Хочу еще раз вам напомнить, иначе на следующий день Рупа скажет: «Иногда я могу позволить себе состояние отпускания, но иногда у меня это не получается. Мое отпускание не стопроцентно». Состояние отпускания означает то же самое: когда оно возникает, оно возникает, а когда оно не возникает, оно не возникает. Вы не должны ничего делать.
Стоит вам начать что-то делать, и вы сразу станете искусственными – люди и так уже стали искусственными. Очень редко, крайне редко можно увидеть в человеке хоть что-то неискусственное. Это уже произошло, эта беда уже случилась, потому что вы постоянно пытаетесь себя улучшить, постоянно себя исправляете. С самого детства вас исправляли ваши родители, затем вас исправляли ваши учителя, затем вас исправляли ваши профессора и ваши священники – все общество только и делало, что исправляло вас. И естественно, после двадцати пяти лет исправления другими вы и сами стали великими исправителями – вы начали исправлять себя.
По сути, вам позволяют покинуть университет только тогда, когда вы начинаете выполнять работу своих родителей, учителей, преподавателей и священников самостоятельно – только в таком случае вам позволяют уйти. Они говорят: «Ну вот, теперь опасности нет. Этот человек будет делать все, что делали мы, и будет делать это гораздо лучше нас, потому что знает себя изнутри».
Вы не замечали? Иногда, что-то делая, вы вдруг слышите голос своей матери: «Не делай этого!» Если не замечали, то обратите внимание, и вы услышите, что ваша мать все еще говорит: «Не делай этого!» Вы действительно слышите голос матери или голос отца, говорящий вам: «Это неправильно. Так нельзя делать. Исправься!» Или учителя делают вам замечания. Они создали в вас такой раскол, что вы раздвоились.
Все общество живет в состоянии шизофрении. Все расколоты надвое. Общество применило стратегию «разделяй и властвуй». Оно разделило каждого человека на две половины: одна половина исправляет, а другая подлежит исправлению. Все стали одновременно учеником и директором школы! Директор школы с палкой все время кричит, угрожает и пытается исправить ученика. А ученик, в свою очередь, начинает мстить. Когда директор не смотрит на него, он показывает язык, смеется или отпускает шуточки. И иногда бывают моменты, когда ребенок овладевает вами и вынуждает вас делать то, что вам и в голову не приходило, и потом вам приходится раскаиваться за содеянное. Ребенок всегда говорит: «Да, сэр», но думает иначе. Он думает: «Я говорю „да“, потому что боюсь, но я вам еще покажу!»
Внутри вас постоянно происходит это противоборство. И тогда все становится фальшивым, притворным, поддельным.
Я слышал…
Жених: «Ты не рассердишься, если я признаюсь, что все мои верхние зубы вставные?»
Невеста: «Вовсе нет, дорогой. Тогда я смогу расслабиться и снять свой парик, фальшивую грудь, стеклянный глаз и протез».
Что тогда останется? Только посмотрите, что вы носите с собой, что вы считаете своей личностью? Что это?
Американский турист, путешествующий по Англии, только что прекрасно отужинал в ресторане.
– Чашечку кофе, сэр? – спрашивает его официант.
– Да, пожалуйста, – отвечает американец.
– Со сливками или с молоком?
– Ни с тем, ни с другим, – твердо отвечает американец. – Дайте мне то, к чему я привык дома: пастеризованную смесь сухого молока, кукурузного сиропа, растительного масла, карбоната натрия, каррагена, гуаровой смолы, двунатриевого фосфата, полиоксиэтиленовой кислоты, моностеарата, сорбата калия и искусственного красителя.
И что останется? Постепенно все становится фальшивым, искусственным, синтетическим, пластиковым. Тогда вы перестаете чувствовать вкус жизни. А когда вы перестаете чувствовать вкус жизни, вы теряете связь с Богом. Когда вы перестаете быть подлинными, вы лишаетесь корней.
Пожалуйста, не пытайтесь ничего на себя примерять. Перестаньте пытаться. Пусть все будет так, как есть. Все и так прекрасно. Все уродство создается только вами. Да, иногда недоверие прекрасно. Иногда сомнение полезно: оно защищает вас от многих глупостей. Оно защищает вас от легковерия. Иногда полезно доверие, иногда полезно недоверие. Что бы ни случилось, стопроцентное доверие – это когда вы всегда говорите: «Хорошо, сейчас это так. Сейчас Бог хочет, чтобы я доверял, а сейчас – чтобы сомневался». Оставьте это Богу, а сами просто будьте восприимчивыми, будьте принимающим сосудом, и вы удивитесь. Вы начнете жить, вы почувствуете Бога.
