Дороги в центр города уже были забиты до отказа, велик был шанс опоздать на церемонию прощания. Но Каин не спешил. Ему нужно было успокоиться и вернуться в стабильное состояние, помогавшее контролировать тени, не давая им слишком много власти над собой. Чтобы постоянно держать тьму в узде, требовалась немалая выдержка, а его человеческое тело слабо, почти беспомощно для этого. Тем более, что Каин Вуд впервые за долгие годы жизни чувствовал стремительно растущую силу внутри себя.
***
В пробках они с Мухортом застряли капитально. Колдун всю дорогу бубнил, как старый дед, но Каин его не слушал. Изгнанник не мог выбросить шепот теней из головы
«Следующая луна... станет решающей»
Что это значит?
— Ты хреново выглядишь, — сказал колдун, — в последние дни сам не свой. Что случилось?
— Я снова стал их слышать, — сказал Каин, — вчера... а, неважно.
Мухорт с подозрением уставился на друга.
— А зачем мы тащимся в христианскую церковь? Чтобы смотреть, как они проводят свои варварские ритуалы и оставляют тела на съедение червям? — Мухорт скорчил физиономию.
— Я должен убедиться, что с Катей все нормально, — сказал изгнанник, — меня беспокоят их слова.
— Твою ведьмочку защищает рыцарь на белом коне, точнее на белом внедорожнике. Не знай я тебя, подумал бы, что ты ревнуешь.
Вуд до боли сжал челюсти. Его и правда съедала ревность, но пока не мог позволить себе чересчур ей увлекаться.
— Я должен быть там, — сказал он, — не лезь ко мне в голову, Мухорт.
— Как скажешь, — сказал колдун, закидывая ноги на бардачок, — только, похоже, что мы конкретно опаздываем. Во сколько там цирковое представление, в десять?
Как назло, впереди была серьёзная авария и дорогу полностью перекрыли. Простояв полтора часа в пробке, Каин понял, что они уже опоздали. Но пути назад не было. Выехав на тротуар, дал по газам.
— Это прекрасно! — смеялся Мухорт, с юношеским задором глядя в окно, — ты только посмотри на их рожи.
Объехав аварию, Вуд рванул по пустой дороге к храму. Он понимал, что у него точно после этого возникнут проблемы с законом, но это было неважно. Подъехав достаточно близко, изгнанник поставил машину так, чтобы ее нельзя было увидеть выходящим из храма. Каин никак не мог унять беспокойство.
— Подождем здесь, — сказал он, — пока вроде тихо. Если что случится, мы увидим.
Мужчина вышел из машины и закурил, внимательно наблюдая за прилегающей территорией. Чувствовал он себя на редкость паршиво. Колдун вышел следом за ним и потянулся.
— И что ты ей скажешь? Она же вроде не особо хочет даже переписку с тобой вести и вообще боится, как огня.
Каин довольно ухмыльнулся, делая глубокую затяжку.
— Конечно, ведь думает, что я злой и страшный серый волк.
— Ну, так оно, в принципе и есть, — отозвался колдун, — а еще ты...
Внезапно раздался сильный грохот, и земля под новеньким Вольво Каина задрожала. Оба мужчины уставились на большой белокаменный храм. Внутри церкви раздалось три взрыва, друг за другом, больше напоминающих хлопки новогодних петард. Колдун и изгнанник, как по команде рванули ко входу. Из всех окон церкви вылетели стекла, купола и колокольня стали оседать, в стенах образовывались трещины, где-то отваливались куски каменной кладки. В пустых окнах, словно мертвых глазницах пылал пожар.
— Что за... — Мухорт ошарашенно смотрел на рушащееся здание храма, не в силах отвести взгляд, — неужели это все из-за нее?
Но Каин его не слушал. Он быстро пересек широкую дорогу и побежал вдоль забора в поисках бокового входа. Что происходит? Рушащееся здание храма обволакивал густой дым, внутри слышались отчаянные вопли умирающих прихожан. Но где же Катя? Он знал, чувствовал, что ведьма жива. Но тут перед глазами изгнанника вырос огромный пес. Ухо было оторвано и истекало кровью, в боку зияла кровавая рана. Животное находилось с внутренней стороны забора, но неистово рвалось к Каину, хотя было видно, что силы его покидают. Вуд вспомнил шепот теней:
«Слушай... зверь приведет...»
— А вот и зверь, — пробормотал Каин и обернулся к соратнику, — Мухорт, помоги мне найти Катю!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вуд сквозь черные железные прутья коснулся покрытой кровью шерсти зверя. Тот жалобно заскулил.
