— Никусь, у тебя что-то горит, — услышала она голос мужа.
«Нет, так нельзя, — решила она, — надо взять себя в руки!» Выбросила сгоревшие котлеты в мусорное ведро и, тряхнув головой, чтобы прогнать навязчивые мысли, принялась готовить заново.
— Да, что с тобой? — Марк подошёл к ней, обнял и, словно преданный пёс, заглянул в глаза.
— Ничего. Просто Марго звонила, просит, чтобы я с неё пошла к какой-то бабке — знахарке.
Марк выругался. Он — врач и ко всем этим знахарям и экстрасенсам относится скептически, считая их шарлатанами.
— Денег ей девать некуда. И мужа угробит, и сама по миру пойдёт! Ты с ней не ходи!
— Не мешай. Иди-ка ты отсюда!
Марк пожал плечами, схватил прямо со сковородки горячую котлету, получил за это по рукам и исчез за дверью. Вероника облегчённо вздохнула. Никто не зудел над ухом, не давал ценных указаний и вообще, не раздражал. Ника достала их загашника бутялку коньяка и отхлебнула прямо из горлышка. Готовила она на автомате, думала о своём. Ей было стыдно перед мужем за свои мысли. «Боже мой, — думала она, — как же ты мне надоел! Какой же ты нудный! Вот Анатолий…». Крамольный мысли она загнала подальше. Вернулся Марк, спросил нетерпеливо:
— Лапусь, ну когда? Я спать хочу. Всю ночь на ногах, операция за операцией. Сил нет никаких.
«Сил у него нет, — раздражённо подумала она, — а у меня они есть? Вертишься тут у плиты, вылизываешь квартиру до зеркального блеска, носки его грязные стираешь… Но, нет, это ведь не работа, так, развлечение!». В это время в комнате зазвонил телефон, и Марк ушёл. Несколько минут он пытался с кем-то ругаться, Ника не слушала, о чём там идёт речь. Вернулся он через несколько минут, виноватый и подавленный.
— Меня на работу вызвали. У Муреева то ли пожар, то ли потоп. Я не надолго, лапусь.
Вероника даже покраснела от злости. Вечно так, если надо кого-то заменить, так сразу же звонят ему, потому, что знают, что он не откажет.
— Ты бы седло купил, — посоветовала она, — чтобы им было удобней на тебе ездить, — произнесла она сухо.
Марк виновато улыбнулся, схватил с тарелки румяную, дымящуюся котлету, засунул её целиком в рот и, поцеловав в щёчку жену, пошёл исполнять свой долг. Вероника вытерла жирный отпечаток его губ со щеки и крикнула ему в след:
— Можешь там и заночевать, и поесть.
Но муж её уже не услышал, дверь хлопнула и она вновь осталась одна. Как ни странно, ей даже стало легче — источник раздражения исчез. Открыв окно, чтобы проветрить кухню, она выглянула во двор. Красавец-сосед спешил куда-то по своим делам. Вероника вздохнула обречённо. Нет, она, определенно, поспешила с замужеством, надо было подождать. Схватила то, что плохо лежало, вот теперь и мается от тоски.
Она стала приводить себя в порядок — близилось назначенное Марго время. Зря она пообещала, что пойдёт с ней. Но, теперь деваться некуда. В комнате ещё пахло специфическим запахом больницы. Марк постоянно носит этот запах с собой. Раньше она не обращала на это внимание, теперь её даже затошнило немного. Она накинула светлое кашемировое пальто, поправила причёску и собралась уходить и в этот момент со стены упала их свадебная фотография. Стекло со звоном разбилось. Вероника была уже в коридоре, но пришлось вернуться. Она собрала осколки стекла, подняла фотографию и обнаружила, что один осколок впился в изображение Марка, точнёхонько в сердце! «Всё бьётся, всё рушится!»: — тоскливо подумала она. Выбросив осколки, схватив сумку, она покинула свой дом, где всё последнее время, ей было так тошно!
Маргарита уже продрогла, ожидая подругу. Увидев Нику, она поспешила ей навстречу.
— Ну, слава Богу! — Вырвалось у неё. — Я думала, что твой Марик тебя не отпустит. Он ведь такой принципиальный у тебя!
Ника вскинула голову и гневно сказала:
— При чём тут Марик? Я — свободная женщина, а не рабыня его. Что хочу, то и делаю!
Рита удивлённо посмотрела на подругу. Что-то новое появилось и в её поведении и в голосе и даже в глазах.
Они знакомы уже много лет, со школы ещё. Удивить Марго Веронике было бы трудно, но сегодня ей это удалось. Они остановили такси и дальше ехали уже молча. Болтать при водителе им не хотелось совершенно — не зачем ему знать про их женские дела!
Они вошли в обшарпанный подъезд и поднялись на третий этаж. Все двери, как близнецы: тяжёлые, бронированные, окрашенные тёмно-коричневой краской и никто не удосужился написать номера квартир. Пришло считать. Веронику почему-то била нервная дрожь, хотелось повернуться и сбежать. Она ожидала, что дверь им откроет жуткая сморщенная старуха, с крючковатым носом и колючими глазами — эдакая баба-Яга. Долго никто не подходил к двери, но вот послышались лёгкие шаги и дверь распахнулась. Молодая миловидная женщина лет тридцати с небольшим, с тёмно-русыми, а вовсе даже не черными волосами, самая обыкновенная, каких миллионы. «Наверное, это не она, — подумала Ника, — родственница». Женщина окинула их оценивающим взглядом и посторонилась, приглашая войти.
— Я Вам звонила, — робко сказала Рита, — насчёт мужа. У него рак.
— Знаю, — холодно ответила женщина и так посмотрела на Нику, что у той в груди похолодело. Один глаз женщины был самым обычным, карим, а вот второй… Второй глаз был наполовину карим, наполовину желтым. Такое бывает, но не часто.
— Вас, как зовут? — Спросила Ника.
— Агния, — представилась наконец «ведьма», — я сейчас. Подождите здесь.
Она пошла в соседнюю комнату, оставив их одних. Вероника с интересом разглядывала «хоромы». Да, хорошо живут нынче ведьмы! Один домашний кинотеатр чего стоит! И ничего такого, что говорило бы о том, чем занимается хозяйка. Никаких черепов, хрустальных шаров и прочих атрибутов всех этих «волшебников—недоучек». Всё солидно, со вкусом, ничего лишнего. Марго дёрнула Нику за рукав.
— Слушай, а попроси ты её, чтобы она тебе погадала, а?
— Нет, — категорично процедила сквозь зубы Вероника, — я тебя предупреждала. Да и чего мне гадать? У меня и так всё ясно, как белый день.
— Ну, не скажи, подруга! Всякое может случиться.
Их разговор прервала хозяйка квартиры. Она протянула Рите небольшую тёмную бутылочку и листок бумаги.
— Вот. Делай всё, как там написано. И не вздумай даже экспериментировать! Здесь, — она потрясла в воздухе пузырьком, — есть ядовитые растения и каждая капля может оказаться роковой. Ясно?
Рита покорно закивала и поинтересовалась робко:
— А сколько это будет стоить?
Ведьма хищно улыбнулась и в её разноцветном глазу появилась какая-то чертовщинка.
— А всё, что при тебе есть! — С вызовом сказала она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
