Она уже пришла в себя, снова став самой собой: деловитой и практичной.
– Страсти уже нет, – кивнула Фэнси, – но мы навсегда останемся друзьями. Король твердит, что на свете есть всего несколько человек, в обществе которых ему легко, и я вхожу в их число.
– Сохрани его дружбу, дитя мое. В последующие несколько месяцев это станет самым ценным твоим приобретением, – заключила Жасмин.
Вернувшись позднее в Гринвичский дворец, Фэнси нашла короля и придворных у реки, где на газонах был устроен пикник. К восторгу Фэнси, оказалось, что за это время из Лондона приехала Нелли. Помахав рукой кузинам, девушка присоединилась к королю и актрисе. Сегодня Дайану развлекали близнецы Роксли, герцог и маркиз. Синара сидела рядом с графом Саммерсфилдом и выглядела на редкость надменной. Фэнси неизменно тревожилась, видя кузину рядом с Гарри Саммерсом. В отличие от кузины она помнила предостережение Нелл.
– Как Лондон? – спросила она актрису, садясь на траву между ней и королем.
– Слишком теплая погода для мая. От сточных канав уже поднимается вонь. По совету его величества я решила передохнуть и ушла из театра. Может, вернусь к зиме. А может, и нет. Ты просто цветешь. Сельская жизнь идет тебе на пользу, Фэнси, – заметила актриса.
Фэнси подняла глаза на короля и честно призналась:
– Ты права, Нелли, но расцвела я не только поэтому.
– Ах, – выдохнул Карл Стюарт, и его обычно мрачное лицо осветилось улыбкой.
– Надеюсь, ваше величество довольны мной, – тихо выговорила Фэнси с ответной улыбкой.
– Когда? – спросил король.
– Думаю, в ноябре. Числа четырнадцатого, – лукаво пропела она.
Нелл громко ойкнула, сообразив наконец, о чем идет речь, а подсчитав сроки, ойкнула снова. Король и Фэнси рассмеялись.
– Ничего не скажешь, памятная ночь, – кивнул король.
– Особенно для мистрис Молл, – ехидно выпалила Нелли.
– Учти, я не спрашивал тебя, кто сыграл над ней такую шутку, Нелли, ангел мой! – шепнул король.
– Не спросили, и я крайне благодарна, – поспешно заверила Нелли. – Кроме того, вы и представить себе не могли, сир, что чудесно проведете время, не так ли?
Король снова рассмеялся, кивнул и обратился к Фэнси:
– Я очень доволен твоим известием, моя дорогая маленькая колонистка. Вероятно, до родов ты вернешься в дом дяди?
– Да, ваше величество. Но я не сумею оставаться там постоянно и без зазрения совести пользоваться гостеприимством дяди.
– Совершенно верно – согласился король. – Я должен подумать над этим, а потом мы все обсудим, дорогая.
– Спасибо, сир.
– Кто еще знает? – спросил король.
– Моя бабушка, вы и Нелли. Я предпочла бы никому больше не объявлять. Пусть гадают и сплетничают после моего отъезда, если ваше величество позволит. Я явилась сюда в ореоле скандала и хочу уйти незаметно.
– Но ты разрешаешь мне хвастаться потом, когда на свет появится мое дитя? – добродушно поддразнил король.
– Разумеется, – усмехнулась Фэнси.
Боль, причиненная неудачным браком и трагедией той кошмарной ночи, стерлась из памяти в объятиях короля Англии, показавшего ей, как прекрасна может быть страсть.
– У меня для тебя подарок, – объявил король, махнув рукой лакею. Слуга принес небольшую закрытую корзину и с поклоном передал господину. Король снял крышку. Внутри свернулся клубочком рыже-черный карликовый спаниель. Карл подхватил щенка. Тот в восторге извивался, дрыгая лапками.
– Он появился на свет как раз в день твоего рождения, – объяснил Карл.
– А когда у тебя день рождения? – спросила Нелл, расстроенная тем, что пропустила столь важное событие.
– Первого апреля. День всех дураков, – ответила Фэнси. – Не думала, что ваше величество знает. – Но тут ее осенило. – Мой дядя... через бабушку, – хмыкнула она и, взяв щенка, прижала к себе. – Как мило с вашей стороны, сир! И большое спасибо! У меня есть такая же в Куинз-Молверне, только черная с белыми и рыжими пятнами. Та девочка и будет прекрасной парой для этого джентльмена, когда он подрастет.
– Как ты его назовешь? – спросила Нелл.
– Королем, разумеется, – засмеялась Фэнси. – Не считаешь, что это самое подходящее имя? – Она вручила щенка лакею и приказала: – Оставьте малыша с матерью, пока та его не выкормит.
– Будет сделано, мадам, – пообещал лакей, отходя.
– Еще раз благодарю ваше величество за подарок.
– Предпочитаю драгоценности, – пробормотала Нелл, но они услышали ее и захохотали. – Или собственный дом!
– Я подарю тебе дом на Пэлл-Мэлл, – пообещал король, – когда дашь мне то, что дала Фэнси. Кстати, сюда идет королева.
Он поднялся и направился навстречу жене. Нелл расправила светло-зеленые юбки.
– Ты вернешься, Фэнси? – спросила она подругу.
– Вряд ли, – честно ответила та, – но если даже и вернусь, то не в постель короля. Страсть между нами остыла, хотя мы остаемся и навеки останемся друзьями, как, надеюсь, и мы с тобой, дорогая Нелл. – Она взяла руку приятельницы и тихо призналась: – Мне будет недоставать тебя.
Нелл, к собственному удивлению, едва не заплакала.
– У меня никогда раньше не было настоящей подруги. Когда ты уедешь, я снова останусь одна. Большинство женщин, особенно в нашем положении, так коварны и ревнивы! Мы же никогда не были соперницами и не оспаривали места в жизни короля. Я звала Каслмейн фурией, а тебя – хорошей девочкой, и так оно и есть. Как по-твоему, у тебя будет мальчик или девочка?
– Не знаю, но хотела бы дочь.
– Интересно, найдут тебе мужа? – полюбопытствовала Нелли. – А если найдут, кем он окажется?
– Я сказала бабушке, что не хочу такого же брака, как первый. На этот раз я должна узнать человека, с которым пойду к алтарю.
– Ты так и не рассказала мне, что случилось тогда, – с неприкрытым любопытством выпалила Нелли.
– Значит, сделаю это сейчас, зная, что ты сохранишь тайну и не станешь сплетничать обо мне с придворными.
– А король знает?
– Да. Я, наконец, смогла поведать ему после одной особенно безумной ночи, – кивнула Фэнси.
Молча выслушав трагическую историю неудавшегося брака, Нелл поинтересовалась:
– А куда девалась эта самая Далила?
– Рэндолфы хотели порвать вольную и продать Далилу на Юг, но мой отец не позволил. Сказал, что она такая же светлокожая, как и все они, невзирая на африканских предков. Дал ей довольно большую сумму денег и отослал на Север, в Массачусетс, чтобы она смогла начать новую жизнь, свободную от призраков прошлого. Она написала моей матери, что благополучно прибыла туда, открыла маленькую лавочку и благодарна нам за доброту.
– Ты говоришь о ней так, словно все простила, – заметила Нелл.
– Она не причинила мне зла. Настоящим злодеем был Паркер Рэндолф. Ну вот, теперь тебе известна правда.
