Чтобы скоротать вынужденное безделье, я принялся тренироваться, повторяя заученные переходы и удары с сопровождением каждого усилия в теле курсирующей маной. В виртуальности гонять по телу послушную энергию было куда проще чем реале, во время пробежки только к концу восьмого круга по парку удалось несколько раз задействовать своенравное нечто.
«— Надо хоть как-то наречь упругий мячик», — мелькнула мысль, но в прочем тут-же пропала.
Пустое тело убитого одним из первых игроков материализовалось в каменном мешке, пришла пора собирать повторный урожай. По самым грубым прикидкам за сегодня удастся заполнить половину имеющихся в инвентаре кристаллов душ.
* * *
— Что? — моему изумлению не было предела.
— Я говорю, что библиотекарь даже не собирается посылать твой донос, пока ты не принесешь обещанный фолиант, — повторила Мила нерадостные новости.
— Он вообще в курсе, что я в тюрьме? — переполнявшее возмущение мешало нормально говорить.
— Прости, — девушка накрыла мои руки своими ладонями.
Лена дипломатично оставила нас вдвоем на кухне, стоило Миле заявиться ко мне с утра пораньше. Первым делом я думал, что подруга устроит скандал, но принесенные ей новости были куда эмоциональнее, чем наличие горничной в столь ранний час у меня в квартире.
— Ты то тут причем, — извинения из уст Милы звучали неуместно.
— Ну ведь это из-за меня мы вторую неделю проводим в подвале часовни, — в ее глазах промелькнуло сожаление: — если бы не прокачка второй профы, ты давно бы уже достал эту книгу.
В словах девушки было рациональное звено, но я даже не представляю какой надо быть скотиной, чтобы согласится с предложенным вариантом.
— Ты здесь совершенно не причем, — как можно убедительнее я замотал головой из стороны в сторону, не соглашаясь: — Это были мои идеи, как взять для тебя посох в качестве второй профы, так и прокачка его на скелетах. Этот гнусный Притопий так шамкает во время разговора, что я и половины его слов вылетающих из беззубого рта понять не могу. Вероятнее всего, я просто не правильно понял условия квеста, когда договаривался с этим упырем.
— Кстати, — Мила заметно оживилась от моих слов: — библиотекарь сказал, как можно избежать виселицы и выбраться из тюрьмы!
— Побег? Подземный ход? Тайный лаз и все такое? — предположил я.
— Деньги, — улыбка Милы была очаровательна: — Надо заплатить и ты станешь свободен!
— Судейскому дознавателю?! — не поверил я, вспомнив крысиное лицо НПС, зачитывавшего мой приговор.
— Барону, — смутившись от моей эмоциональной вспышки, девушка потупила глаза.
— Он обжулит, — высказал я первое, что пришло в голову и прикинув расклад добавил: — да и денег таких нет.
— Надо что-нибудь продать! — предложила Мила и внесла рациональное звено: — и попросить Притопия выступить нашим посредником.
Вспомнив об аукционе и имеющихся в инвентаре кристаллах я со скоростью достойной калькулятора, стал обсчитывать варианты. По первым прикидкам выходил не плохой план который мог сработать, но только при условии что Милландре удастся попасть ко мне в камеру.
* * *
— Привет, — сказал я, невольно улыбнувшись.
— Фух! — сдув непослушную прядь с лица, жрица кинулась ко мне в объятья.
— Надолго посадили? — я решил сразу уточнить.
— За публичные оскорбления личности барона на центральной площади дают 24 часа ареста или требуют 2 золотых! — буквально святящаяся изнутри от удавшейся проказы, Мила прижималась ко мне.
— Долго, — расстроился я.
— Но за один золотой могут освободить досрочно! — продолжая улыбаться, жрица наконец-то отпустила меня.
— Тогда ладно, — судя по всему план и правду мог удастся: — А то я уж было решил, что распродаться не успеем до того как меня решат вздернуть.
— Жаль только что почтовая ячейка одна, — Мила пождала нижнюю губу: — придется на аукцион по одной шмотке выкладывать.
— Цену не ломи, так на раз и купят, — повторил я еще раз принцип быстрой распродажи зачарованных вещей: — давай показывай, что принесла.
Восемь кристаллов душ были готовы к чарованию оружия и доспехов, оставалось подобрать к каким вещам какая чара больше подходит, дабы угодить взыскательной публике героев виртмира ЭКЗО.
