Нам действительно принесли ужин, в середину комнаты поставили несколько огромных подносов с все различными яствами. И суши, и омары, и крем-супы белого цвета. От аппетитного вида должно было появится желание есть, но меня наоборот подташнивало от запахов, и сомневаюсь, что смогу протолкнуть в себя хоть ложку.
Только трое подошли и начали есть, шатенка, девочка чуть старше и светлее, да жгучая брюнетка, на лице которой было полнейшее безразличие. Остальные со страхом смотрели на них, и боялись придвинуться ближе. Через десять минут из-за довольных постанывании шатенки к ним присоединилось еще двое, видимо голод был настолько силен, что слегка притупил страх.
Примерно через час к нам снова заглянули, мужчины заходили по одному, брали первую попавшуюся сопротивляющуюся жертву и тащили на выход. Они кричали, умоляли отпустить их, вернуть маме. Кто-то горячо молился, но Бог оставался глух, их так же брали за руки, скручивали, чтоб не вырывались, и тащили. Вскоре и до меня добрались, пришлось подавить в себе жгучее желание сопротивляться, еще не хватало, чтоб начали мучить перед смертью.
Мне достался высокийбрюнет, он вывел на улицу, и я с наслаждением вдохнула свежего воздуха. До этого и не замечала, что там, в комнатушке, воняло сыростью и плесенью. Вокруг действительно было очень много людей, группки переговаривались на разных языках, даже итальянский услышала. Но все, так, или иначе, смотрели на нас.
Впереди увидела невысокий круглый камень с идеально ровной поверхностью, на нем мелом была начертан треугольник, и много-много кругов с пятиконечной звездой в центре. На каждой точке, где соприкасалось как минимум три круга, стояли толстые зажжённые свечи, а еще ножи, ровно тринадцать.
Девочка, которая с таким энтузиазмом описывала прелести быть принесённой в жертву, стояла поодаль, остальных же поставили вокруг этого камня, но между жертвой и каменным столом были женщины, они что-то шептали, приложив ладони к ножам, и пламя свечей подрагивало в такт их словам.
Руку практически вывернули, но так, что я прижалась телом к своему убийце, вторая рука легла на горло, поднимая мне голову.
-Диана! – Услышала отчаянный крик и дернулась, но меня быстро вернули в исходную позицию. Голос Ника, неужели его заставят смотреть на весь этот ужас? Сволочи, какие же они сволочи! Следом был рык раненного животного, вскрики людей, и я с надеждой подумала. Что зверь Ника все-таки проснулся, и он поубивает тут как можно больше народу. А потом ему вторил другой волк, или кто там может так рычать, были слышны звуки борьбы вперемешку со странными словами, которые вылетали изо ртов этих проклятых. С каждой секундой пламя становилось все больше, я чувствовала его жар даже на отдалении.
Уловила небольшое движение справа, рядом стоящая со мной девочка отчаянно кричала, но женщина, которая стояла напротив нее, продолжая зачитывать заклинание, подошла, и медленно провела по ее горлу. Кровь, всюду была кровь. Рядом со мной убили первую, и я не могла продолжать стоять на месте, начала извиваться, но на мои потуги не обращали внимания, продолжали все так же держать, разве что кисть сжали чуть сильнее. Та девочка была самая маленькая, нас словно по старшинству поставили справа налево, и так же начали убивать. Медленно, словно получая наслаждение, они отдавали дань существу, которому поклонялись, которое когда-то дало им силы. Смотреть и дальше не могла, истерика захлестнула с головой, я пыталась извиваться, пыталась освободиться, но ничего не получалось.
Глава 14
Никита
В себя пришел лежа на бетонном полу, тело ныло от неудобной позы и холода, да только вспомнив, что произошло накануне, стал озираться, на большее не хватало возможностей, руки и ноги были связаны. Меня словно в погребе заперли, маленьком, без окон. Даже соломки пленнику не постелили, изверги.
Такой расклад мы с Киром предполагали, и на всякий случай на мне и Ди был жучок, я прикрепил его незаметно на внутренний шов. Мы не могли вмешиваться в дела ведьм просто так, но они допустили серьезную ошибку, что взяли меня, да и за Вадима стая могла пойти на прямую конфронтацию. Осталось только надеяться, что помощь рядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Скрипнула крышка люка, вниз опустила небольшая лесенка, по которой тут же спустился… Рид.
