— Хочешь поговорить со мной о том, что тебя тревожит, Тэлс? — интересуется Ал, пока мы медленно идём по тротуару.
— Меня ничего не тревожит, — быстро отвечаю.
— Ты врёшь. Я ведь твой друг, Тэлс, и никогда не причиню тебе вреда. Ты можешь мне доверять. Кроме друг друга, у нас больше никого нет, — произносит Ал и берёт меня за руку, а я вырываюсь.
— Не нужно, — тихо прошу его.
— Это из-за него, да? Ты не можешь смириться с тем, что я рассказал тебе про его стратегию?
— Да, ты прав, — сдаюсь я. Ведь мне больше не с кем обсудить это. Ал, действительно, единственный человек, который может мне что-то объяснить или рассказать так, как оно есть, а не врать. Он никогда мне не врал. Не убеждал меня в том, что у нас всё получится, когда мы сбежим. Он говорил, что будет сложно и трудно, и вероятно, порой мы будем голодать и постоянно работать, чтобы прокормить себя. Ал никогда не скрывал от меня то, какая жизнь на самом деле.
— Слушай, я могу и ошибаться, Тэлс. Да, я говорил, что Каван может играть с тобой, но у меня нет возможности заглянуть в его мысли. Конечно, я не скажу, что Каван мне нравится, потому что он слишком опасен с виду и немного пугает меня, но вдруг у него что-то случилось. Он же недавно вышел из госпиталя. Может быть, ему стало хуже?
— Мне приятно, что ты пытаешься спасти положение, но это лишнее, Ал. Не ври мне. Я не надеюсь на то, что ты ошибался, потому что всё сходится. Я его жертва, и он охотился за мной. Скоро он появится вновь, и тогда я не буду вести себя, как дура. Я буду готова противостоять ему.
— Тэлс, ну а вдруг я ошибся? Вдруг он не такой? Не знаю, правда, был ли я прав или же нет. Я просто волнуюсь за тебя. Ты и понятия не имеешь, какие мужчины коварные ублюдки, понимаешь? И я… чувствую свою ответственность за тебя. Но люди могут ошибаться, Тэлс. Я это говорю не для того, чтобы тебе не было больно, а для того, чтобы ты поняла, что мы не всегда правы. Иногда мы действуем наугад и проигрываем, а порой выигрываем. Никогда не угадаешь мыслей другого человека, вот и всё.
— Спасибо, что сказал это, — слабо улыбаюсь я.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Тэлс. Если ты будешь счастлива с ним, то я буду счастлив за тебя. Если ты будешь счастлива со своими книжками про трупы, то без проблем, я буду терпеть чёртовы кости на обеденном столе.
— Это был муляж из гипса, — смеюсь я.
— Плевать. Я говорю о том, что ты сама должна выбрать свой путь. Да, прислушиваться к словам других хорошо, но не стоит следовать советам на сто процентов. Поэтому не зацикливайся на том, что Каван поступил плохо. Лучше отпусти ситуацию и живи дальше. Да, это трудно, но из-за своих плохих мыслей, ты перестала улыбаться и видеть хорошее вокруг. Ты перестала быть собой, Тэлс.
— Я всё понимаю, Ал. Понимаю. Но мне больно и страшно оттого, что ты прав. Я не могу справиться с этими эмоциями разочарования и порой оправдываю его, как и маму. Ищу для них обоих причины их поступков, но потом меня злит моя глупость. И Каван, и мама знали, что делают. Они точно понимали каждый свой шаг, а подобным осознанным поступкам, которые причиняют вред человеку, не может быть оправданий. Разве я не права?
— Не знаю, Тэлс. Не знаю. Отношения — сложная штука. Порой люди прощают друг друга за обман из-за любви. Иногда они терпят из-за страха потерять человека, как это было с моей мамой. Она потакала всем капризам отца и родила семерых детей, потому что он так хотел. Она работала сутками напролёт, а отец лишь выпивал в баре. И так будет продолжаться и дальше, пока один из них не умрёт. Люди цепляются друг за друга, считая, что больше никому в этом мире не нужны. Но это не так. Я сбежал из дома, потому что не хочу видеть насилие, не хочу знать, что моя мать не желает ничего менять и снова беременна. Я не собираюсь наблюдать за тем, как дорогой мне человек погибает из-за страха что-то изменить.