Но глубоко внутри, с самого детства, мы приучены быть фальшивыми, ненастоящими, формальными.
Англичанка с сыном ехала на такси по Нью-Йорку. Когда они проезжали мимо одного злачного района города, маленький мальчик был очарован дамами, прогуливающимися вдоль улицы и пристающими к проходящим мимо мужчинам.
– Что делают эти дамы? – спросил мальчик.
Его мать покраснела и смущенно ответила:
– Я думаю, что они заблудились и спрашивают у людей дорогу.
Таксист услышал это и громко сказал:
– Почему бы вам не сказать мальчику правду? Сынок, они – проститутки.
Женщина покраснела еще больше, а ее сын спросил:
– Что такое п…п…прос… то, что сказал водитель? Они похожи на остальных женщин? У них есть дети?
– Конечно, – ответила мать. – Именно так появляются на свет водители такси.
Правду нигде не принимают. Людей раздражает правда. А фальшь и притворство, напротив, очень даже приемлемы. Мы так привыкли жить во лжи, что правда всех просто раздражает. Неслучайно отравили Сократа – его единственным грехом было то, что он пытался сказать людям правду. У него не было других грехов. Он был простым, невинным, совершенно безобидным человеком. Он никому не причинял вреда, но все равно раздражал афинян. Чем же он их раздражал? Он пытался заставить людей почувствовать неловкость от своей лжи. Он пытался заставить их увидеть правду.
Всякого, кто попытается заставить людей осознать правду, общество будет считать врагом. Общество живет во лжи, его жизнь зависит от лжи.
Я здесь не для того, что поддерживать вашу ложь. Я не могу сказать, что ты должна жить в стопроцентном доверии, или, по крайней мере, в том, что ты подразумеваешь под стопроцентным доверием. Что тогда будет с теми моментами, когда ты не можешь доверять? Что ты будешь делать? Ты будешь их прятать. Ты будешь притворяться, что их нет. Ты загонишь их в подсознание, в подвал своего существа, и никогда не будешь туда заглядывать. А они будут накапливаться там и однажды взорвутся. Нет, этого нельзя делать. Когда возникает недоверие, позволь ему возникнуть, знай, что оно есть. Прими его. Оно должно иметь какой-то смысл. Если оно есть, значит, в нем есть какой-то смысл.
Это как шипы у розы: роза – не только цветок, но и шипы. Шипы защищают розу. Между цветком розы и шипами существует глубокая гармония, и точно так же между доверием и недоверием. Прими гармонию противоположностей. Это я и называю стопроцентным доверием. Доверяй всему, что происходит, включая недоверие и сомнение, – доверяй всему без исключения.
Я учу вас тотальности в жизни. Но те моменты, когда вы не тотальны, тоже часть тотальности. Примите и их тоже. Это и будет вашим освобождением. Тогда вы больше не будете создавать цепи, не будете создавать ложь, не будете подавлять. А человек, который не подавлен, непременно увидит Истинного Человека.
Иккью прав, один взгляд на Истинного Человека, и мы влюблены.
Достаточно на сегодня?
Глава 7
Усы булыжника
Если идет дождь, пусть идет,Если дождя нет, пусть нет,Но даже если дождя нет,Ты должен путешествоватьС мокрыми рукавами.Посмотри, как цветет вишня!Вместе с цветами исчезают краски и аромат,Исчезают навсегда.Но безумная веснаПриходит снова.Буддизм —Это гладкая ручка кастрюли,Усы булыжника,Шелест бамбука на картине.Кукловод вешает куколНа шею, они не в сердце:Он может показать дьявола,Может показать Будду.Если он говорит:«В этом нет ничего особенного»,Он уже согрешил,И ему больше нечего сказатьЭтому Даруме Иккью.
Что такое религия? Это не вой волков на Луну, но для масс она стала именно такой. Если массы правы, тогда у животных должно быть высоко развито религиозное чувство: волки воют, собаки лают на Луну – на далекую-далекую Луну.
Пол Тиллих определил религию как интерес к высшему, запредельному. Все с точностью наоборот: религия – это интерес к непосредственному, а не к запредельному. По сути, непосредственное – это единственное высшее, что у нас есть.
Религия – это не желание далекого, не проявление любопытства по отношению к дальнему. Это исследование своего собственного существа.
Вот почему буддизм совершенно не интересуется Богом. Он интересуется вами, вашей реальностью. Его действие подобно очищению луковицы. Буддизм очищает вашу реальность: слой за слоем он уничтожает ваши иллюзии и сны. И точно так же, как и при очистке луковицы, в конце концов, у вас в руках ничего не остается.
