Все все поняли, малость поворчали и переоделись. Ведь речь шла о тяжелом боевом походе…
Двадцать первого ноября майора Маргелова назначили командиром 1-го Особого лыжного полка моряков КБФ и до выполнения боевой задачи оставались считанные дни.
«Ночью полк собрался на берегу Ладожского озера, в районе поселка имени Морозова, в месте нового сосредоточения дивизии, — вспоминает участник тех боев Н. Шувалов. — На подготовку к наступлению даны одни сутки. На следующий день выясняется, что лед на озере еще тонок. Он плохо держит людей…
Наступление дивизии задержано на один день. Но и через сутки состояние льда не изменилось.
Наступление вновь отложено, опять на сутки.
Принято решение — орудия всех батарей артполка оставить на берегу. Командиры же батарей пойдут с пехотой и связь со своими батареями будут держать по радио.
Дубенецкому, командиру батареи, в которой находились самые дальнобойные орудия, приказано немедленно с несколькими разведчиками и связистами добраться до Бугровского маяка на южном побережье озера и оттуда вести корректировку огня по побережью».
Однако боевая операция все срывалась, и каждый новый выход к побережью превращался командиром в проигрыш его штурма. И наверху уже начали сдавать нервы. Оттуда стали сыпаться угрозы расстрела.
Но Маргелов все еще пытался решить вопрос по-хорошему:
— У меня приказ наступать после начала схватки пехотных полков с противником. Бросить в атаку одних моряков означает отправить их на верную смерть. Я должен с ними поговорить.
Затем он собрал всех командиров и объяснил сложность ситуации:
— Если вы откажетесь идти в атаку, я вас насильно не поведу, лучше сам пойду под расстрел.
Но, как известно, моряки пошли в бой за своим новым командиром… Они еще совсем не знали его, но чувствовали, что он свой.
Ветеран войны В.В. Войцехович до сих пор помнит момент, когда впервые увидел легендарного В.Ф. Маргелова:«.. такой резкий, порывистый, на одном боку “ТТ”, надетый “по-морскому”, на другом — большой “революционный” “маузер”, который он очень любил носить. Василий Филиппович был очень грамотный, боевой и решительный командир. Очень темпераментный, горячий, я бы даже сказал, что чересчур горячий. Бывали ситуации, когда, как я считаю, нужно было действовать осторожнее, осмотрительнее…»
Десант идет в атаку
По своему опыту в свои тридцать три Василий Филиппович был уже очень даже боевым командиром… После окончания военной школы в 1931-м за его спиной был, что называется, полный командирский набор: командир взвода, командир роты, командир батальона, начальник разведки дивизии, снова командир батальона, помощник командира полка, командир отдельного дисциплинарного батальона, командир полка 1-й гвардейской дивизии народного ополчения. А еще, что самое необходимое на войне, боевой опыт: в освобождении Западной Белоруссии (два ранения) и в советско-финской войне (два ранения).
Именно командование 1-м Особым лыжным полком моряков впоследствии даст ему полное право, будучи командующим ВДВ, сказать на одном из совещаний в Министерстве обороны СССР: «Я воевал в морской пехоте и знаю, что заслуживают десантники, а что — нет!»
«ПОПРОСЯТ ПРОЩЕНИЯ»
В сентябрьских боях 80-я стрелковая дивизия вынуждена была отойти на рубеж деревень Забродье, Глядино, Михайловское. За последнюю деревню бои были особенно ожесточенными. Она трижды переходила из рук в руки. Затем было окружение и выход из него. В районе Агакули, где 80-я заняла очередную оборону, на ее пополнение поступил личный состав из расформированной 12-й стрелковой дивизии народного ополчения. Командир дивизии полковник И.М. Фролов с 8 октября находился в госпитале, а с 25 октября измученное соединение перебросили баржами с Ораниенбаумского плацдарма через залив в Ленинград. Далее пешим маршем на западный берег Ладожского озера.
По свидетельствам очевидцев, «марш был очень тяжелым — многие бойцы на ходу умирали от голода и истощения. Не хватало боеприпасов и фуража, да и сама дивизия была таковой только по названию — до 12 ноября в ней насчитывалось всего два стрелковых полка. За пять дней, с 19 по 24 ноября, дивизия сменила четыре района сосредоточения, люди были совершенно измотаны, а от недостатка фуража начался падеж лошадей».
И вот такой дивизии поставлена задача: с озера, со стороны Дороги жизни нанести удар по немецким позициям в районе «бутылочного горла», захватить 1-й и 2-й Рабочие поселки и двигаться дальше в направлении Синявинских высот.
