она немедленно уцепилась. – Столько открытий… столько новостей?
- Да, скорей всего – новостей, - вздохнула Аня.
- Ты будешь сообщать Таегану?
- В письме? Пожалуй, пока не стоит. Он обещал приехать через две недели, как только разрешит одну проблему на границе. Не думаю, что его надо тревожить такими сообщениями. А вот когда приедет…
- Согласен, - медленно сказал Никас и улыбнулся чему-то своему.
Аня еле разглядела эту его улыбку, но с любопытством спросила:
- Ты о чём?
- Я так боялся разговора с дином Лугусом о том, что ему пора уезжать. А он сам высказал пожелание. Очень деликатный дин.
Они остановились перед лестницей на крыльцо. Несмотря на поздний вечер, заходить не хотелось ни ему, ни ей. Аня, вспомнив, улыбнулась:
- Помнишь, однажды ты сказал кое-что о характере Оноры?
- Помню, - ухмыльнулся брат. – Что она только выглядит бедненькой и приниженной, но характер у неё есть? Это ты имела в виду?
- Это! – засмеялась Аня. – Как она выгнала нас всех из комнаты дайны Эннис! Никто не осмелился протестовать! Ладно, Никас. Мы-то с Онорой можем позволить себе не спать до поздней ночи, но тебе завтра на работу. Идём в дом.
Перед тем как разойтись по комнатам, договорились заглянуть к дайне Эннис и Оноре, которая, кажется, решила подежурить ночь у подопечной и которой никто из старших не решился возразить по этому поводу, хоть и были сомнения. После едва слышного Аниного стука в дверь Онора открыла её и прошептала:
- Можете взглянуть, но только не шуметь.
На чистой белой постели дайна Эннис лежала – страшней не бывает. «Труп – он и есть труп, - поёжившись, подумала Аня. – И как Онора не боится сидеть рядом с ней?»
Никас встал рядом с кроватью дайны Эннис и слегка склонил голову, словно видел нечто неожиданное и не дающее отвести взгляд. Причём смотрел не просто на голову дайны, а обводил глазами пространство поверх и вокруг неё.
Дни, проведённые в библиотеке «мужа», не прошли даром и для Ани.
Присмотревшись не совсем уверенным магическим взглядом, Аня только сейчас сумела разглядеть то, что видели и Онора, и брат. В лачуге дина Лугуса у неё это не получилось. Переплетение призрачно-разноцветных линий окутывало всю кровать, а не только беспомощное тело дайны Эннис. Когда Аня приноровилась смотреть так, чтобы различать отдельные линии, она заметила ещё кое-что: вся эта «плетёнка» медленно вздымается и опускается над дайной Эннис. Не сразу, но стало понятно, что магическое сплетение «дышит» вместе с человеком внутри него.
Онора дотронулась до руки Ани и кивнула на дверь. Пора выходить. Аня улыбнулась ей, отметив стул, приставленный к кровати. Кажется, Онора собирается сидеть возле «больной» всю ночь.
Они вышли, а когда дверь за ними закрылась, Никас передёрнул плечами.
- Умом понимаю, что здесь безопасно. Но Онора слишком решительна. Жаль, что завтра не выходной. Я бы остался рядом с ней.
- А она не обиделась бы? – задумалась Аня. – Она начинает свой путь мастера, а ты своим присутствием можешь высказать ей своё недоверие к её мастерству. Ведь раз она уже участвовала в снятии проклятия. Но там была совместная работа.
- Да. Я должен доверять ей. Посмотрим, что она нам завтра скажет. Если понадобится, я буду работать с образами силы.
- Почему только ты? – изумилась Аня. – И я!
- Нет, - решительно сказал брат. – Прежде чем и ты будешь работать с образами, я спрошу на работе, может ли женщина в твоём положении этим заниматься.
Она хмыкнула. Не рано ли все о ней начинают беспокоиться?
Но возражать не стала, а попрощалась с братом у своих апартаментов и вошла в комнату. Подошла в темноте к окну, выходящему в сад. Темно, и озера не видно – даже того края, который обычно синел под ночным небом. Улыбнулась. Да, по приезде Таегана ждёт сюрприз. И снова хмыкнула: и не один.
Глава 10
Под утро Аня несколько раз просыпалась – и не потому, что боялась проспать. Первый раз – очень рано, когда прямо во сне она испугалась: Лисса дома, но почему-то её нет здесь, в комнате хозяйки дома. Чувствуя себя полностью проснувшейся, Аня села на кровати и покачала головой: привыкла, что малышка постоянно греется в её постели. Делать нечего. Раз встала с мыслью о Лиссе, надо проверить, как она там, у себя. Благая мысль пришла в голову вовремя. Аня осторожно открыла дверь в комнату Лиссы и чуть не ахнула вслух: малышка то ли нечаянно свалила, то ли специально стащила с кровати постель – и только одна голова виднелась в куче разворошённого постельного белья. Нет. Две головы. Одна – Лиссы, другая – щенячья. Собака лежала перед обоими, будто охраняла их. На Аню Нейнси-Красотка вскинула вопрошающие глаза, и хозяйка дома покачала головой: «Я вас не потревожу!»
Правда, прежде чем уйти Аня, чуть не по-хулигански оглянувшись на дверь («Меня сейчас всё равно никто не видит! Мало ли, что мне нельзя!»), сгребла с пола всё постельное бельё вместе с Лиссой и щенком (собака предусмотрительно отошла) и вернула всю кучу на кровать. Хоть полы на втором этаже и деревянные, но даже после пробной вчерашней растопки в комнатах сохранялся ощутимый холод. Ещё несколько минут Аня потратила, чтобы привести постель в относительный порядок, при этом стараясь не разбудить малышню. Одеяло вокруг Лиссы подоткнула так, чтобы, в случае чего, постель вновь бы не оказалась на полу. После чего, оглядевшись, отступила к двери, которую, прежде чем уйти, на несколько секунд оставила приоткрытой, глядя прямо на собаку: «Выйдешь?» Но Нейнси подошла к кровати и улеглась ближе к изголовью. Временно, но выбор сделала не в пользу хозяйки, а в пользу собственного детёныша. Что Аня одобрила: хозяйка-то всё равно рядом, а чадо кормить надо время от времени.
Второй раз проснулась спустя полчаса, когда во сне увидела Онору. Девушка словно стояла в коридоре, прислонившись к стене – рядом с дверью в комнату хозяйки дома. И вид у неё был такой, будто она хотела бы, не решалась постучать.
На этот раз вставать было трудней, но Аня заставила сесть, а потом подняться и, накинув на плечи лёгкий халатик, осторожно открыть дверь.
Онора и в самом деле стояла возле двери, покусывая губы. Чтобы
