— Во всем, — говорит Антипод, — есть свои объективные закономерности. Даже в исключениях — есть законы исключений и законы, по которым они случаются. Даже в хаосе есть объективные законы. Возьми большое число явлений и определи, что ты будешь называть хаотическим состоянием для них. И я тебе докажу, что нужно следовать определенным законам, чтобы такое хаотическое состояние получить. Есть всеобщие законы, которые распространяются и на явления человеческой жизни, в том числе — на психологические и духовные. Вот тебе несколько примеров. Если один человек причиняет зло другому человеку (например, обманывает его), то по закону психологической самозащиты он вырабатывает в себе негативные эмоции по отношению к своей жертве, ищет дефекты в ее поведении, чтобы обвинить жертву и оправдать себя. Если человеку причинил зло другой человек, то, чтобы облегчить свои страдания, он стремится отплатить этому другому человеку той же монетой. Хватит?
— Хватит, — говорю я. — Но ты уверен в том, что эти твои «объективные законы» не являются изобретениями человека? Действуют ли они в животном мире?
— Есть факты, — отвечает он, — которые…
— Верно, — соглашаюсь я, — но ведь и современные культурные растения выведены человеком из диких видов, что не отвергает того, что они изобретены людьми. То же с законами психологии. К тому же все изобретенное человеком тоже объективно. Ты просто переводишь разговор в другой план, а не опровергаешь мои утверждения.
— Пойми, — говорит он, — в реальном человеке одновременно сочетается все. Он любит, ненавидя. Ненавидит, любя. Предает, давая клятву верности. Отзывчив и непроницаем в том же самом чувстве. Способен на самопожертвование, но способен и на жертвование другими. Подл и благороден…
— Но что делает людей хорошими или плохими, подлыми или благородными, добрыми или злыми? — спрашиваю я. — Не идеология же. Идеология как раз оправдывает и развивает в людях эту гибкость, как ты сам выражаешься.
— Верно, — говорит он, — в мире все усложняется. Усложняется и духовный мир человека. Лишь идеология способна упорядочить внутренний сложный и хаотичный мир человека.
— Усложняется внешний мир человека, — говорю я, — его взаимоотношения с людьми. Но внутренне человек опустошается. Он избавляется от сложных внутренних механизмов духовности, дабы лучше эксплуатировать свою социальную среду.
И в таком духе мы спорим часами, не приходя ни к какому соглашению и ни к какой ясности. Совершенно неожиданно меня поддержал Писатель.
Мысль Писателя
— Я перечитываю Толстого, — говорит Писатель. — Удивительное дело: старый мужчина очень тонко и точно описывает психологию молоденькой девочки, зрелой светской женщины, проститутки. А секрет-то прост: никакой принципиальной разницы между молоденькой девочкой, светской дамой, проституткой и старым мужчиной нет. Люди все в общем и целом одинаковы. По крайней мере потенциально. Различия есть, конечно. Но не они определяют их психологию, вернее — они влияют на психологию, но не непосредственно. Эти различия влияют на те социальные роли, которые навязываются людям или которые избираются людьми. И вот эти роли определяют психологию. Каждому типу роли соответствует свой тип психологии. Так называемые гениальные писатели чаще бессознательно и редко сознательно описывают именно логически возможные социальные роли, описывая психологию, соответствующую им. Описание психологии становится литературным приемом описания социальной роли, которую в принципе может сыграть любой человек, если отвлечься от его физических особенностей. Вот почему «гениальный» писатель способен «перевоплотиться» во что угодно — в грудного младенца, в лошадь, в собаку, в проститутку, в солдата, в клопа.
Мечта и реальность
Разговариваю с дочерью Писателя, а мечтаю о Богине. Вторая — светлая мечта, первая — мрачная реальность. Намерения дочери в отношении меня не оставляют сомнений. И я сам, кажется, готов упасть в эту яму, — воплощением добродетели по законам реальной жизни становится порок. Антипод, выходит, прав.
Дочь — существо образованное и утонченно интеллигентное. Начинает она свою атаку на меня издалека. Она задала мне тот же вопрос, что и отец. Я ответил так же. И ее реакция была такой же: «Не люблю, когда подглядывают за мной, — сказала она. — Выходит, твой Бог будет подглядывать, что я делаю в постели? И на работе тоже? Избави Боже! Тогда житья не будет».
