– Ты прав, Бек. Я тоже думал об этом. Вопрос, как проконтролировать смену часовых… По карте, ближе чем на двести метров к посту в светлое время суток не подойти. Нет подходов. Соответствует ли реальная местность карте, мы тоже проверить не в состоянии – без риска быть обнаруженными…
– Знаю, смотрел на плато. И на карту. Да, отсюда по свету к посту не подобраться, даже применяя средства маскировки. Но я уверен, что вы продумали вариант с выходом хотя бы одного бойца на южный склон. И бойца из подгруппы, что повел на юго-запад Пегас.
– Ты что, слышал мой инструктаж?
– Нет, но это подтверждают логика и опыт проведения подобных акций.
– И вновь ты прав. Я действительно приказал Голубю ориентировочно к 18.30–19.00 выйти на позицию южного склона. И, между прочим, практически напротив поста.
– Вот Голубь и мог бы проконтролировать смену.
– Верно мыслишь, Бек! Так и сделаем, я уточню Голубю задачу. Ты-то сам решил, как будешь снимать часовых?
– Извините, командир, но вопрос неуместный. Это моя работа, и я умею делать ее хорошо.
– Не обижайся.
– Какие обиды, командир? Мы одна команда. Можно сказать, братья. Ведь в случае неудачи нам всем предстоит умереть вместе…
– Уверен, до этого не дойдет. Не для того нас собирали, чтобы мы геройски сложили свои головы в первом же выходе.
Бекир Озбек кивнул и бесшумно отошел к кустам, где его ждали прапорщик Давыдюк, капитан Леруа и лейтенант Додье.
В 18.00 радиостанция малого радиуса действия майора Седова издала сигнал вызова.
– Седой! – ответил командир отряда.
– Это Пегас. Мы в ущелье. Голубь поднялся к югу.
– Укрылись хорошо?
– Да, местность позволяет. Дорога на Мельмен пуста, но, судя по следам, что оставлены на запыленной части ущелья, за продуктами «духи» ездили вчера или позавчера.
– Значит, в ближайшие четыре-пять суток в Мельмене им делать нечего?
– Кто знает… Но если боевики покупают там только продукты, то нечего.
– Хорошо. Доклад принял. Жду сеанса связи с Голубем.
Старший лейтенант Голуб вышел на связь через сорок минут, в 18.42, сообщив:
– Я на юге.
– Позиция?
– Хорошая. Вижу северный склон от крыш зданий и пост «духов».
– Возможность укрыться непосредственно на вершине для работы по всей территории базы есть?
– Так точно.
– Понял тебя… Наблюдай за склоном и постом. Проконтролируй смену «духов». Конец связи.
В 20.00 Голуб доложил, что видит на северной вершине двух душманов, неожиданно появившихся метрах в пятидесяти восточнее лачуг крепости.
– Восточнее? – переспросил Седов.
– Так точно!
– И ты не видел, где конкретно поднимались караульные?
– Нет. Но то, что восточнее Шаграма есть тропа, скрытая от внешнего наблюдения, – точно, иначе я увидел бы поднимавшихся боевиков.
– Метрах в шестидесяти?
– Примерно.
– Посмотрим, что там за тропа… Продолжай наблюдение.
– «Духи» вышли к посту. При себе имеют автоматы, два термоса – скорее всего, с водой – и две коробки сухого пайка. Провели смену. Один из новых часовых проверил пулемет. Сменившиеся «духи» пошли на восток. Так, внимание, они скрылись за небольшой грядой, это ориентир тропы…
– За грядой? Понял. Что еще?
– Всё. Вновь заступившие в караул часовые устраиваются на посту. Выбили пыль из кошмы, осмотрелись. Присели, одни нуристанки видно. Смотрят в сторону плато.
– Сменившихся на склоне не видишь?
– Нет.
– Значит, там трещина… Ладно, продолжай наблюдение. К посту начинает выдвигаться подгруппа Бека. В случае необходимости поддержи ее огнем. Связь по необходимости.
– Понял. Выполняю!
Майор повернулся к подгруппе турецкого капитана:
– Бек, часовые на посту сменились ровно в 20.00. Пора и тебе включаться в игру. Засветло подходишь к посту моджахедов, на рубеж, откуда в ночь по моему сигналу проведешь вместе с Давыдом ликвидацию вражеских часовых. Во время ликвидации Хакеру и Хирургу находиться на рубеже ожидания. Вы профессионалы, и вас не надо учить, как снимать часовых. С этим определитесь сами. Главное – ликвидацию провести тихо, оценить пост по возможностям использования его при отработке объекта… Вперед!
