Немецкие танки для борьбы с танками противника до 1942 года не предназначались вообще. Танки противника должна была в обороне уничтожить пехота и артиллерия своими противотанковыми средствами, а в наступлении — артиллерия и авиация.
«Против танков, не препятствовавших продвижению, предпринимались только особые меры по обеспечению безопасности, например организация прикрытия противотанковыми средствами или подготовка артиллерийского огня. Сама танковая часть ни при каких обстоятельствах не должна была отклоняться от выполнения своей задачи», — продолжает Г. Гудериан.
И это хорошо видно даже не по тому, что в начале войны в танковых войсках вермахта преобладали легкие танки, а по тому, что средние танки и штурмовые орудия имели маломощные пушки, предназначенные для стрельбы осколочно-фугасными снарядами.
А как Тухачевский видел будущие бои? Похоже — никак!
Возьмем его детище — тяжелый танк Т-35. Весил 54 т, имел 5 башен, 3 пушки, 4 пулемета, 11 человек экипажа. Был украшением всех парадов. Но не мог взобраться на горку крутизной более 15 градусов, а на испытательном полигоне — вылезти из лужи. Уже тогда никто не мог ответить на вопрос: как этим танком управлять в бою? Ведь его командир обязан был крутить головой во все стороны, указывая цель всем своим 5 башням, корректируя огонь 3 орудий, при этом одновременно стреляя из своего, самого верхнего в танке и, значит, самого удобного пулемета и заряжая 76,2-мм пушку.
(На этом танке фантазия Тухачевского не остановилась — был разработан проект танка Т-39 весом в 90 т с двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Но товарищ Ворошилов начал жаловаться, и это безобразие в металл не воплотилось.)
Но даже не это главное. Тухачевский предназначал Т-35 для прорыва обороны. То есть вражеских рубежей, оснащенных артиллерией. Но дело в том, что самая маленькая пушка, которая могла встретиться на этих рубежах танку Т-35, с конца 20-х годов не могла иметь калибр менее 37 мм. А такая пушечка на расстоянии 500 м пробивала минимум 35 мм брони. У танка Т-35 лишь один передний наклонный лист брони корпуса имел толщину 50 мм, вся остальная броня этой махины не превышала 30 мм. На какую оборону его. можно было пускать с такой броней?
Был построен 61 такой танк, в западных округах немцев встретили 48 этих машин. Известна судьба всех: 7 нашли почетную смерть в бою; 3 были в ремонте; остальные сломались на марше и были брошены экипажами.
Примерно таким же был и другой танк для прорыва обороны — средний танк Т-28 с тремя башнями. Только у этого самая толстая броня была 30 мм. Их было построено более 500 единиц, но судьба их точно такая, как и всех танков Тухачевского, которым можно дать единое собственное имя «Смерть танкиста».
Но тяжелых и средних танков имени Тухачевского хотя бы было относительно немного. Иначе обстоит дело с легкими танками. В 1931 году был принят на вооружение и поставлен на производство английский танк «Виккерс», забракованный английской армией. Лобовую броню он имел 13 мм, весил первоначально 8 т и с двигателем в 90 л.с. мог развить скорость до 30 км/час. Его модернизировали, в результате чего он стал весить более 10 т, а лобовая броня на башне выросла до 25 мм, на корпусе — до 16 мм. Изготовили этих танков к 1939 году около 11 тыс. единиц. Зачем Тухачевскому потребовалось такое количество малоподвижных и почти небронированных машин, что они должны были делать в его танковых корпусах — мне непонятно.
Еще менее понятно — зачем, уже имея легкий танк, закупать еще один, теперь уже у американского изобретателя-одиночки Д. Кристи. Этот изобретатель первым предложил иметь катки на всю высоту гусеницы танка. Это разумное предложение было внедрено во многих странах. Но мы купили в 1931 году его танк не за это, а за то, что он одновременно был и скоростным автомобилем. Сняв гусеницы, образцы этого танка могли развить на американских автострадах скорость до 122 км/час. Надо сказать, что, несмотря на эти соблазнительные цифры, ни одна страна, кроме СССР с Польшей, эту глупость не закупала и не производила. Почему?
В идее такой танк имел кажущееся преимущество в следующем. Танки — очень «нежные» машины. У них очень мал моторесурс, их тяжело нагруженные механизмы быстро выходят из строя. Скажем, когда уже упоминавшийся тяжелый танк Т-35 в ходе испытательного пробега заставили пройти 2000 км, то при этом сменили три двигателя. Это касается танков как таковых и во всем мире. Танк — это машина не для поездок, а для боя. Поэтому в мирное время ее стараются беречь. То есть если требуется перевезти танки на большое расстояние, то их везут по железной дороге.