-Какого черта, Ридерик?! – Из-за сухости в глотке голос вышел сиплый. Внутри клокотала ярость, как он мог предать свою стаю, и перейти на сторону черных ведьм? Некогда лучший друг сел на корточки рядом со мной и улыбнулся. Улыбнулся так, словно мы болтали в клубе, и он услышал хорошую, добрую шутку.
-Меня всегда поражало, как ты мог быть умным дельцом и таким слепцом одновременно. – Это странное начало выбило из равновесия.
-О чем ты говоришь? Выпусти меня, у них Ди! – Он надел на лицо печальную маску и отрицательно покачал головой.
-Вот об этом я и говорю. Она недостойна тебя, никто из них не достоин. Гнилые, меркантильные твари, что ты хорошего от них видел? – Его рука легла мне на щеку, и от этого нежного жеста меня потянуло блевать. – Как только мне предложили подстраховать одну жертву, я сразу согласился, эта девчонка встала между нами. Ничего, как только это все кончится, они отпустят тебя, и мы уедем куда-нибудь далеко, забудем это как страшный сон. – И вот сейчас стало понятно, он не просто стал нестабильным, он сошел с ума. Мужские губы жестко смяли мои и тут же отодвинулись, я лишь немного не успел садануть выродку с головы в нос. – Скоро мне дадут одно зелье, и ты станешь моим. Только моим. – Кости скрутило от отвращения, хотелось убить урода, закопать там, где ни одна живая душа не найдет. Тот снова улыбнулся и рывком поднял меня, подцепив веревку сброшенным сверху крючком.
Чувствовал себя отвратительно, доставали не церемонясь, но весь мой дискомфорт ни что, по сравнению со страхом за Ди. Когда ее вывели и поставили в круг, загородив от меня спиной высоким мужчиной, внутри стало жутко холодно, а потом по венам пошла лава, выжигая их, перестраивая. Зверь внутри решил проснуться, он вовсю скалил клыки, мечтая разорвать всех, кто причинил вред его паре. Первый оборот был болезненным, сознание то отключалось от боли, то возвращалось из-за сильного хруста костей. Они явно не ожидали, что бракованный оборотень встанет на лапы, и только из-за этого успел убить двоих. Они даже не поняли, что старуха с косой уже осекает их душу от тела. Убить. Всех убить.
Сбоку меня сшибают, придавливают мощным телом и вгрызаются в горло. Если двинусь, то убьют. Рыжую шерсть бывшего друга зверь узнал, и за пережитое унижение и боль хотел порвать того на клочки, но стоило хоть немного пошевелиться, и клыки проникали глубже, как бы говоря, остановись, и будешь жить.
Нос уловил металлический запах крови, а уши отчаянный крик пары. Если ничего не сделаю, ее убьют, но если убьют меня, то она окончательно лишиться шанса на свободу. Кирилл когда-то говорил, что оборотни чувствуют кровь вожака, чувствуют сильнейшего. Это подавляет слабых оборотней. Постарался найти эту силу в себе, но ее было немного. На требование отпустить и подчиниться рыжий дернул ушами, немного рыкнул и лишь слегка ослабил хватку, но этого мало. Пытался усилить давление, но до вожака мне, как до луны.
И тут он отпустил, громко взвыл и завалился на бок. Некогда было смотреть, что с ним, главной целью была Ди, если ее не станет, я отправлюсь вслед за ней. Лапы от непривычки плохо слушались, волк еще не успел окрепнуть после первого оборота, но я все равно бежал, хотел вытащить ее на свободу как можно раньше, закрыть собой и не позволять никому даже смотреть в ее сторону.
Передняя лапа застыла на одном месте, и мощное звериное тело перевернулось через голову. Позвоночник прострелило адской болью, нижняя часть туловища не поддавала приказам мозга. Хруст костей, которые встали на место, резанул уши, но все равно поднялся и медленно шел в ее сторону. Если надо будет, начну вгрызаться зубами в землю, но доползу до нее. Запах крови подстегивал зверя, ему хотелось вцепиться в податливое горло каждому ведьмаку и ведьме, лишь бы успеть, лишь бы не потерять ее.