Командир дивизии полковник Фролов, объективно оценив реальное боевое состояние своих частей и подразделений, честно доложил об этом начальнику штаба Ленинградского фронта: «Дивизия к выполнению поставленной боевой задачи не готова». Его тут же отстранили от командования, а заодно и комиссара. Новый комдив полковник П.Ф. Брыгин взялся за невозможное. Но получилось то, что получилось…
Кавалер двух орденов Красного Знамени Павел Федорович Брыгин умрет от тяжелых ран 8 января 1942 года. Командира 1-го Особого лыжного полка, тяжело раненного в ногу и превозмогающего нестерпимую боль, вытащат из самого пекла на волокуше двое моряков. А бывший командир 80-й стрелковой дивизии Фролов вместе со своим комиссаром на пару ответят за провал ноябрьского наступления. 2 декабря 1942 года их арестуют и в тот же день они предстанут перед военным трибуналом Ленинградского фронта.
На показательный суд военного трибунала над командованием 80-й стрелковой дивизии майора Маргелова доставят буквально на костылях. В забитом до отказа помещении он попытается что-то понять еще раз для себя, вглядываясь в лица командира и комиссара дивизии. А после вынесения смертного приговора они оба подойдут к нему, попросят прощения и напоследок поцелуют.
«СОВ. СЕКРЕТНО
ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ
СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК
1941 года декабря 2 дня, Военный Трибунал Ленинградского фронта, в закрытом судебном заседании, в расположении Военного Трибунала, в составе:
Председательствующего Диввоенюриста ИСАЕНКОВА
Членов: Военного юриста 1 ранга ТОКАНАЕВА
Военного юриста 2 ранга КОРОТАЕВА
При секретаре Военном юристе 3 ранга ВАСИЛЬЕВЕ,
Рассмотрел дело № 0442 по обвинению бывшего командира 80 стрелковой дивизии полковника ФРОЛОВА Ивана Михайловича, 1895 г. рождения, происходящего из граждан деревни Острый Клин, Черепецкого района Тульской области, по социальному положению рабочего, русского, с низшим образованием, женатого, исключенного из членов ВКП(б) в связи с арестом по данному делу, ранее не судимого, в Красной Армии с 1918 г. добровольно, и бывшего комиссара той же дивизии полкового комиссара ИВАНОВА Константина Дмитриевича, 1901 г. рождения, происходящего из граждан гор. Иваново, русского, по социальному положению рабочего, женатого, с высшим образованием, исключенного из членов ВКП(б) в связи с арестом по данному делу, ранее не судимого, в Красной Армии с 1918 г. добровольно обоих в преступлении, предусмотренном ст. 193—17 п. «б» УК
УСТАНОВИЛ:
Фролов, 21 ноября с.г., доложив Командующему Ленинградским фронтом о готовности вверенной ему дивизии к выполнению боевой задачи, получил от него устный приказ о прорыве блокады противника на одном из участков фронта, о чем 22 ноября с.г., по возвращении в дивизию, информировал комиссара дивизии Иванова. На деле, Фролов и Иванов к выполнению боевого приказа Командования фронта отнеслись пораженчески, проявили трусость и преступное бездействие, причем Фролов двум представителям фронта заявил за 3 часа до начала операции, что он не верит в успешный исход операции.
В результате этого ответственная операция на одном из важных участков Ленинградского фронта была сорвана.
Таким образом, в трудный и ответственный момент для Ленинграда и Ленинградского фронта, когда командиры и политработники фронта, не щадя своей жизни мужественно и честно выполняют боевую задачу по прорыву вражеской блокады вокруг Ленинграда, Фролов и Иванов нарушили воинскую присягу, обесчестили высокое звание воина Красной Армии и своим трусливыми пораженческими действиями нанесли серьезный ущерб войскам Ленинградского фронта.
Вышеизложенными действиями Фролов и Иванов совершили преступление, предусмотренное ст. 193—17 п. «б» УК.
Руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК, Военный Трибунал 185
ПРИГОВОРИЛ:
Фролова Ивана Михайловича и Иванова Константина Дмитриевича, в соответствии со ст. 23 Положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА, лишить военного звания Фролова — «полковника» и Иванова — «полкового комиссара».
На основании ст.193—17 п. «б» УК — Фролова Ивана Михайловича и Иванова Константина Дмитриевича подвергнуть высшей мере наказания — РАССТРЕЛЯТЬ.