Поэтому я всё изменил. Конечно, мы оба с тобой испытываем чувство вины, Тэлс, за то, что бросили свои семьи и сбежали. Но это наш выбор, понимаешь? Наш, вот в чём суть. Мы взяли на себя ответственность за свои жизни и решения, а оправдывать людей за их страхи мы не вправе. Мы никак не можем на них повлиять, поэтому не стоит думать о тех, кто причинил тебе вред. Это больно и всегда будет больно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Все люди такие? Они любят причинять друг другу боль, относиться халатно к человеческим жизням и бояться самих себя? — грустно шепчу я.
— Нет, Тэлс, не все такие, — улыбается Ал и вновь берёт меня за руку, теперь я позволяю ему это.
— Нет. В мире много людей, и все они разные. Да, иногда не везёт, но не стоит ждать плохих знакомств и ставить на каждом человеке крест. Мы не должны вешать на людей ярлыки, только оттого, что обожглись в прошлом. Мы будем обжигаться, от этого не убежать и не спрятаться. Нужно просто принять этот урок и идти дальше, жизнь сама всё расставит по своим местам. И если твой Каван, действительно, заинтересован в тебе, а не играет с тобой, то вы снова встретитесь. Поэтому не переживай, — подбадривает меня Ал. Глубоко вздыхаю и киваю.
— Так и сделаю. Буду жить и пробовать что-то новое, теперь я знаю, что у меня ни на что нет аллергии, — улыбаюсь я.
— Отличный план, Тэлс. И в честь такого события я отведу себя в самую лучшую пекарню с горячим шоколадом.
— Звучит очень вкусно.
Мы смеёмся и перебегаем дорогу вместе. Едем в автобусе в новую часть города, где я ещё ни разу не была. Мне нравятся места с историей, а вот друг обожает новизну и то, где пахнет деньгами.
— Когда-нибудь я тоже буду жить в этом районе, — мечтательно вздыхает Ал, указывая взглядом на стеклянные новостройки, виднеющиеся за высокими заборами.
— Это же так скучно, — кривлюсь я.
— Это не скучно, а статусно. Мне осталось немного подкопить, и я поступлю на экономический факультет, а потом буду разбрасываться вот так деньгами, — Ал делает вид, словно отсчитывает невидимые купюры, чем вызывает у меня смех.
— Ты материалист.
— Я реалист. В этом мире без денег делать нечего. Я не хочу вести тот же образ жизни, какому придерживается моя семья. Тем более мужчины должны обеспечивать своих женщин. К примеру, твой Каван ведь богат.
— А это здесь при чём? — удивляюсь я.
— Если его чувства к тебе искренние, Тэлс, то только подумай, в какой роскоши ты можешь жить. А сколько у тебя будет возможностей помогать людям?
Ты будешь посещать благотворительные балы и участвовать в подобных мероприятиях.
Тебе даже работать не нужно будет, потому что Каван достаточно зарабатывает. Как думаешь, он тоже живёт в подобном месте? Он возил тебя к себе?
— Прекрати. Мне не нравится этот разговор. Я не отрицаю, что довольно привлекательно помогать людям, но не за счёт других, Ал.
А также я не хочу, чтобы кто-то думал, что я зациклена на деньгах.
Пока они есть хорошо, а если их не будет, то ничего, я справлюсь и буду работать. И уж точно я не собираюсь висеть на шее мужчины, — кривлюсь я.
— И всё же, Тэлс, если всё зайдёт дальше, ты будешь готова отказаться от своей мечты ради Кавана? — интересуется друг.
— Когда придёт время, тогда и подумаю. Но я считаю, что нужно верить в свои мечты, а не жертвовать ими. Вообще, я бы хотела думать, что ради любви ничем жертвовать не нужно. Это ведь любовь, она не должна приносить боль или ставить перед выбором.
— Ага, так пишут в твоих книжках. А на самом деле люди всегда чем-то жертвуют. Вспомни мою мать, — хмыкает Ал и бросает печальный взгляд на новостройки. — Но я выберусь и стану крутым парнем. Перед моими ногами будет весь мир.
— Так мы идём в кафе? — меняю тему.
— Да-да, оно недалеко отсюда, — кивает Ал.
В этом районе очень много дорогих машин, как и людей, одетых в разы дороже, чем в нашем. Мимо нас проходят красивые девушки, оставляющие за собой шлейф приятных духов, мужчины в костюмах, разговаривающие по телефону. Это словно другой мир, и мне в нём не особо комфортно. Мы с другом явно выделяемся.