Возник у Тухачевского соблазн — если танк поставить на колеса, то он будет быстро ехать, механизмы меньше износятся. Следовательно, в мирное время, на не очень большие расстояния его можно будет перегонять самоходом, а не на поезде. (Чем не нравился Тухачевскому поезд, сейчас уже не у кого спросить.)
Но дело в том, что очень быстро едет только один танк и по автостраде. В реальной жизни по реальным дорогам колонна танков (а они движутся колоннами) больше 20–25 км/час не развивает даже сегодня. Так что колеса на танке изначально нужны как зайцу стоп-сигнал.
Дикость этого проекта еще и в том, что наша танковая промышленность только становилась на ноги, специалисты только приобретали опыт, и давать им в производство такую бессмысленно сложную машину было просто преступно. Ведь в этом танке помимо собственно танковых механизмов еще и автомобильные. Начать танкостроение с такого танка — это значит обречь танковые войска на постоянные поломки техники, на снижение нормативов времени для обучения экипажей практическому вождению.
Но главное, это был, как и самолет И-16, конструкторский тупик. Никакое увеличение мощности двигателя этого танка никак не увеличивало его бронезащиту, он не становился совершеннее. Этих танков, названных БТ (быстроходные танки) разных серий было изготовлено почти 8 тыс. единиц. Последняя, самая современная модификация его, названная БТ-7М (700 машин), выпускалась в 1939–1940 годах. Давайте сравним ее с немецким легким танком чешского производства 38(t). Наш легкий танк БТ-7М почти на 50 % тяжелее немецкого легкого танка и двигатель имеет в 4 раза мощнее, но броню… в 2,5 раза тоньше! При этом 38(t) имеет вполне приемлемую для танка скорость — 42 км/час. А ведь в 4 раза более мощный двигатель — это и во много раз большая стоимость всех механизмов, их вес, сложность, расход ГСМ. И все во имя чего? Во имя цифры «86 км/час на колесах»? Которая никому не была нужна и никогда не потребовалась?
А теперь представим, что эти легкие танки атакуют передний край.
На немецком переднем крае наш БТ-7М с броней 13–20 мм встретит немецкая (уже тогда маломощная) легкая 37-мм пушечка. Но эта пушка пробивает с 500 м броню в 35 мм. Следовательно, немецким артиллеристам надо только увидеть этот танк, и с ним будет покончено. У немцев были также тяжелые противотанковые 20-мм ружья, которые на дальности в 300 м пробивали броню в 40 мм. А еще у них были легкие, размером с обычную винтовку, противотанковые ружья, которые на дальности в 300 м пробивали броню 20 мм. Крыша у БТ-7М была толщиной в 6 мм, саблей ее, конечно, не возьмешь, но сверху его мог расстрелять обыкновенным пулеметом любой самолет.
А немецкий 38(t) на нашем переднем крае мог встретить самое мощное советское, собственно противотанковое средство — нашу 45-мм пушку. Она с 500 м пробивала 42 мм брони. Да, но у танка 38(t) лобовая броня 50 мм! Этому легкому танку не надо было даже ждать в подмогу средние танки или штурмовые орудия — он и сам мог справиться с такой пушкой. Недаром, по грустной статистике, на один подбитый немецкий танк приходилось 4 наши уничтоженные 45-мм пушки, и только 57-мм пушка довела это соотношение до 1:1.
Добавим, что по заказу Тухачевского промышленность с 1933 года еще произвела около 4 тыс. единиц плавающих танков, вооруженных пулеметами, и с броней в 6–8 мм.
Напоминаю, что немцы и не собирались своими танками воевать с нашими, но тем не менее, исключая пулеметный Т-1, практически любой из их танков на 22 июня 1941 года мог справиться с этой нашей армадой металлолома, задуманной Тухачевским. С воздуха простым пулеметом ее могло расстрелять все, что летало.
«На Востоке же, наоборот, опасным противником русских танков стал немецкий самолет-истребитель. Серьезные успехи, достигнутые немецкой истребительной авиацией, общеизвестны» (Г. Гудериан).
В напавших 22 июня 1941 года на СССР войсках Германии было 3582 танка и штурмовых орудия. Из них 1404 средних T-III и T-IV и 1698 легких всех типов, включая немецкие Т-1 и T-II, которые немцы строили для обучения танкистов при создании танковых войск после прихода Гитлера к власти и отказа его от Версальских соглашений, запрещавших их иметь. Но о том, как именно применялись танки в боях, Гудериан писал:
