В ней закипал гнев, переполнял до краев, горячим ножом взрезая недоверие и напоминая, что она еще способна испытывать чувства, которые подавляла в течение последних двенадцати месяцев.
Никогда.
– Значит, на этом все? – подытожила она. – Я потратила год жизни на его поиски, а он все это время преспокойно строил новую жизнь!
– Он сделал свой выбор, – возразил Маршалл.
– Как и ты свой. Что-то быстро ты встал на сторону человека, которого совсем не знаешь.
– Эва, я на твоей стороне…
Ее ярость разрасталась.
– Молчи! Откуда мне знать, что ты не выдумал всю эту историю ради собственной выгоды?
– Не глупи.
– Почему я должна верить тебе на слово? Может, ты его и вовсе не нашел, зато решил убедить меня в обратном, чтобы заставить остаться с тобой.
– Что я такого сделал, почему ты так плохо обо мне думаешь? – вспылил Маршалл, одновременно выуживая из кармана телефон. Показал ей фото. – Поверь хоть этому!
Фотография Трэвиса разбила ей сердце.
Младший братик, живой и здоровый, пьет пиво в компании друзей и смеется. Смеется! Она много лет не видела его улыбки.
И сама разучилась улыбаться.
На глаза навернулись слезы.
– Эва!
– Ну что случится, если ты скажешь мне, где его искать? – с отчаянием воскликнула она. – Он даже не узнает.
Ну все, она вступила в новую фазу горя, раз пытается заключить с ним сделку.
– Я тебя знаю, Эва.
– И поэтому хочешь лишить права выбора? Как ребенка?
– Ты же знаешь, что не сможешь держаться в стороне.
– Но и преследовать его тоже не собираюсь!
– Ты уже это делаешь, методически прочесывая страну в поисках его укрытия.
– Так вот, значит, как тебе это видится? – ахнула она.
– Зачем еще тебе нужно знать его местонахождение, кроме как для того, чтобы выследить?
– Потому что люблю! Ты не имеешь права удерживать его вдали от меня.
– Я поступаю так не для того, чтобы ты сочла меня подлецом. Не хочу, чтобы ты страдала еще больше.
– Думаешь, я сейчас не страдаю? Зная, что он жив, и не в состоянии увидеть его, обнять, помочь? Думаешь, это гуманнее, чем если бы я из его уст услышала о нежелании возвращаться домой?
Взяв ее пальцами за подбородок, он заставил посмотреть себе в лицо. Несмотря ни на что, ее кожа немедленно отреагировала на это прикосновение. Столько дней прошло.
– Послушай меня, Эва, если ты поедешь к нему, он снова сбежит. Проделав это однажды, он набрался опыта и знает, как это проделать. Ради того, чтобы не раскрывать свое убежище, он даже готов перестать принимать лекарства. А в таком случае ты никогда больше не увидишь своего брата. Ты этого хочешь?
Даже в худших своих кошмарах она и представить не могла, что будет сидеть рядом с Маршаллом, выпытывая местонахождение брата.
– Я и так его уже год не видела. Какая разница?
– Разница есть. Я знаю, где он, и буду время от времени справляться о нем.
В Эве взыграли горе и боль.
– Посредником, значит, решил заделаться? Кто, черт подери, дал тебе право?
– Трэвис имеет право жить где хочет. Он не ранен, и его никто не принуждает.
– Он был болен!
– Тем не менее прекрасно справляется.
У Маршалла имеется ответ на любое ее возражение.
– Год назад он, должно быть, пребывал на грани отчаяния, – предположила Эва.
– Тогда, но не теперь. У него все хорошо, клянусь. – Глядя ей в глаза, он высказал вслух простую истину: – Ты нашла его.
– Нет, это ты его нашел, я же по-прежнему пребываю в неведении. Как бы то ни было, Трэвису требуется психологическая помощь. Нормальные люди из семьи не уходят.
– Еще как уходят, Эва. По самым разным причинам. Он не мог оставаться, потому что на него давило осознание содеянного. Он боялся, что ты все узнаешь. Это притом, чем тебе пришлось пожертвовать.
Следствие. Эва вдруг отчетливо поняла причину исчезновения брата.
– Я могу ему помочь.
– Неужели ты до сих пор пытаешься оградить его от ответственности? Он взрослый человек, Эва, и не нуждается в твоей помощи.
– Нет, нуждается.
– Неужели, Эва? Может, тебе просто хочется в это верить?
Она напряглась.
– Ты его старшая сестра, присматривала за ним и отцом после смерти матери, видя в этом свое призвание. Последние двенадцать месяцев жила лишь мечтой о встрече с братом. Ради этого уволилась с работы, продала дом. У тебя не осталось ничего и никого, кроме него.
– У меня осталось достаточно. Я восстановлюсь на работе и возобновлю отношения со старыми друзьями. И жилье новое найду.
Все это, конечно, ложь. К прошлому нет возврата. Она не представляла даже, как вернуться к нормальной жизни.
– А что потом, Эва? Что ты будешь делать, если перестанешь заботиться о брате, что входило в твои обязанности едва ли не со времени окончания школы?
Она вскочила:
– Не спрашивай! Ты встал на его сторону! А со мной поговорить не хочешь?
Маршалл тоже поднялся и схватил ее за запястья, не давая себя ударить. При этом приходилось подавлять желание как следует ее встряхнуть.
– Я никогда не приму его сторону, Эва. Мне ненавистно то, что он с тобой сделал. Ненавистно, что он сидит в пабе как ни в чем не бывало, попивая пиво с приятелями, в то время как ты разыскиваешь его по всей стране. Ненавистно, что он решил начать новую жизнь, когда в старой была ты.
Он выделил голосом слово «ты», произнеся его с особой нежностью.
– Мне ненавистно, что он бросил тебя и отца, вместо того чтобы попытаться справляться с произошедшим. Будто утратил веру в твои силы и прямоту. – Он глубоко вздохнул. – Я никогда не принял бы его сторону. Я выбираю тебя.
– Тогда скажи мне, где…
– Не могу! – вскричал Маршалл. – Иначе он снова сбежит при первом же подозрении, что его ищут. Как только увидит твою листовку в соседнем городе. Или на его телефон поступит странный звонок. Или прохожий на улице косо на него посмотрит. Он чертовски серьезен на этот счет. Пожалуйста, оставь его в покое.
– Как это возможно? – рявкнула она.
– Ты мне однажды сказала, что тебе нужно единственное – знать, что с братом все в порядке, а уж прочее не имеет значения. Теперь ты это точно знаешь и пытаешься изменить правила по ходу игры.
– Потому что просто знать мне недостаточно! Я в самом деле хочу, чтобы он вернулся домой. Что в этом плохого?
– Ничего. Вот только недостижимо. Нужно принять это как данность, так будет гораздо проще.
– Кому проще?
– Пока твои голова и сердце заняты братом, туда никто больше не может пробиться.
– Ты опять за свое, Маршалл?
– Нет. Ты предельно ясно выразилась на этот счет. Я просто хотел… – Он не смог закончить, она сделала это за него:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
