Я отправился следом, держась от него на почтительном расстоянии. До сих пор мне не удалось рассмотреть его физиономию.
В вестибюле он подошел к газетному киоску и купил «Парадиз-Сити геральд». Я же проскочил вперед и остановился у вращающейся двери, которая вела на переднюю террасу.
Внизу мне был виден коричнево-белый «роллс»; атлетически сложенный негр в коричневой униформе и такой же фуражке замер в ожидании. Я узнал в нем того гориллу, который угрожал мне, когда я уходил от Хэнка Смита. Пораженный этим открытием, я отступил назад и наткнулся на Стобарта, который шел к выходу.
– Вы пьяны? – рявкнул он, сердито посмотрев на меня.
Я имел прекрасную возможность рассмотреть его лицо: близко поставленные глаза, почти безгубый рот, короткий нос и узкий белый шрам, протянувшийся от правого глаза до подбородка.
Он протиснулся мимо меня и сбежал вниз по ступенькам. Горилла распахнул перед ним дверцу машины. Стобарт уселся, и машина сорвалась с места.
Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду.
Я был уверен, что человек, называвший себя Гербертом Стобартом, в действительности был напарником Митча Джексона по воровству. Человеком, который в прошлом оставался в тени, наблюдая со стороны, как Митч работает кулаками, человеком, которого жители Сирла называли «мозгом» в этой паре, тогда как Митчу отводилась роль «мускулов».
Это был Сид Воткинс!
Когда я вошел, Эдвард Венболт сидел за столом, щеки у него пылали, вид, как обычно, сытый и самодовольный.
Он пожал мне руку и жестом предложил садиться.
– Я только что возвратился из Сирла, – сообщил он. – Ввиду предложения купить фабрику я подумал, что пришло время поговорить с мисс Пегги Вьет. – На губах у него появилась шаловливая улыбка. – Симпатичная девушка… Счастливая девушка.
– Что за предложение?
– Ах, мистер Уоллес, дела идут. Никаких трудностей с утверждением завещания мистера Везерспуна не будет. Оно будет быстро получено. Мистер Сейглер из «Сейглер и Сейглер» явился ко мне с перспективным предложением. Его я должен рассмотреть в интересах мисс Вьет. Поэтому сегодня утром я навестил ее и изложил суть предложения. И она согласилась продать.
– Что за предложение?
Он потер свой массивный подбородок.
– Прекрасное.
– Послушайте, не практикуйте со мной свои профессиональные штучки, – сказал я «полицейским» голосом, – я вас предупредил, что покупатель будет новым продавцом наркотиков. Что за предложение?
– Вы мне говорили об этом, – сказал он, его маленькие глазки стали жесткими, – но у меня нет ничего, кроме вашего слова.
– Ну что ж, коли вам этого хочется, то на вас навалятся опытные парни из отдела по борьбе с наркотиками. Что за предложение?
– Если мне придется, мистер Уоллес, я буду непосредственно иметь дело с ними, а не с вами.
– Кто покупатель?
Он откинулся на спинку кресла, его толстое лицо выглядело враждебным:
– Ваша задача, мистер Уоллес, разыскать Джонни Джексона. Почему бы вам не ограничиться этим?
Я внимательно посмотрел на него:
– Вы говорите, что не желаете сотрудничать со мной?
– У меня нет желания сотрудничать с агентом-приватником. – Теперь он уже не скрывал своей враждебности. – Ваши инсинуации, что лягушачья фабрика занимается наркотиками, на мой взгляд, являются опрометчивыми и абсурдными. Я проверил фабрику и не обнаружил абсолютно никаких доказательств того, что она не является тем, чем кажется: процветающим предприятием, снабжающим роскошные рестораны лягушачьими лапками. Если продажа затянется, многие отели будут лишены продукции и будут искать в другом месте поставки. Ряд опытных работников окажется выброшенным на улицу. И все это только потому, что вы заявляете бездоказательно, что эта фабрика связана с наркотиками. – Он взглянул на часы. – Пожалуйста, больше не тревожьте меня. Я не хочу больше на вас тратить время.
Я поднялся.
– Сколько они вам заплатили, Венболт?
– Убирайтесь отсюда!
– Только подумать, что человек способен сделать за деньги! Увидимся в суде!
И я вышел из кабинета. Спустившись вниз на лифте, я подумал, что мне следует как можно скорее повидаться с Пегги Вьет. В вестибюле было много телефонных будок. Я набрал номер отеля «Прыгающая лягушка». Мне ответил Абрахам.
– Мисс Пегги там? – спросил я. – Это мистер Уоллес.
– Нет, мистер Уоллес, ее нет.
– Где она?
– Наверное, на фабрике. Вы слышали удивительную новость? Теперь эта фабрика принадлежит ей.
– Слышал, благодарю.
