И только И. Фролов в своей книге об Орловой пытается внести ясность в эти «пушечные» страсти.
«Этот факт взят у склонного на выдумку Александрова, всю жизнь представляющего свою избранницу в самом выгодном свете и переусердствовавшего в этом».
Даже если и были экономия пленки и ограничение дублей, здраво, как профессиональный кинематографист, рассуждает ученик Александрова, «разве не легче ради лишнего дубля пожертвовать несколькими десятками рублей за перерасход, который потом вычтет бухгалтерия из нескольких десятков тысяч режиссерских постановочных, чем поджаривать актрису, да еще жену, на медленном огне?»
Конечно, повторять вслед за И. Фроловым по поводу всей истории «это бред!» мы не рискнули бы: «поджаривание», видимо, все-таки произошло (шутку с «орлом» в туалете просто так, ради красного словца, не сочинишь) Но вовсе не из-за мужниной жадности с экономией пленки страдала Орлова. Так уж получилось, по неосторожности, – то, что называется «травма на производстве».
12
Тот же М. Кушниров, рассказывая о всевозможных, от разных людей и инстанций, версиях по поводу закрытия «Скворца и Лиры», называет это «сюжетом в духе «Расемона».
Но роман японского классика вспоминается и тогда, когда сталкиваешься с обилием версий о главном событии в жизни актрисы – ее встрече с Александровым. Сначала, раз уж мы прибегли к его сравнению, версия самого Кушнирова.
По ней режиссер и актриса встретились на концерте перед сеансом в кинотеатре «Арс» (там, где ныне Театр им. Станиславского на Тверской). Выступление артистки так якобы потрясло Александрова, что вопрос о ее съемках в «Веселых ребятах» был решен тут же, в «Арсе». Причем пишущий о ней Кушниров говорит «Я вспоминаю…», как будто встреча в кинотеатре происходила в его присутствии, и относит ее к осени 1933 года, когда в Гаграх уже вовсю, с участием Орловой, шли съемки «Веселых ребят». Это, правда, в журнальном варианте. В книге об Александрове и Орловой их встреча в «Арсе» происходит без «я вспоминаю…».
«В антракте, – пишет М. Кушниров, – за кулисы пришел администратор, ведя за собой двух неизвестных людей. Один, что постарше, бойко подошел и протянул руку: «Моя фамилия Даревский (тот, что скупал потом бутафорское якобы оружие для антисоветского выступления. – Ю. С.). Мы с киностудии. С «Мосфильма». Позавчера видели вас в «Корневильских колоколах». Очень мило. Со мной режиссер. Он хочет с вами познакомиться».
Высокий молодой человек, в заграничном костюме, ослепительно улыбнулся и слегка наклонил голову: «Александров»…
Такое описание действительно «очень мило». Но разве недостаточно было Александрову, опытнейшему к тому времени режиссеру, просмотра «Корневильских колоколов», чтобы решить вопрос с актрисой и познакомиться с Орловой, раз уж она ему так понравилась, на пару дней раньше?
13
Так, кстати, и описывают это событие художники Кукрыниксы, вернее, один из них, намного переживший двух других и Орлову с Александровым, – Н. Соколов.
Когда зимой 1932/33 года они работали в Доме творчества «Абрамцево» над иллюстрациями к горьковскому «Климу Самгину», Александров там же колдовал с Н. Эрдманом и В. Массом над сценарием «Веселых ребят». По вечерам все обитатели собирались в гостиной, где Александров ублажал их под гитару пением привезенных им из-за океана мексиканских народных песен (в том числе «Аделиты», в плагиате с которой «Марша веселых ребят» его потом обвинили, но почти полностью оправдали).
Зная о том, что режиссеру нужна актриса на роль героини, Кукрыниксы посоветовали ему посмотреть Л. Орлову в «Периколе», которую они уже видели, но по просьбе Александрова и не без удовольствия пошли смотреть с ним повторно.
Севший от них с женами отдельно режиссер в антракте подошел.
– Очень понравилось. Пойду знакомиться и приглашать на фильм.
В конце антракта необычайно довольный, даже счастливый, как показалось Кукрыниксам, особенно их женам, Александров вернулся:
– Порядок! Она согласилась! А вам спасибо!
Так что повторно, как Кукрыниксам на «Периколу», режиссеру незачем было ходить «на Орлову» в «Арс».
Верность рассказа Н. Соколова подтвердила его последняя, за неделю до ее кончины, встреча с Орловой в ее палате Центральной клинической больницы, где он в это время оказался.
Актриса благодарила их, Кукрыниксов, за «сватовство», ставшее счастливым не только для кино, но прежде всего для них с «Гришей».
И, будто подтверждая эту версию, Александров через несколько лет после кончины жены признался:
– Сегодня Любовь Петровна приснилась мне… Но не в образе Анюты и не в облике Марион Диксон, а в роли Периколы, в которой я ее впервые увидел.
А если верить еще и племяннице режиссера Г. Карякиной, то кукрыниксовское «сватовство» свелось лишь к тому, что трио художников «устроило ужин с коньяком» и пригласило на него незнакомых еще Александрова и Орлову…
14
Есть еще одна версия, того же Д. Щеглова, по которой Орлова с Александровым встретились сначала как бы невзначай. Когда обративший на нее внимание александровский ассистент не сказал толком, о какой именно роли идет речь и, напялив на актрису что-то несуразное, потащил на фотопробу. И в тот момент, когда Орлова, расстроенная тем, что ее заставляют делать то, о чем она не имеет понятия, хотела уже покинуть павильон, в него зашел «голубоглазый золотоволосый бог», с появлением которого, как она говорила, «все было кончено».
И хотя «бог» появился на студии совсем по другим делам и практически не обратил внимания на очередную фотомодель (их снималось уже немало для его фильма), Орлова, считает Щеглов, «поняла, что может и будет сниматься только в этом фильме и только у этого режиссера». А уж потом, увидев ее в «Периколе», то же самое, хотя и не столь уверенно, решил Александров. И даже не вспомнил о явно неудачной орловской фотопробе, которую, возможно, ему и не показали, а актриса предпочла о ней не напоминать.
Выходит, расторопный ассистент еще до того, как Александров сам увидел Орлову в «Периколе» (или «Корневильских колоколах») в театре Немировича-Данченко (или в «Арсе»), – раздобыл актрису в ее предыдущем фильме «Петербургская ночь». И здесь одно из двух: или все-таки пришедший в павильон режиссер обращает внимание на выбор ассистента и знакомится с явно не приглянувшейся ему, в неуклюжих костюме и прическе, кандидаткой на роль Анюты. Но тогда зачем ему тратить время, чтобы идти на «Периколу» или в «Арс»? Или, витая в фантазиях о будущем фильме, Александров действительно не замечает возни ассистента с орловской пробой, и тогда актрисе стоит неимоверного труда скрыть радость от обрушившегося на нее счастья: тот, у которого она только и мечтает теперь сниматься, сам находит ее и просит о том же. И хотя Орлова – великая актриса, и скрыть такую радость ей оказалось по силам, все это слишком романтично, чтобы походить на правду…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