Подгруппа Озбека, Давыдюка, Леруа и Додье по прилегающей к оврагу небольшой балке, а точнее, канаве начала скрытное выдвижение на рубеж подготовки ликвидации вражеского поста раннего обнаружения противника. Впереди шли ликвидаторы Озбек и Давыдюк, за ними Леруа и Додье. Пройти подгруппе удалось около шестисот метров; далее балка кончалась, расширяясь в неглубокую впадину, поросшую кустарником. Озбек доложил Седову, что дальше при свете продвигаться не может, и приступил к подготовке плана ликвидации поста в темное время.
Доложив обстановку Седову, Озбек и Давыдюк залегли на вершине впадины, у росшего впереди густых, позволяющих вести наблюдение кустов. Командир подгруппы через оптику внимательно осмотрел местность и проговорил:
– Напрямую к посту не подойти.
Также изучавший обстановку прапорщик Давыдюк кивнул:
– Согласен. По открытому плато последние семьдесят – сто метров, даже используя маскировку, не проползешь незаметно.
– С запада такая же ситуация, а вот на востоке полно валунов; непонятно, как они там оказались…
– И плато рассечено невысокой грядой. Но последние метров тридцать тоже открыты. Впрочем, из-за валунов снять часовых из «винторезов» несложно.
– Да, – проговорил Озбек, – при условии, что обе цели будут видны. А если один из часовых приляжет отдохнуть? Он успеет отреагировать на гибель напарника и может успеть встретить нас на подходе.
– И что ты предлагаешь?
– Пока я ничего не предлагаю, пока я думаю.
– А если провести отвлекающий маневр?
– Каким образом? – отставив бинокль и взглянув на Давыдюка, спросил Озбек.
– Ну, скажем, кто-то из французов бросит пару камней в сторону запада. «Духи» это услышат и переведут внимание на непонятный шум.
– Ствол пулемета они на этот шум переведут – и для подстраховки влепят слепую очередь, что явится сигналом тревоги для банды Бегради. Не пройдет и пяти минут, как к посту выйдет резервная смена караула. Прямо на нас.
– А мы не дадим выстрелить часовому. Снимем и его, и напарника, который тоже наверняка покажется из-за бруствера, услышав подозрительный шум.
– А если не покажется? Или покажется после выстрелов второго номера? Духов мы, конечно, снимем, но план операции будет сорван. И придется вступить в бой, действуя по обстановке, причем подгруппа Седого окажется отрезанной. Командир, понятно, подведет бойцов к вершине. Но ты представляешь, что будет твориться внизу? Все боевики выйдут из своих лачуг, и как они будут действовать дальше, одному всевышнему известно… Но при желании они легко прорвут блокаду с запада и выйдут на плато.
– Да, картину ты, Бек, нарисовал не очень веселую, – вздохнул Давыд.
– Нам нельзя допустить выхода основных сил банды из лачуг. Только уничтожив большую их часть непосредственно в зданиях, мы получим хороший шанс выполнить задачу и благополучно отойти к месту эвакуации. Любой другой вариант развития событий для нас губителен.
– Да, подыхать здесь особого желания лично у меня нет…
– Ни у кого нет.
– Что же будем делать?
– Наблюдать за постом и думать. Решение придет, необходимо лишь время. Чтобы не напрягать глаза, смотрим за постом по очереди. Ты пока отдыхай, а я понаблюдаю за моджахедами.
– Думай, Бек, не думай, но в нашем случае без отвлекающего маневра не обойтись. Только вот что применить в качестве такого маневра…
– Вот и ищи ответ на этот вопрос.
Стемнело после 10 часов вечера. Мгла накрыла район буквально через полчаса, как солнце ушло за горизонт; поднялся ветер, и видимость из-за пыли заметно ухудшилась.
В 22.40 майор Седов вывел к позициям подгруппы ликвидаторов оставшихся в отряде бойцов.
– Ну, что, ликвидаторы? Обдумали, как снимать часовых? – спросил он, устроившись рядом с Озбеком и Давыдом.
– Ветер дует с востока, и это нам на руку, – ответил турецкий капитан. – Но он будет мешать подгруппе Пегаса; да и нам, тем, кто останется наверху, – тоже.
– Я спросил не о том, как повлияет на нашу работу ветер. Ты, как старший подгруппы ликвидации принял решение по бесшумному уничтожению «духов» на посту?
– Принял.
– Докладывай!
– Пойду к часовым открыто, по тропе выхода смены.
Седов удивленно посмотрел на турецкого спецназовца:
– Лучшего ничего придумать не мог?
– Нет. Судите сами: при всем желании с расстояния часовых не снять. Одного – да, сразу двух – нет, потому что за пулеметом только один боевик, второй же скрыт бруствером. Моджахеды несут службу по очереди. Смысла сбивать одного часового нет. Второй может спутать нам все планы.
– Это понятно. Непонятно, чего ты добьешься, выйдя открыто к посту? Пулеметчик срежет тебя короткой очередью…
