Я был уверен, что Казах звонил мне в субботу с утра, как мы и договаривались, но пообщался только с длинными гудками, поскольку мы с Аллой оказались немного заняты. Что он подумал, когда ему никто не ответил? Бог весть — у Жасыма был особенный внутренний мир, хотя и не слишком обидчивый. К тому же мне нельзя было рассказывать ему про свою экскурсию в мемориальную лубянскую камеру, а толковое объяснение, чем я занимался в то время, когда у нас был намечен созвон, отсутствовало как класс. Скорее всего, мне придется соврать что-нибудь про бабушку, которая мобилизовала нас на окучивание картошки или прополку клубники, но тут можно было серьезно вляпаться в неприятные уточнения, зачем этим заниматься в начале июня. Впрочем, клубнику, кажется, пропалывают как раз в это время года.
Но по деканатам я не побегал, ничего не узнал, и уже почти добравшись до цели, мог оказаться у запертых дверей. Но я решил довести это дело до конца. Заодно по дороге заглянул в магазин и купил пару бутылок молока и пару батонов — этого хватит, чтобы подкормить голодных ребят. Ирке я ничего не купил — и именно с неё решил начать день визитов.
***
— Кто там?
Сонный голос Ирки, которым она откликнулась на мой стук в её дверь, мог что-то означать, но вообще-то в общагах ночь длилась до какого угодно времени. Когда студент просыпался, тогда у него и начиналось утро.
— Егор, друг Аллы, — сказал я и добавил: — Мы к тебе приходили недавно.
Это было давненько, с тех пор я успел немного повоевать и окончательно влезть в историю этого времени своими ручонками, но Ирка должна была меня помнить. В конце концов, именно она сдавала меня банде Родиона.
— Да, точно… сейчас…
Она открыла дверь минут через пять, но я терпеливо ждал — всё же Ирка была относительно молодой девушкой, и даже в общагах имелись определенные условности, в каком виде допустимо принимать тех или иных гостей. Ради меня она краситься не стала, но одела вполне приличный халатик и причесалась.
— Егор, привет! Ты один? — она зыркнула за мою спину — возможно, рассчитывала увидеть там Аллу.
— Один, у неё сегодня консультация, она в свою шарагу поехала. А я тут по делам был — вот и решил заглянуть, привет передать…
— Да? Спасибо! — притворно удивилась Ирка. — Зайдешь?
Тон её голоса стал чуть более блядским.
— Зайду, конечно, зря что ли шёл? — я улыбнулся, и она расцвела ещё немного, даже отставила одну ногу и призывно изогнула талию.
Всё же Ирке надо было что-то делать с привычкой отбивать парней у лучшей подруги.
Я прошел внутрь небольшой комнатки, устроился на стуле у стола, увидел лишь одну кровать и вспомнил, что хотел спросить ещё в прошлый раз, но отвлекся на херес.
— Ир, а ты одна живешь? Как от соседки избавилась?
— Она ещё на первом курсе подцепила одного парня и к нему в комнату переехала. Но прописана тут, я только кровать разобрала, у соседей в трешке лежит — вдруг вернуться решит, — объяснила она. — Чай будешь? Я ещё не завтракала…
— Нет, не хочется, спасибо. Я дома поел, — я сделал акцент на слове «дом», чтобы она чуточку поумерила аппетиты.
— А, понятно, — она действительно слегка потухла, но чайник всё же поставила. — А в общагу зачем?
— Я же тоже тут прописан, надо проверять, как идут дела на моей кровати, — сказал я. — Ну и парней проведать, они, кажется, с зачетами провалились, вдруг смогу их утешить.
— Понятно… — повторилась она. — И заодно решил передать привет подруге своей… хм… девушки?
— Невесты, — скрывать этот факт было бессмысленно, Алла всё равно его разболтает при встрече.
— Вот как… — её голос предательски дрогнул. — И когда свадьба?
— В неопределенном будущем, — улыбнулся я. — Только я тебе ничего не говорил — ни про невесту, ни про свадьбу, иначе меня прикончат. Так что когда Алла будет хвалиться, делай удивленные глаза и восхищенно ахай.
Она рассмеялась.
— Хорошо, договорились. Так чем тогда обязана?