Хаос мыслей
Но ведь можно рассуждать и так. Психологи объясняют конфликты в группах некоей психологической несовместимостью. Но такого явления просто не существует. Подберите самых, казалось бы, психологически совместимых людей и понаблюдайте за ними: конфликты все равно возникнут. Ибо дело не в психологии, а в социологии, вернее — в социальной психологии. Уже в группе из двух человек действуют социальные законы. Причем в силу недостаточности людей для нормального коллектива эти законы могут сработать особенно остро. Тут порою самые различные социальные отношения спрессовываются в одно, и люди сами не отдают отчета в том, что творят. Между прочим, требуется достаточно большое число людей в коллективе, чтобы можно было осуществить «психологическую» совместимость хотя бы двух индивидов. Увеличение размеров группы необходимо для решения социально-психологических проблем. Но это увеличение группы порождает чисто социальные явления (сложная структура группы, разделение функций, неравенство) — неопровержимый показатель того, что социальная психология есть лишь «спрессованная» социальность.
А что такое «социальность»? Почему люди не властны над своими же социальными законами? Да потому, что это — такие правила поведения и переживания людей, которые обеспечивают им наилучшее приспособление к социальным условиям существования, без соблюдения которых людям хуже, плохо или они погибают совсем. Люди стремятся сами соблюдать эти правила. Эти законы неподвластны людям лишь постольку, поскольку люди не хотят над ними властвовать, хотят, наоборот, подчиняться им. Таким образом, круг замыкается, и сама социальность находит основу в своих, казалось бы, следствиях.
Человеческое
В психологии масс людей есть нечто, неподвластное их воле, и есть нечто, исходящее из самих людей — из их воли и сознания. Тут человек свободен выбирать и принимать решения. Человеческие проблемы суть проблемы в рамках свободы выбора и свободы решений. Надо установить, в чем мы свободны и в чем нет. За рамками нашей свободы лежат проблемы биологические, социальные, политические и прочие. Таким образом, установив рамки нашей свободы, мы установим, в чем именно мы суть люди, а не просто социобиологические существа. И в этих рамках мы должны искать решение волнующих нас проблем.
Есть общезначимые предпосылки для рассуждений на эту тему. Вот, к примеру, некоторые из них. Число человеческих проблем ограничено и не очень-то велико. Их можно все пересчитать. Причем это число, а также степень важности проблем, не зависят от того, состоит общество из двух, десяти, ста или нескольких сотен миллионов человек. Причем эта независимость сохраняется в определенных пределах. Если число людей в обществе превысит некоторый максимум или снизится ниже некоторого минимума, человеческие проблемы немедленно исчезают и их место занимают проблемы иного рода — биологические или механико-социологические.
Число и тип личностей в обществе ограничены числом и типом упомянутых проблем. Оно одинаково для общества в десять миллионов и в миллиард. Увеличение числа людей снижает ценность отдельного человека, но не увеличивает число различных типов личностей и их значительность. По крайней мере не увеличивает. А возможно, и сокращает. Мир знает множество примеров, когда главы великих держав являются ничтожествами, а культура этих держав представлена пигмеями. Прогресс науки, техники, медицины и прочих явлений цивилизации не влияет существенным образом на прогресс отношений человека к себе, к другим людям, к обществу. Человек в массе имеет дело с продуктами современного общества (автомашинами, самолетами, холодильниками, телевизорами и т. п.) как с естественной средой бытия.
Масштабы человеческих проблем не зависят от внешних качеств людей. Низкорослые страдают и радуются так же, как высокие. Трагедия любви одинакова как для Отелло и Дездемоны, так и для Ваньки и Катьки с соседнего двора — Ванька убил Катьку из ревности обыкновенной отверткой.
Что это за человеческие проблемы, конкретнее говоря? Это — проблемы средств самозащиты людей от самих себя, от других людей, от групп и организаций, причем — в рамках свободы человеческих поступков. А средства самозащиты зависят от того, от кого и от чего надо защищаться. Взгляните на себя! Поразитесь тому, какие опасные и отвратительные чудовища вы суть на самом деле, причем без принуждения, а по доброй воле и по желанию. Признайтесь себе в этом и подумайте о самообороне. И знайте: ничто и никто не способен защитить человека от человека, кроме самого человека. Пока ты сам не примешь решения обуздать сидящую в тебе самом гнусную тварь, не ищи вокруг себя ангелов.
