тот факт, что с того времени принц начал мучать его при любой удобной возможности.
Рука Кэтрин скользнула вверх, но не к шраму, а к подбородку Джорджа, как сделала бы любовница. Если бы только они ими были. Тогда боль была бы не такой острой и сильной.
— Почему ты выглядишь таким грустным? — спросила она. Ему хотелось смеяться. Как она могла не знать? Она убивала его. И он больше не будет застенчивым или легкомысленным.
Он обхватил ее затылок одной рукой, а другой схватил за талию, крепко прижав ее к себе.
— Потому что я хочу тебя, Кэтрин. Всеми возможными способами как мужчина может хотеть женщину, я хочу тебя. В моих объятиях, в моей постели, в моем сердце, в моей душе. Я хочу наполнять тебя до тех пор, пока не останется места ни для кого другого, пока твоя первая мысль наяву не будет обо мне, пока ты не прошепчешь мое имя в своих снах.
Розовый румянец залил ее шею и щеки. Ее грудь поднималась и опускалась в быстрой последовательности. Он не изменит своего заявления. Теперь уже слишком поздно для этого. Он придвинулся еще ближе, их губы были в нескольких дюймах друг от друга, давая ей шанс отстраниться, если она осмелится.
— Я хочу видеть, как твои золотые волосы рассыпаются по моей подушке каждое утро. Я хочу слышать, как ты смеешься до поздней ночи, после того как мы ляжем спать и весь мир уснет. Я хочу смотреть, как ты содрогаешься от удовольствия, когда я внутри тебя. Снова и снова. — Его тембр стал низким. — Я хочу тебя всю, Кэтрин.
Она ахнула. Возможно, он зашел слишком далеко, но она не вырвалась из его хватки. Скорее она приветствовала его, когда он спустился и навис над ее приоткрытыми губами. Она первая подалась вперед, скользнув своим языком по его губам.
Экстаз, чистый и первобытный.
Он прижал ее спиной к стене и прижался к ней всем телом, наслаждаясь ощущением ее мягкости, уступающей ему. Он хотел быть нежным, но внутри горел огонь, и сдержать его было невозможно. Она застонала ему в рот, и его тело стало еще тверже. Он провел губами по ее подбородку и вниз по шее, скользнув рукой, чтобы обхватить ее грудь. Она застонала громче. Он зарычал, когда провел губами по ее ключице, дальше вниз, задевая губами и языком выпуклости ее грудей.
— Джордж.
Ее руки запутались в его волосах, сжимая их. Она выгнула спину, чтобы дать ему лучший угол доступа.
— Джордж, — повторила она, тяжело дыша. — Мы не можем…
Он вернулся к ее рту и украл ее дыхание, остановив ее слова. Она была восхитительна во всех отношениях, и он не мог насытиться ее вкусом.
Вспышка энергии Фламмы привлекла его внимание. Он отпрянул от нее к двери, готовясь выхватить свой меч. Но он знал, кто это был, подпись железа и пламени — отчетливая комбинация. Каждая Фламма несла свою собственную сенсорную метку.
— Что это? — спросила Кэтрин, запыхавшись, пока он шел к двери.
— Все в порядке. Это Джуд.
Когда он открыл дверь, Джуд стоял, прислонившись к косяку, с дьявольской ухмылкой. Джордж загораживал ему обзор, хотя Джуд мог достаточно хорошо видеть Кэтрин с другой стороны, растрепанную и хватающую куртку для верховой езды и перчатки.
— Я забеспокоился, когда увидел грозу, но вижу, что в этом не было необходимости. — Он заметил, что Джордж без рубашки.
— Где Парсонс? — спросил я.
— Полагаю, снова в постели. У бедняги нет иммунитета к выпивке. И он сказал, что вчера вечером был наполовину шотландцем. Ложь, без сомнения.
— Кто-нибудь заметил наше отсутствие?
— Нет. Но скоро они это сделают. — Джуд посмотрел в сторону пруда. — У нас была брешь?
— Не совсем так. Они не пересекали границу, но их цель пересекла ее за них.
Джуд наклонил голову, чтобы мельком увидеть указанную цель.
— И как она все это воспринимает? Довольно весело, как я полагаю.
Джордж провел рукой по своим взъерошенным волосам.
— Подожди снаружи. Мне нужно, чтобы ты взял мою лошадь и вернулся в особняк с Кэтрин. Мне нужно будет просеяться. Моя рубашка испачкана, а пиджак порван.
Лучше избегать всех в его нынешнем состоянии, поскольку было мало объяснений, которых было бы достаточно, чтобы объяснить, что произошло.
Джуд кивнул на его перевязанную руку.
— Ты сильно ранен?
— Я в порядке. Просто убедитесь, что она вернулась в целости и сохранности.
— Есть капитан. — Джуд подмигнул и оттолкнулся от деревянного косяка в направлении лошадей, все еще стоящих у прида.
Джордж закрыл дверь и обнаружил Кэтрин полностью одетой. Она заплела волосы в косу, очень похожую на ее оригинальный стиль, и приколола шляпку обратно на место, скрывая любые различия. Страусиное перо печально обвисло из-за дождя.
— Мы должны идти, — сказал он, пристегивая свой меч обратно на место.
— Нет. Мне нужно больше ответов. Я все еще не все понимаю и…
— Я не хочу ставить под угрозу твою репутацию, Кэтрин. Нам нужно вернуться и разделиться на некоторое время. Пока это не станет безопасным.
— Но я…
Он шагнул к ней. Она отступила назад. Это было инстинктивное движение, но его это задело.
— Ты меня боишься? После того, что только что произошло?
— Я не боюсь.
Он рассмеялся.
— Возможно так и должно быть. — Глубина его чувств к этой женщине была непостоянна, что было определенной причиной для страха. — Лично я, — закончил он застегивать ремень и взял пиджак, — в ужасе.
— Почему? Ты думаешь, что этот человек … что Лоркен вернётся?
Джордж перекинул рубашку и пиджак через руку. Так как одевать на себя остатки этой одежды не имело смысла.
— Я не боюсь Лоркена. Эта демоническая грязь довольно скоро улыбнется в последний раз.
Кэтрин держалась как королева: уверенная, сильная, готовая к любому испытанию. Джордж медленно двинулся к ней, но не протянул руку и не прикоснулся к ней, как ему хотелось. На этот раз она не отшатнулась. Энергия между ними не изменилась, только превратилась во что-то хрупкое.
— Я ничего не утаю от тебя. Я обещаю Но сейчас мы должны расстаться. Ты вернешься верхом вместе с Джудом.
— С мистером Делакруа? Как ты доберешься домой?
— Я могу путешествовать так же, как и демоны.
Ее хорошенькие брови сошлись на переносице.
— Но ты ведь не…
— Один из них? Нет.
— Ты собирался сказать, что ты ан… ангел. Ты сказал, что просеивание — это сила ангелов.
Джордж не смог сдержать улыбку, расплывшуюся по его лицу.
— Боюсь, я также не ангел. — Он поднял руку и нежно коснулся