— Да есть одно дело, про которое лучше без Аллы говорить, — я не собирался тянуть кота за хвост. — Боб и его ребята… Родион, Михаил… с четвертым ты, кажется, не пересекалась. Расскажи, как ты с ними познакомилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ирка явно не ожидала этого, она заметно дернулась, словно пытаясь сбежать, но собралась и ответила почти нейтрально.
— Давно дело было… стоит ли ворошить?
— Пара недель — это не очень давно, — жестко ответил я. — Впрочем, теперь всё действительно в прошлом. Боб в армии, Родиона посадят в тюрьму, а что будет с остальными — плевать. Как Боб дембельнется, наверное, придется и с ним что-то делать, но, думаю, я справлюсь. Так что рассказывай, не бойся. Я почти всё знаю, мне твоей версии не хватает для полного счастья.
***
Ломаться Ирка не стала и выдала, кажется, всё, что знала и помнила. Впрочем, этого «всего» набралось не слишком много. По её словам, они с Аллой просто разговорились на каком-то сейшене, но ни одна из них продолжать это случайное знакомство не собиралась. Но спустя пару дней её отловил Боб, который в ультимативной форме сообщил, что и как она будет делать, если не хочет неприятностей. Ирка особо не сопротивлялась — она тогда была на втором курсе, на тот концерт попала случайно и на повторение не надеялась, а постоянный доступ к модным вечеринкам и заграничным шмоткам поднимал её акции среди общагской публики почти до небес. Ну а то, что взамен надо было стучать на какую-то там девку — она считала это приемлемой платой за получаемые блага.
В реальности всё оказалось не слишком прикольно, но я подозревал, что в этом была виновата сама Ирка, которой не хватило мозгов провернуть более выгодную комбинацию. Но кое-что ей перепадало, к тому же она обзавелась хорошей подругой — для меня стало открытием, что Ирка ценила Аллу и почти ей не завидовала. Впрочем, нет смысла завидовать человеку, за которым в буквальном смысле охотится банда подонков. Но и Ирка жила в страхе, что когда-то ошибется, сделает что-то не так — и её, как обещал Боб, изнасилуют в особо извращенной форме. Боли она боялась больше всего.
Во время этого рассказа моя злость на Ирку как-то незаметно испарилась. Она тоже попала как кур в ощип, не имея возможности или воли сопротивляться давлению той милой компании. Но ожидать от неё борьбы со злом, наверное, и не стоило — раз уж те парни, которые знакомились с Аллой, сбегали после единичных угроз от Боба или Родиона, то этой девице сам бог велел плыть по течению. В общем, виновата в сложившейся ситуации была только та сторона, все остальные, похоже, оказались жертвами.
Но оставался один момент, который мне надо было обговорить.
— Ир, вы с Аллой можете дружить и дальше, я ей ни слова не скажу о том, что ты делала, так что с моей стороны подлянки можешь не ждать, — пообещал я. — Сейчас те ребята тебя беспокоить не будут… шмоток, думаю, тоже не будет, но ты, надеюсь, переживешь… да?
— Переживу, конечно, — она шмыгнула носом. — А потом что?
— Ну… есть очень большой шанс, что Боб, вернувшись из армии, начнет искать виноватых в том, что его великий план не сработал. Своих приятелей — из тех, что остались на свободе — он вряд ли будет трогать, а вот мы с тобой…и Алла ещё… за себя я почти уверен — справлюсь. А вот за вас у меня такой уверенности нет. Он осенью вроде вернется, но точной даты нет.
Кажется, Ирку проняло.
— И… и что делать?
— Можно пока ничего, — я пожал плечами. — Настанет осень, тогда и думать будем. Или можешь куда-нибудь перевестись… если они знают, где ты живешь. Знают же? — она кивнула. — Ну вот. Хотя бы на другой факультет, чтобы в тот же «крест» переехать, а там пусть ищут, если им наши бабушки на вахте позволят. Или вообще в другой институт, если у тебя нет особых чувств к нашим заборам.
— Там курс терять, скорее всего, — с сомнением сказала Ирка.
— Я ты куда-то торопишься? — улыбнулся я. — Или тебе на родину надо возвращаться? Ты откуда родом?
— Из Новокузнецка… нет, не хочу туда.
Я и так знал, что она хочет остаться в Москве, но не каждой девочке удается это сделать.