— Наверное, у меня нет выбора.
Каин снял повязку и сосредоточился. Ему всегда удавалось быстро перемещаться в Навь благодаря сути, крепко связанной с тенями. Однако за такую силу всегда приходилось платить своеобразным душевным похмельем. Миг, и мужчина оказался внутри рядом с собакой. Пес схватил Каина за штанину и куда-то потащил, еле держась на лапах. Изгнанника поражала та ярость и воля к жизни, которую демонстрировал этот зверь. Где-то вдалеке завыла сирена, все вокруг по-прежнему покрывал туман из пыли и дыма. Вряд ли он смог бы найти девушку сам в этом аду из дыма и пепла. Но собака упорно вела его сквозь адский котел. Внезапно прямо под ногами изгнанник увидел тело девушки. Из живота торчал кусок арматуры, а ноги были завалены кирпичами. Грудь тихонько вздымалась и опускалась. Значит, пока жива. К месту взрыва уже подъезжала скорая помощь и пожарная служба. Мухорт, запыхавшись, оказался рядом с Вудом. Мужчины быстро разгребли завал из камней и освободили переломанные в нескольких местах ноги девушки. Вуд с силой вырвал ржавую железку из ее живота.
Колдун присел и коснулся рукой ее лба.
— Она при смерти, — громко сказал он, пытаясь перекричать сирену.
— Подгони машину как можно ближе, — жестко приказал Каин, аккуратно поднимая девушку на руки.
Она издала жалобный стон, начала задыхаться и кашлять кровью. Хрупкое тельце было совсем холодным, дыхание постоянно сбивалось.
— Еще набери Лобанова, — сказал вдогонку Вуд.
Колдун не задавал вопросов. Спустя минуту они уже грузили умирающую ведьму на заднее сидение машины. Мухорт набрал номер личного врача Каина Вуда, затем передал трубку изгнаннику, сам же сел за руль и дал по газам. Сумочка и туфли девушки остались под завалами.
Каин сел на заднее сидение, положил голову ведьмы на колени. Она была без сознания, лишь часто и прерывисто дышала.
— Лобанов, — безо всяких прелюдий сказал он, — как оказать первую помощь при взрыве?
— В смысле? — Голос врача казался вялым и сонным, — смотря, какие повреждения...
— Отвечай! — прорычал Вуд, — или я тебе язык вырву.
Каин вкратце описал раны ведьмы, врач быстро взял себя в руки и стал давать указания. Однако, по его словам, травма девушки была не совместима с жизнью. Изгнанник снял пиджак и приложил к рваной ране в животе. Сломанные ноги они зафиксировали, когда клали ее на сидение. Вся белая кожа «Вольво» пропиталась кровью, Катя слишком быстро ее теряла несмотря на все попытки изгнанника остановить кровотечение. Поездку до больницы Лобанова ведьма могла не пережить. Вуд принял решение, казавшееся на тот момент единственно верным: отвезти девушку в квартиру, которая находилась в пятнадцати минутах езды от них. Врачу же Каин сказал:
— Собирай свое оборудование, остальные причиндалы и приезжай ко мне. У тебя максимум десять минут.
— Но Каин, я... у меня...
— Живо! — изгнанник отключился и сунул телефон в карман брюк.
Ему впервые в жизни стало страшно за чужую жизнь. Катя казалась такой маленькой и беззащитной, что Каин боялся даже коснуться ее в страхе, что она разобьется, словно хрупкая хрустальная статуэтка.
— Держись, малышка, — прошептал он, — я тебя вытащу.
Во дворе было достаточно людей, поэтому Мухорт припарковал машину за трансформаторной, подальше от чужих глаз. Заглушив мотор, он обернулся назад и посмотрел на Каина.
— Что делать будем? Протащить ее через подъезд не сможем, да и она не переживет. Перенеси через мир мертвых, это единственный выход.
Каин и без него понимал, что это так. Снова сняв повязку, мысленно призвал серую Навь. Девушку затрясло, она стала сильно кашлять, тут же забрызгав кровью всю рубашку Вуда. Что ж, выхода нет. Щелчок, и он с ведьмой на руках оказался уже в своей квартире. Однако такие путешествия стоили ему очень дорого. ее в спальню, положив на кровать, а сам плюхнулся в кресло. В глазах все плыло, не давая сосредоточиться, а тело рвало на части. Вроде бы один момент, но на него ушло слишком много сил. Спустя пару минут появился колдун. Он увидел состояние Каина и стал сам хлопотать с ведьмой: накрыл шерстяным пледом, по-прежнему прижимая к животу пропитавшийся кровью пиджак изгнанника.