Неожиданно я почувствовал беспокойство.
Отсюда я могу доехать до Сирла только через два часа. За это время может случиться многое. Возможно, конечно, что я волновался напрасно. Поскольку Венболт сообщил ей, что она унаследовала фабрику, было совершенно естественно, что она поехала осмотреть ее. Но почему там никто не отвечал на мои звонки? Мое беспокойство не ослабевало, а если у меня возникало такое чувство, я с ним считался.
Я позвонил в офис шерифа в Сирле. Мне ответил Билл Андерсон.
– Билл, я хочу, чтобы вы кое-что сделали. Поезжайте немедленно на лягушачью фабрику. Убедитесь, что Пегги находится там и с ней все в порядке. Хорошо?
Он был озадачен:
– Что вы имеете в виду? Вы слышали новость? Она наследница Везерспуна…
– Все это я знаю. Поезжайте туда и посмотрите, что она там делает. Я звоню из телефона-автомата. Запишите номер.
Я продиктовал его.
– Записали?
– Да, но в чем дело?
– Поезжайте туда. Поговорите с ней. Поздравьте ее, убедитесь, что она в порядке, потом позвоните мне.
– О'кей, но вам придется подождать.
– Я согласен. Только не тяните!
Я подумал, что мне придется ждать целый час, но опытные агенты к этому привыкли. Я уселся возле будки, закурил сигарету и задумался.
Я был уверен, что «Сейглер и Сейглер» заинтересовали Венболта лично в продаже фабрики. Мне следовало бы знать заранее, что не стоит доверяться этому толстому стряпчему по темным делам. Нельзя было забывать, что Везерспун был его клиентом. Мог ли он знать, что творится на фабрике? Я не считал это возможным, но твердой уверенности у меня не было.
Нет, все же решил я, Венболт не из тех людей, которые откажутся от больших денег, предложенных ему за то, чтобы он повлиял на Пегги в отношении продажи фабрики. Деньги были солидными. Ставкой была трехмиллионная прибыль в год. Деньги на взятку Венболту, разумеется, нашлись.
Поэтому я терпеливо ждал. Наконец, через сорок минут, после того как было выкурено шесть сигарет, я услышал телефонный звонок в кабине.
Я схватил трубку.
– Дирк?
– Да.
– Из-за чего столько шума? – Андерсон был явно раздражен. – Я был на фабрике и видел Пегги. Возбужденную, радостную. Заговорил было о том, что рад за нее, но она меня прервала: «Не сейчас, Билл. В другой раз. Я занята совершением сделки». И дверь перед моим носом захлопнулась.
– Это все?
– Да. Она выглядела такой счастливой! Вы полагаете, что-то было не так?
– Сделки? Так с ней кто-то находился? Она там была не одна?
– Правильно. Когда я поднимался по ступенькам, я видел его: невысокий парень, темноволосый и смуглый, похож на мексиканца.
– Я так и думал! – воскликнул я и побежал к своей машине.
Когда я был рядом, я увидел светловолосого мальчишку, глазеющего на колеса моего «коня». Увидев меня, он заулыбался.
– У вас спустили покрышки, мистер, – сообщил он. – Я видел парня. Он воткнул нож в колесо.
Я посмотрел на переднее колесо. В камере не осталось ни капельки воздуха.
– Как этот мерзавец выглядел? – спросил я.
– Кастрат. Большая черная шляпа. Обвешан бусами, а воняет от него, как от помойки!
Сомбреро!
Я достал запасное колесо и уныло подумал, что не представляю, как мне удастся его заменить: этим всегда занимались на станции обслуживания. Видя мою растерянность, мальчишка сказал:
– Дайте-ка я сделаю это.
Он все сделал за десять минут, а я бы не справился и за полчаса. Естественно, он получил пять долларов.
– Как тебя зовут, сынок?
– Бес Бридли.
– Если тебе когда-нибудь захочется стать частным сыщиком, приходи в «Детективное агентство Парнэлла», и я постараюсь, чтобы тебя взяли на работу.
– Частным сыщиком? – Он сморщил нос. – Кому же это нужно? Я буду банкиром.
Я сел в машину, помахал ему и помчался в Сирл.
Я пустился в путь по прибрежному шоссе, стараясь не превышать допустимую скорость, и ехал относительно свободно до самого Форт-Пирса, где свернул на шоссе 8. Путь по этому шоссе был мучительным, поскольку машины шли сплошным потоком, я же не сомневался, что Рейз велел Сомбреро задержать меня как можно дольше. Каждая минута была дорога, и я выгадывал эти минуты осторожными, но ловкими маневрами. Не желая вступать в длительные пререкания с дорожной полицией, я следил, чтобы стрелка спидометра не забиралась за цифру 50. Всего один раз поток машин поредел, так что мне удалось какое-то время ехать со скоростью 60.
