Алексея. И мы либо пережидали пока медведь пройдет, либо обходили как можно дальше место где он был. Уже начинало темнеть. Мы выбрали место для ночлега. Натаскали сучьев и несколько небольших стволов поваленных деревьев. Сырое дерево не очень хотело гореть. Но у Алексея были собой средства для розжига. Дерево очень нехотя загоралось. Алексей сделал мне и себе лежанки из дерева, чтобы не класть на сырую землю карематы и спальники. В мокрую землю он вбил четыре раздвоенных кола, на них положил по два тонких ствола. А на получившийся каркас сделал настил из жердей. Над лежанками он натянул тент, чтобы нас не мочило водой.
Мы правильно идем? — спросил Алексей.
Правильно. Пока направление держим — ответила я.
Ты говори, если что. Ведь тут от тебя очень многое зависит — сказал Алексей.
Скажу — пообещала я.
Утром я проснулась одна у костра. Лежанка Алексея была пуста. Горел костер, тихонько шел дождь. Капли воды шипели от соприкосновения с огнем. Я какое-то время полежала и решила вставать. У людей в определенные периоды может просыпаться обостренное чувство опасности. У меня оно внезапно разыгралось не на шутку. Я понимала, что это не мне напрямую грозит опасность. Алексей в опасности. И я должна срочно его найти или дальше мне придется идти одной. Я настроилась на Алексея. Я старалась представить его в подробностях, дополняла какие-то детали, пока его фигура не обрела в моем представлении полную реальность, а затем я почувствовала где он. Ружье он тоже оставил на лежанке. Похоже, только нож с собой взял. Я пошла по направлению к нему. Минут через десять я вышла к небольшой опушке. Навстречу мне шел Алексей, он приветственно махнул мне рукой. А за ним, уткнув голову в его следы, шел здоровенный седой медведь. Я на секунду замерла от ужаса. Алексей, тоже что-то почувствовал и обернулся. Он увидел медведя и выхватил нож, затем перекинул его в левую руку. Я очнулась от ступора и выстрелила в воздух. Медведь дернулся и поднял голову. Алексей потихоньку пятился, сжимая в руке нож. Я побежала навстречу и еще раз выстрелила в воздух. Медведь дернул головой и нехотя развернувшись, ушел обратно в лес. Я подбежала к Алексею.
С тобой все в порядке — спросила я.
В порядке. А ты отчаянная — сказал мне Алексей.
Ты почему без ружья ушел? Почему такая беспечность? — спросила я Алексея.
Я недалеко ушел, искал подходящее дерево, чтобы залезть и рассмотреть местность — сказал Алексей — Взял с собой только нож, с топориком или ружьем на дерево лезть было бы неудобно.
И как, слазил? Все рассмотрел? — въедливо спросила я.
Все рассмотрел. Я благодарен тебе. Ты мне сейчас, скорее всего жизнь спасла. Маловероятно, что мне бы удалось победить медведя ножом. Я знаю, знаю, что без тебя все закончилось бы плохо — ответил мне Алексей, положив руку мне на плечо.
Странно, сейчас я уже не чувствовала, что мне в то место где он дотрагивается, льется кипяток. Сейчас было обычное прикосновение, значит, для него опасность на ближайшее время миновала точно.
А зачем ты нож в левую руку взял? — спросила я.
Я владею обеими руками одинаково, взял в левую, чтобы в сердце медведя в левый бок удобнее было бить. Это был единственный шанс выжить — честно ответил Алексей.
Мы пошли обратно к нашей ночной стоянке. Вещи были нетронутыми. У меня немного тряслись руки. Это был стресс от пережитого. Готовил завтрак Алексей. Он сказал, что это его такое мужское извините/спасибо. На завтрак мы ели остатки рыбы и пили чай.
Ну, что пора в путь — сказал Алексей, после того как мы свернули все вещи и сложили в рюкзак.
Мы снова пошли. Идти было сложно, сложнее чем вчера. Я несколько раз умудрилась упасть, споткнувшись на кочках. Алексей меня поднимал и мы шли дальше. Вдруг я почувствовала, что есть два варианта дороги
Ну, что пора в путь — сказал Алексей, после того как мы свернули все вещи и сложили в рюкзак.
Мы снова пошли. Идти было сложно, сложнее чем вчера. Я несколько раз умудрилась упасть, споткнувшись на кочках. Алексей меня поднимал и мы шли дальше. Мы опять зашли в лес. Вдруг я почувствовала, что есть два варианта дороги.
— Алексей, мы можем пойти еще более худшей дорогой и она менее безопасна, потому что медведей будет больше, но эта дорога сократит нам время похода часов на двенадцать точно. А можем идти как идем, тогда мы придем через сутки на базу — сказала я, тяжело дыша.
— Насколько дорога хуже? — спросил Алексей — Ты же понимаешь, что нам нужно дойти, а не сгинуть где-то в пути.
— Я не знаю как тебе описать, но воды и труднопроходимых мест будет больше — сказала я — Но пройти мы сможем, только это уже будет предел моих усилий. Может так статься, что часть дороги ты мне будешь помогать идти, потому что этот очень сложный маршрут.
— давай сейчас сделаем небольшой привал и я обдумаю твои слова — сказал мне Алексей задумчиво.
Мы сели. Я была вымотана. Но идти нужно дальше и нельзя расслабляться. От нас зависят многие, а от меня зависит Алексей. Если со мной что-то случится, то он сам может и не дойти.
— Понимаешь, в этом походе получается так, что я скорее сопровождаю тебя. Ты наша живая карта — начал разговор Алексей.
— И? — спросила я.
— Ты уверена, что ты справишься на коротком маршруте? — снова спросил Алексей — Я ведь должен дойти с тобой без потерь. Ты не жалуешься, но я вижу как непросто тебе дается этот маршрут.
— Я думаю, что если ты мне поможешь, то справлюсь. Я не скрываю, что мне не так просто дается эта дорога, а та, что короче будет еще сложнее. И я понимаю искушение сильное там идти, потому сокращение пути почти на двенадцать часов — это серьезно и очень много в нашем положении, как и в положении нашей команды, которая ждет помощи — ответила я — Я бы рискнула.
— То есть ты уверена, что мы сможет там пройти целыми и невредимыми? — еще раз уточнил Алексей.
— Ну, без синяков, ссадин и мозолей мы не обойдемся, но дойти сможем — сказала я.
— Тогда решено, идем более короткой дорогой — сказал Алексей.
— Тогда давай идти немного медленнее, я с трудом за тобой успеваю — сказала я.
— Извини, я по армейской привычке поддерживаю