Пъянительный воздух свободы делал мои первые шаги нетвердыми. Выбравшись из каменного мешка с помощью грубоватых тычков стражников, я подслеповато огляделся на ярком солнце. Оставшаяся не удел пеньковая веревка слегка раскачивалась под порывами легкого ветра, несмотря на снятые обвинения даже брошенный вскользь взгляд на виселицу вызывал озноб по всему телу.
Первым делом я направился к часовне, из вырученных с аукциона сотни золотых три монеты пришлось отдать за посредничество в выкупе меня из тюрьмы и еще две за переписывание доноса. Лишившись монет за свое освобождение я твердо решил не спускать барону этого с рук, тем более что вскрывшиеся обстоятельства неоспоримой связи банды Орка и Фалантия наводили на вполне определенные размышления.
— Ну что идем? — взглянув в полумрак подвала, Мила перехватила посох хитрым хватом.
— Да, — подтвердил я: — Пора заканчивать с этой часовней.
Двинувшись к центру, а не вдоль внешних стен как обычно, мы стали расчищать путь к вожделенной цели. Скелеты, выскакивавшие из темноты не вызывали никакого беспокойства, приноровившись бороться с костяшками, мы даже не снижали скорости, идя неспешным шагом под гулкими сводами.
Вскоре среди колонн показался какой-то постамент. Упокоив преграждавших к нему путь троих скелетов, мы обошли по кругу свою находку.
— Похоже, что крышку можно столкнуть, — проведя ладонью вдоль среза постамента, Мила обнаружила зазор, скрытый толстым слоем паутины.
— Вот и копье пригодилось, — достав из инвентаря выпавшее сегодня с одного из скелетов древковое оружие, я уткнул ржавое острие в щель.
Заметив как начало гнутся сыромятное железо, поспешно кинул чару «Камень» повышая прочность. Мила тоже не стояла без дела, навешивая на меня конструкты «сила», «ловкость» и «регенерация», чтобы усилить и скомпенсировать затраты.
Замерев в противостоянии на пару секунд, каменная плита нехотя приподнялась, уступая нашему напору. После того как поверхность соприкосновения крышки и основания стала меньше, мне удалось несколькими ударами ноги в торец плиты сдвинуть последнюю в сторону. Из приоткрывшегося проема отчетливо потянуло сыростью и какой-то запредельной вонью.
— Фу-у, — Мила демонстративно зажала свой носик.
— Похоже, что там еще один уровень, — я стряхнул руки, восстанавливая зеленый бар.
В отличие от скелетов, зомби населявшие второй этаж стремились на выручку друг-другу, облегчая нашу работу. Белый луч, единственное боевое заклинание жрицы, имело колоссальный урон по нежити. Мы поменяли привычный порядок движения, я сдерживал вонючих тварей идя впереди, Мила на отрез отказывалась приближаться к разлагающимся созданиям. Имея огромный запас маны, девушка буквально выжигала население этого уровня, оставаясь все время за моей спиной. Лабиринт, в который был превращен второй этаж, имел не так много ответвлений, чтобы мы запутались и потерялись. Дойдя спустя четыре часа до следующего постамента, мы синхронно выдохнули.
— Может завтра дальше пойдем? — в голосе Милы прозвучала усталость.
— Давай завтра, — согласился я: — Только крышку сдвинем, вдруг долбаный фолиант под ней, тогда и возвращаться не придется.
Понимание того, что до завтра вонючая нежить успеет вновь возродится, придало Миле сил и она с удвоенным энтузиазмом принялась накладывать на меня усиливающие конструкты. Стоило пахнуть сухому жару из приоткрывшейся щели, как нас покинули силы. Наличие третьего уровня в подземелье стало очевидным.
* * *
Доставленные блистеры от навязавшихся благодетелей имели необычную упаковку. Сквозь полупрозрачные полости пластиковой ленты виднелись неприятного вида субстанции, один в один напоминавшие слизняков с третьего уровня подземелья часовни. Зарядив полоску в инъекционный блок, я вернулся за стол, от составления еженедельного отчета отвертеться не удалось. Хорошо хоть проверить правдивость моей писанины было практически не возможно.
Расписав свои похождения в игре за последние дни, добавил кое-какой информации о тренировках в парке. Снизив нагрузки, я стал больше уделять внимания медитативным техникам, о чем и написал, не особо заботясь о грамотности и чистоте слога. Надеяться обмануть психиатров и каллиграфов подбирая слова и выражения было бесполезным занятием.
Надежда что ко мне потеряют со временем интерес была слабой и в основном из-за того, что я не собирался прекращать своих отношений с Милой. Девушка была единственной дочерью отца и его служебное положение не подразумевало безграничной свободы и вольнодумства внутри семьи.
