Задеваемый кончиками весел, затрещал прибрежный тростник. Протока была узковатой, и казалась очень мелкой. Оставалось надеяться на безошибочное чутье клотов — во всем, что касалось реки, они были признанными авторитетами. Олег мысленно молился, чтобы и на этот раз Удур не ошибся — сесть на мель сейчас, это конец боя.
Корабли преследователей не стали огибать острова — пошли вслед за «Варягом», выстраиваясь в цепочку. Впереди, хорошо разогнавшись, шел флагман, за ним самое маленькое суденышко. Прилично отстав, позади всех шла поврежденная галера. Пожар на ней уже потушили, но приключения не прошли для корабля даром — усталость и потери подкосили боевой дух, а с ним упала и скорость.
Рита, повернувшись вперед, очень грязно выругалась. У Олега от удивления брови поползли вверх — впервые услышал из уст этой хладнокровной девушки подобную грубость. Обернувшись, взглянул вперед, и лишь промычал от бессильной ярости — не хватило словарного запаса для передачи всей глубины чувств, забурливших при виде открывшегося зрелища.
— Удур! Ты ведь рыбу в воде за километр чуешь! Разве ты не знал что здесь корабли!
— Знал.
— Так почему не предупредил!
— Олег, здесь везде корабли, зачем мне тебе это говорить, ты и сам знаешь.
Костеря загадочную душу клота, Олег опять обернулся к новому противнику. Из огня да в полымя — за протокой стояло целых шесть боевых галер. Толпы ратников на палубах, десятки баллист, на ветру развеваются оранжевые стяги. Расположившись полукольцом, корабли захлопнули единственный выход из прохода между островами.
— Спасибо, Рита, — от души сказал Олег.
— За что? — удивилась девушка.
— За то, что не спрашиваешь сейчас, что я намерен делать.
Прикусив губу, Рита нервно буркнула:
— Да, похоже, все. Сзади их сотни две, а тут, наверное, все пятьсот. Галеры все огромные…
Галеры нового врага, очевидно, стояли до этого в дрейфе или на якорях, потому что двигались очень медленно, несмотря на усиленную работу гребцов. Но странное дело, курс их лежал параллельно курсу «Варяга», никто не свернул на перехват. Да и баллисты молчали, лучники тоже не стреляли.
Оглянувшись, Олег увидел, что корабли преследователей останавливаются, гребцы на них бешено табанят, спеша набрать обратный ход. Только теперь оценив разницу в цвете флагов, он повеселел, и выкрикнул:
— Похоже, они сейчас друг другом займутся.
Мимо «Варяга», едва не сокрушив его весла, пронеслась галера с оранжевым флагом. С высокой палубы склонился рыцарь в сверкающих доспехах, хрипло проорал:
— Ждите нас здесь, не вздумайте удрать — догоним и выпорем капитана! Сейчас утопим этих шавок, и поедем в замок его светлости! Пир будет в вашу честь!
Рита, ничего не поняв, обернулась к Олегу:
— Что он сказал?
— Да я сам плохо понял. Нам, вроде бы, приказали никуда не уплывать отсюда. Сейчас они перетопят этих пионеров с красными знаменами, а потом нас на пирушку пригласят… или нами пировать будут…
Рита, посмотрев, как две галеры ловко взяли на абордаж вражеский флагман, а остальные метко обстреливают остальных зажигательными снарядами, вздохнула:
— Ну, от этих, похоже, мы все равно удрать не сможем.
* * *
Демонстрируя свое новое изобретение, Алик доходчиво объяснял особенности конструкции и условия применения:
— Блок из четырех стволов, нарезаны из буровых труб. Заряжание общее, с казенной части. Затравка так же общая. Стволы легко отделяются от станка и перетаскиваются за спиной, для этого здесь приделаны лямки. Установка собирается за минуту, заряжается за две минуты. В боевом положении эти сошки забиваются в землю, если грунт каменистый, нужно пару человек, чтобы встать на них ногами, не давая опрокинуться при залпе. Сам залп по времени растянут на полторы-две секунды. Каждый ствол по очереди выпускает кожаный контейнер с жестяным резаным конусом. После выхода из ствола кожа разворачивается, после чего происходит раскрытие контейнера, и его содержимое летит в цель.
— Что-то сильно уж как-то сложно… — неуверенно произнес Добрыня. — К чему эти «высокие технологии»?
— Да никаких сложностей: зарядил, поднес фитиль, выстрел. За счет компоновки боезаряда в контейнере дальность поражения увеличивается и кучность стрельбы. На удалении в семьдесят метров на один квадратный метр приходится семь-девять картечин. В строю противника проделает очень неплохую просеку. А для обслуживания хватит пары полных идиотов, лишь бы руками быстрее шевелили при заряжании. Ты сам просил что-то, для остановки конницы хайтов, вот мы и придумали. Штука верная — никакая броня не спасет. Минус всего один — долгое заряжание. Но, по сути, в бою, скорее всего, хватит и одного залпа из десятка таких машинок, чтобы остановить атаку.
— Ладно, добро. А что там с пушками?
— Четвертую 100–миллиметровую доделываем. Ствол готов, осталось только кольцо нацепить, чтобы не разорвало. Но Добрыня, толку от этих пушек немного — те же картечницы в итоге будут, много ты ядрами из них не навоюешь.
— Так где твои обещанные корпуса под бомбы? А? Уже вторую неделю ждем. Как отольете, так сделают разрывные бомбы.
Алик отмахнулся:
— Калибр мелкий, много вреда такая бомба не наделает.
— Твое дело делать, а там уж не тебе решать. Так что с корпусами не затягивай.
— У нас и без них работы невпроворот — день и ночь пашем, — буркнул Алик.
— Все пашем… время такое… Старайся — никто за тебя не сделает.
— А что там с обещанным свинцом?
— Ждем. Монах обещал килограмм двести подкинуть.
— Быстрее бы… Хочется испытать, каковы эти игрушки при свинцовом заряде — вес-то будет намного больше, чем у железных картечин.
— Вот как привезут, так испытаешь. Я тебе свинец не рожу.
— Ребята говорили, что за Нарой, там, на разломе, кабелей немало. Плюс, наверняка, аккумуляторы негодные есть. Не проще ли там свинца наковырять? А то ни слуху ни духу от этого Монаха…
— Привезет он свинец, привезет… Гад он, конечно, еще тот, но слово свое держит крепко всегда.
Выбравшись из сумрака кузни, Добрыня встал на пороге, посмотрел в сторону своей избы. Очень хотелось вздремнуть хотя бы часик, ночью поспал мало — вернулся с левого берега уже затемно. Но не до сна ему — зимой отоспится… если доживет до зимы. И без военных приготовлений забот хватает: урожай поспел. Хоть и невелики поля островитян, но с их аграрным опытом, или, скорее, полным отсутствием его, уборка и сохранение большая проблема. Причуды природы закинули в этот мир лишь горожан, людей, знакомых с сельским хозяйством, среди них были единицы. Правда, удалось переманить к себе несколько семей вольных кшаргов — без них бы вообще труба была. На будущий год и они пасовать начнут — с картофелем, кукурузой и сахарной свеклой этот мир незнаком. А придется познакомится — экспедиции землян к центру катастрофы принесли не только зерно, из найденных вагонов, но и неизвестные здесь культуры. Да и зерно, надо сказать, с местными сортами не сравнится по продуктивности. Хотя, это еще не проверено — может сожрет его на корню какая-нибудь местная бацилла, от которой иммунитета у земных травок нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
