— Однако у вас еще осталась «Наяда» — прекрасное быстроходное судно. Если хотите, можете воспользоваться им. Мне оно больше не нужно, ибо скоро за мной прибудет королевский корабль из Саутгемптона.
— Но мы не можем отправиться без дочери лорда Эдгара. Вы не посмеете воспрепятствовать нам.
— Это не обсуждается. Я сказал, что не позволю рисковать жизнью сей юной леди.
За этой фразой последовал гул возмущенных голосов. Милдрэд понимала, что тамплиеры обязались сопровождать ее в Бристоль, но после вчерашней бури не рассчитывала так скоро тронуться в путь. Да и что плохого в том, если она проведет тут несколько дней, пока ветер не утихнет? Однако храмовники настаивали: им необходимо прибыть в Бристоль к Пасхе, этого требуют дела ордена, а леди Милдрэд просто их попутчица. Поэтому будет ли на море штормить или нет, они сейчас же велят юной леди собираться.
«А не хотят ли они меня саму спросить?» — даже рассердилась Милдрэд и стремительно вошла в зал.
При ее появлении все встали; почти с вызовом глянув на столпившихся напротив принца храмовников, она заявила, что остается.
— Мои спутники утомлены, мой багаж в жалком состоянии, я сама натерпелась во время бури. Не вижу причин, почему бы не передохнуть и набраться сил на острове.
Один из храмовников выступил вперед.
— Миледи, мы понимаем вас, однако у нас есть свои дела и задержка нам крайне нежелательна. Море и впрямь неспокойно, но все же не настолько, чтобы было опасно отправляться в путь.
Милдрэд вскинула голову.
— Мой отец не для того вверил вам мою жизнь, чтобы вы ей рисковали.
— Риск не так велик, у нас хороший корабль и отменный кормчий. И мы намерены уже сегодня после полудня поднять парус.
— Вы намерены, но не я.
Тамплиеры посуровели и переглянулись. Один из них сказал:
— Барон Эдгар не упредил нас, что его дочь столь своенравна и строптива. Это большой недостаток для женщины.
Милдрэд негодующе сжала кулачки и уже готова была ответить гневной тирадой, как вдруг между ней и тамплиерами возник темный силуэт Юстаса. Он откинул свой капюшон, и стало заметно, что он улыбается.
— Зачем все эти ссоры? Я предлагаю вот что: рыцари ордена могут ехать, дабы успеть к сроку, а миледи переждет под моей защитой на острове Уайт. Орденские братья оставят людей для ее охраны, если таков был уговор с лордом Эдгаром. Я же в свою очередь обязуюсь предоставить один из английских кораблей, чтобы девушка отплыла с острова, когда море станет спокойным. Лорд Эдгар — верный наш сторонник, и для короны не составит труда оказать подобную услугу его дочери.
Похоже, этот план устраивал всех. Тамплиеры принялись обсуждать с принцем детали, а Милдрэд отправилась к себе. И в полутьме винтовой лестницы неожиданно столкнулась с Утредом.
— Вы поступаете опрометчиво, миледи, — произнес солдат. — Пусть храмовники и суровы, но они благородны, и отец доверил вас им. А про принца всякое поговаривают. К тому же мне не нравится, как он смотрит на вас. Вспомните, что он норманн, а вы саксонка.
— О, как стара эта история! — засмеялась Милдрэд. — Грозные норманны и несчастные саксонские леди. Те времена уже прошли. Но скажу тебе, Утред, чтобы ты не волновался: Юстас намеревается набирать войска из саксов, и для этого ему нужна поддержка моего отца. Так что, желая услужить мне, принц просто пытается расположить к себе влиятельного Эдгара Гронвудского.
— Все это слишком сложно для такого простого человека, как я, — заметил Утред. — Но повторюсь: вы сделали ошибку, отказавшись от опеки тамплиеров.
Зато так не считали ни Берта, ни Эата. Пожилая саксонка даже заплакала от облегчения, узнав, что им дано несколько дней передышки. И ее не огорчало, что на Страстную неделю они оказались бог весть где. Вон недалеко аббатство, где они могут молиться, раз уж пришлось задержаться.
Именно туда и отправилась Милдрэд на полуденную службу. Позже, вернувшись в замок, она устроилась в нише окна, велела принести письменные принадлежности и стала писать матери. Сообщила, как проходило путешествие, что из-за бури они вынуждены сделать остановку на острове Уайт, и…
На бумагу упала чья-то тень, и Милдрэд оглянулась.
— У вас очень красивый почерк, миледи, — заметил стоявший рядом Юстас.
Все же он выглядел ужасно. И даже не столько эти рубцы в нижней части лица делали его неприятным, сколько пустые глаза, как будто у бездушной статуи.
Милдрэд невольно повела плечом.
— Я пишу матери. Надеюсь, послание смогут передать, едва представится такая возможность?
— Обязательно. Однако смею ли я вас попросить кое о чем?
— Попросить?
Она даже привстала, но Юстас удержал ее. Пусть леди оканчивает начатое, но потом он хочет предложить ей проехаться по острову верхом.
Милдрэд просияла. Снаружи дул сильный ветер, но как же славно будет осмотреть здешние места! Поэтому, быстро окончив письмо, не забыв упомянуть о том, как обходителен сын короля, Милдрэд спешно побежала собираться на прогулку.
Местные коротконогие лошадки не шли ни в какое сравнение с теми, на которых привыкла ездить дочь гронвудского барона, но это не портило удовольствия от скачки в такой ясный денек. Ветер свистел в ушах, но было не холодно, тучи набегали и уходили прочь, и с неба вновь сияло солнце.
Легкой рысью принц и его спутница двинулись вдоль разделяющей остров речки Медины и вскоре оказались в порту. Отсюда за проливом Солент можно было разглядеть Англию. Далекий берег был полностью затянут сизой дымкой, и Юстас пояснил, что даже когда вся Англия покрыта тучами, здесь, на острове Уайт, солнечно.
Милдрэд со стороны наблюдала за храмовниками, которые сновали возле качавшейся на волнах «Наяды», а Юстас подъехал почти к самым причалам. Старший из орденских братьев опять заговорил о том, что «Святой Иаков» поврежден куда сильнее, чем было во время их прибытия на остров.
— Возможно, это работа местных жителей, — принц пожал плечами. — Они долго жили под покровительством графа Девона, новые власти не сильно жалуют, вот и могли напакостить. Вас устроит, если я для острастки повешу парочку из них?
Тамплиеры отказались, хотя и спросили, не опасно ли будет им оставлять леди Милдрэд поблизости от сторонников мятежного графа?
Юстас рассердился.
— Вы забываетесь! До отплытия миледи будет находиться под моим покровительством, и ей ничего не угрожает. К тому же и вы ведь оставите несколько охранников для дочери барона.
Он бы предпочел, чтобы и таковых не нашлось. И ощутил облегчение, лишь когда «Наяда», борясь с бурной волной, стала отходить от причала. Уже развернув коня, он заметил стоявшего неподалеку Геривея.
