Так, вслед за решающей переменой в жизни всего Дона – окончательным установлением Советской власти – в жизни Михаила Шолохова произошла и другая важная перемена: началась его трудовая деятельность.
II
Утверждение Советской власти на Дону в 1920 году не означало, что ее сразу признали те казаки, которые воевали в гражданской войне на стороне контрреволюции. Немалая часть из них еще надеялась, что барон Врангель поможет «освободиться от власти большевиков», что польские паны «похитнут» Советскую власть. Но все больше росли и крепли в трудовых казачьих слоях новые силы. В их рядах и нашел свое место Михаил Шолохов. Он участвует в разъяснительной и культурно-воспитательной работе, которую развернули на Дону молодые органы Советской власти: становится учителем по ликвидации неграмотности в хуторе Латышеве, в трех километрах от Каргинской. Верхнедонской окружной отдел народного образования, руководивший ликвидацией неграмотности в округе, был создан в Вешенской в конце января 1920 года16. Соответственно, начало работы Шолохова в хуторе Латышеве следует отнести не ранее, чем к февралю 1920 года.
Можно с уверенностью сказать: юный учитель заслужил уважение и безусловное доверие каргинских коммунистов и советских руководителей – во второй половине 1920 года он становится служащим Каргинского станичного Совета. В недатированном «Списке советских служащих станицы Каргинской», который мы находим среди документов этого времени в Шахтинском архиве, Михаил Шолохов значится журналистом (канцелярская должность)17. По существу, это был приход Шолохова и на продработу: ведь сельским исполкомам наибольшее внимание приходилось уделять тогда выполнению продразверстки.
Нужно особенно подчеркнуть: уже сам приход юного Михаила Шолохова в 1920 году на советскую работу лишний раз и очень определенно свидетельствовал о твердости его революционных убеждений. В обстановке тех дней этот поступок требовал большого личного мужества, потому что советские и продовольственные работники были главной мишенью уцелевших врагов. Используя недовольство зажиточных казаков продразверсткой, враги пытались организовывать антисоветские мятежи. Одна такая попытка в августе 1920 года была ликвидирована совсем рядом со станицей Каргинской – в хуторах Грачеве и Больш-На-половском18.
Тяжелое положение сложилось в следующем месяце, когда в пределах округа появились махновские банды. Шеститысячное войско бандитов, с артиллерией и десятками пулеметных тачанок, повело наступление на окружной центр – станицу Вешенскую. Как пишет Шолохов в «Тихом Доне», Махно «под хутором Коньковым в коротком бою… разбил пехотный батальон, высланный ему навстречу из Вешенской» (5, 345). В ночь с 21 на 22 сентября окружные организации покинули Вешенскую. Но Махно, узнав о приближении крупных частей Красной Армии, изменил свои намерения и «в окружной центр не пошел, а двинулся к станции Миллерово, севернее ее пересек железную дорогу и ушел по направлению к Старобельску» (там же)19.
Как ни быстро развивались события, бандиты несколько дней пробыли в захваченной ими станице Каргинской и успели причинить много вреда. Из каргинского ссыпного пункта «Заготзерно» они растащили около тысячи пудов пшеницы и другие продукты20. На митинге в станице грабители призывали казаков не свозить хлеб по продразверстке и не сдавать скота, а сами отбирали лучших лошадей, резали скот и птицу, скармливали своим лошадям семенное зерно. Когда махновцы отступили, был учтен ущерб, нанесенный жителям Каргинской этими «защитниками народа». Документы свидетельствуют, что грабеж не минул и Шолоховых21.
Во время нашествия махновцев Михаил Шолохов сражался против бандитов рядом с коммунистами и советскими руководителями. И боевая жизнь посылала ему очень серьезные испытания. Юный работник Каргинского исполкома был захвачен бандитами в плен. Его допрашивал сам Нестор Махно, и не расстреляли Шолохова лишь из-за его молодости. Махно пригрозил ему виселицей в случае повторной встречи22.
Этот драматический эпизод вновь стоял перед глазами Шолохова, когда в 1925 году во второй части повести «Путь-дороженька» он описывал трудную судьбу и подвиг комсомольца Петьки Кремнева, который убедил сдаться красным целое подразделение махновцев – сотню. Совпадает с реальным время действия – «год тысяча девятьсот двадцатый, нахмуренный, промозглый сентябрь», совпадает и география событий – Махно уходил из Верхнедонского округа через хутора и станицы вдоль Гетманского шляха. Шолохову близки были переживания Петьки, тоже попавшего в плен к бандитам. Собственные наблюдения помогли писателю воссоздать картины быта махновцев, ярко выписать отдельные фигуры из воинства «батьки» – каждую со своеобразным характером, с особенной манерой речи. В живых подробностях сохранила память Шолохова облик Махно: «раненный под Чернышевской», он «держит под мышкой костыль, морщит губы – то ли от раны, то ли от улыбки» (1, 112). И зловещее бандитское знамя анархистов нарисовано в повести человеком, который видел его своими глазами: «В прихожей над стеной распластано черное знамя. Изломанные морщинами белые буквы: «Штаб Второй группы» – и немного повыше: «Хай живе вильна Украина!» (1, 108). Суровое жизненное испытание дало Шолохову богатый материал для одного из примечательных его произведений…
Когда были восстановлены разгромленные бандитами станичные и хуторские Советы, Шолохов – опять за работой. Он участвует в первой Всероссийской переписи – населения, промышленности и сельского хозяйства, учреждений народного образования23. Перепись проходила в октябре – декабре 1920 года и была успешно закончена24, хотя проводить ее пришлось в условиях нового обострения политической обстановки. «Поздней осенью 1920 года, когда в связи с плохим поступлением хлеба по продразверстке были созданы продовольственные отряды, среди казачьего населения Дона началось глухое брожение, – говорится в «Тихом Доне». – В верховых станицах Донской области – в Шумилинской, Казанской, Мигулинской, Мешковской, Вешенской, Еланской, Слащевской и других – появились небольшие вооруженные банды. Это было ответом кулацкой и зажиточной части казачества на создание продовольственных отрядов, на усилившиеся мероприятия Советской власти по проведению продразверстки». Бандиты «нападали в хуторах на продовольственные отряды, возвращали следовавшие на ссыппункты обозы с хлебом, убивали коммунистов и преданных Советской власти беспартийных казаков» (5, 395).
Вполне возможно, что в такой обстановке опасность снова не раз угрожала жизни Михаила Шолохова, инструктора переписи Каргинского участка. Окружная газета сообщала в те дни, что один из счетчиков-регистраторов Каргинского участка (работавший, следовательно, вместе с Шолоховым) был схвачен бандитами и спасся от смерти лишь потому, что ему удалось бежать (почти раздетым)25.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
