— Может, рискнем выбраться подальше?
Штольц, помешкав, кивнул.
Стоило им выйти за мыс Гри-Не, как ветер усилился. Свежеструганный кораблик, накренившись, начал набирать скорость. Лейтенант вцепился в леер. Стоять в полный рост на палубе оказалось нелегкой задачей. Это походило на детские качели. Встречные волны били в носовую часть и проваливались под днище. Суденышко вздымалось и ухало вниз. Ни дать ни взять — скоростной лифт. Словом, несмотря на скуловые кили, качало их прилично. Иногда палуба кренилась так, что Максу казалось, он без труда может коснуться ближайшей волны. Верхние невыбранные паруса бились под порывами ветра.
— Выбираем слабину!
Макс с Лапортом принялись подтягивать шкоты. Главный парус оглушительно хлопнул и вновь наполнился ветром. Разумеется, о слаженности работы приходилось только мечтать, но судно, тем не менее, успело разогнаться. Поставив лишь половину основных парусов, они выдавали уже вполне приличную скорость. Особенно по здешним меркам. Не сдерживая эмоций, Штольц захохотал. Он был горд и доволен. Строить — не воевать, это гораздо приятнее, капрал же провел на верфи десятки часов, работая наравне с мастерами, приложив руки ко всем без исключения фрагментам корабля. Макс его понимал. Он и сам чувствовал разгорающийся в груди восторг. Нечто подобное он испытывал давным-давно, когда начинал прыгать с парашютом, — его пьянила свобода затяжного падения.
— Гляди-ка, лейтенант! Она идет!
— Не она, а он! Мы назовем его «Гладиатор».
— А чем тебе не нравится «Клеопатра»?
— «Клеопатра» не может быстро двигаться. Потому как женщина… Как думаешь, какая у нас скорость?
— Без лага определить трудно, но, думаю, узлов восемь-девять мы уже делаем.
— Что восемь, она выдаст все двадцать!
— Он выдаст, он!..
— Разговорчики в строю! — Макс занял место у штурвала, кивнул Лику на паруса. — Потрудитесь, мсье рядовой!
Настроение капрала передалось всей команде. Хотелось беспричинно смеяться, шутить и зубоскалить по любым поводам.
— А ну-ка, попробуем повернуться!..
Тяжелый гик с натужным скрипом перелетел с одного борта на другой, едва не сбив зазевавшегося Лапорта в воду.
— Ворон считаем? — Лейтенант держал руки на штурвале, с удивлением чувствуя, что эта тяжеловатая посудина и впрямь их слушается. Теперь они шли чуть левее, держа курс в открытое море.
Штольц взялся за фалы. Краснея от натуги, Лапорт с Жозефом занялись парусом. Квадратные метры материи потянулись вверх по форштагу. Раздался оглушительный хлопок вздувшейся парусины, и словно от крепкого толчка судно дрогнуло, прибавляя прыти. Нос маленького корабля приподнялся, брызги взрезаемых волн стали долетать до кокпита. Прищурившись, Макс огляделся. Кильватерная струя с шипением убегала вдаль за корму. Можно было подумать, что они идут не на парусах, а на моторе. Вид у Жозефа и Лапорта был совершенно обалделый. У Штольца с Ликом тоже. Суденышко разогналось не на шутку. А между тем у них оставался еще спинакер, и парочка косых парусов по-прежнему покоилась в особых рундуках.
— Как бы мачта у нас не того… — Лик озабоченно кивнул на прогнувшийся сосновый ствол. Макс и сам слышал угрожающий скрип, но для того и понадобилось им это испытание, чтобы твердо знать, чего стоит это деревянное чудо.
— Поднимаем спинакер? — Раззадоренный брызгами и ветром, Штольц рвался в бой.
— Давай! — Макс кивнул.
Они повторно чуть изменили курс, однако на скорость это почти не повлияло. Еще один треугольный лоскуток белой материи, трепеща на ветру, пополз вверх. Заметной прибавки скорости Макс не ощутил, но море теперь билось о грудь корабля с такой силой, что брызги доставали до самого клотика.
— Смотри-ка, сколько у нас зрителей!
Капрал махнул рукой в сторону берега. Там толпился народ. Видимо, необычное судно, развившее невиданную скорость, заинтересовало не только праздных зевак. Макс был уверен, что все мастера, участвовавшие в постройке корабля, тоже вышли на пристань. Он ощутил прилив гордости. Штурвал чуть подрагивал в его руках, силу противящейся водной среды он чувствовал через систему румпельных рычагов. Эту самую силу они, неумехи и дилетанты, все-таки привели к послушанию, заставив нести судно на спинах волн с максимально возможной скоростью…
Этого порыва ветра никто не ожидал. То есть чтобы вот так внезапно и с другой стороны… Только что дуло с кормы, и вдруг воздушный удар с правого борта. Судно положило на воду, и уже в следующий миг, когда оно вновь тяжело и непослушно возвращалось в первоначальное состояние, мачта с хрустом переломилась.
— Осторожно!..
Обрывая ванты и фалы, главная мачта корабля рухнула за борт и, тотчас всплыв, потянулась следом на уцелевших снастях. «Гладиатор-Клеопатра» проплавал совсем недолго. Удивив многочисленных зрителей, невиданный кораблик сумел и потешить их. Максу же оставалось радоваться, что никого не убило и не выбросило в бурлящее море.
На оставшихся парусах фок-мачты приунывший экипаж, развернув судно, направил его к берегу.
* * *
Человек вовсе не спал, как показалось сначала Рюму. Взяв за волосы прикорнувшего у котла испанца, он запрокинул его голову и присвистнул. Это превращалось в настоящую проблему. Люди, нанимаемые для работ в лаборатории по производству опия, становились наркоманами уже на вторую неделю. Никаких запретов они не желали понимать. Дозы увеличивались без всякой меры, люди умирали от нервного истощения.
— Еще один негр сдох, — сообщил он приятелю, поднявшись наверх.
— Не беда. — Бонго, разобрав винтовку на части, любовно смазывал и протирал ветошью детали. — Найдем другого.
— Верно. Только это я найду. Потому что ты день-деньской сиднем сидишь на одном месте и даже разок заглянуть на первый этаж для тебя черт знает какая задача.
— Зато я справляюсь с другим делом неплохо. — Бонго тщательно протер руки и принялся собирать винтовку. — Или ты хочешь это оспорить?
Рюм, скривившись, отошел в сторону. Тут он и впрямь не мог возразить ни слова. Бонго имел сильные руки и точный глаз. Стрелял он лучше Рюма. А когда следовало поразить цель на дистанции, принимая во внимание близость воды, силу ветра и прочие нюансы, Рюм и вовсе отходил в сторону. В снайперской стрельбе Бонго не было равных. Во всяком случае, до сих пор он еще ни разу не промахнулся.
— Смотри не напейся… — Рюм хлопнул себя по колену. — Завтра особый выстрел. Этот инфант — наша главная карта. Шлепнем его, и ни одна тварь больше не пикнет.
— Не волнуйся, этому храбрецу недолго осталось жить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
