— Да, совсем недавно он спас меня от неминуемой смерти..
Тут Луну неожиданно схватили сзади за руки и заломили их за спину. Она поняла, что не видит монаха, который ушел к столу с инструментами, а значит пока она разглядывала Радгара, он зашел к ней сзади. Аббат Лукас достал из-за пазухи небольшой конверт и быстро распечатав его, произнес.
— Послушница Небесной сотни Луна, ты обвиняешься в изготовлении и сбыте в очень крупном размере, запрещенных Храмом, свитков исцеления, с помощью группы людей, по предварительному сговору. Все улики и факты твоего участия собраны и проверены инквизиторами и дознавателями из ордена Инквизиторов и переданы в деканат Небесной сотни, для твоего исключения из ряда студентов. Твои пособники дали на тебя полные, обвинительные показания, признавая тебя лидером своей группировки. — Аббат Лукас на секунду задумался подняв взгляд на девушку. — Также от лица Храма я обвиняю тебя в сговоре с маркизом Радгаром фон Вестнордским, желающим захватить власть в королевстве, для чего вы оба начали пособничать с силами Зла.
Теперь уже взгляд служителя жадно пробежал по фигуре девушки, и его губы тронула легкая улыбка.
— В купе всех обвинений, ты — бывшая послушница Небесной сотни Луна, приговариваешься к смерти, через обезглавливание. Но сначала я лично выбью из тебя правду о всех твоих злоключениях и связях с ересью. Отведите ее в пятую камеру и прикуйте кандалами.
Он кивнул монаху, который держал девушку, а Луна увидела идиотскую улыбку на лице второго палача, которая появилась на его лице, когда аббат назвал номер камеры.
— Если меня обвиняет Академия, то и судить должна Академия, ваша обязанность меня туда доставить. — Вскинулась Луна понимая, что ее не ждет ничего хорошего.
— Тебя обвинил орден Инквизиторов. — Аббат помахал письмом. — И орден дал мне полные полномочия судить тебя тут. В камеру ее.
Монах отпустил одну руку девушки, чтобы открыть дверь и тут за долю мгновений в голове Луны вспыхнула одна тысяча противоречивых мыслей, моментально меняясь в отклике ее сознания. И чтобы все их разобрать она на автомате активировала свою спасительную абилку которая могла ускорить не только ее реакцию, но ход мыслей. Мир вокруг дрогнул, очень сильно замедляясь.
Для чего ее ведут в отдельную камеру, она в принципе поняла, за время общения с Марком, она неоднократно ловила на своей фигуре, его точно такой же, как и у служителя сейчас взгляд, полный похоти, после чего он неоднократно делал ей непристойные комплименты и предложения, правда всегда выводя их в итоге шутку, а вот если ее прикуют кандалами к стене, то дать отпор уже не получиться. Но все это, не то. Это лишь последствия. Последствия того, что ее обвинили в незаконном изготовлении свитков, о чем она никогда не слышала и не знала. Никто ничего не говорил, о запрете изготовления свитков «Исцеления», ведь есть свитки «Огненной бури» или например «Прыжка». В этом моменте нужно подробнее разобраться. Так, что вряд ли за это ее приговорили к смерти, где-то у шурда на куличках. Сговор с маркизом, аббат придумал на ходу, чтобы чаша обвинений была более полной, не зря он мялся несколько секунд решая для себя какую-то дилемму. А это значит, что в письме очень маловероятно ему даются такие предписания.
Но зачем он решил ее убить? Ответ на этот вопрос должен решить эту загадку. В памяти вспыхнули слова отца, который всегда учил ее мыслить логически: «Если не понимаешь ситуацию, ищи кому она выгодна». В чем выгода убить единственную выжившую из спасательного отряда, который своим самопожертвованием остановил смертельную угрозу? Только в том, что ее считают опасным свидетелем, каких-то темных делишек местных власть держащих. Например, она сама им выговаривала, что они не пустили в Храм еще пару сотен человек, для спасения. А за такую ораву людей, которые могли бы выжить, их по голове точно не погладят. И вот, чтобы избежать этой огласки местный аббат и придумал такой выход из положения, вместо того, чтобы доставить ее в Академию, где она расскажет все как было, убить ее тут, сославшись на приказ ареста, а затем выявлением ее связи с маркизом которого тоже в чем-то обвиняют.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вполне возможно, что есть и другие причины, такого решения местных властей, но Луна их понять не зная начальных данных не могла, потому она открыла интерфейс и переложила меч себе в свободную руку, при этом резко дернувшись в противоход своему надзирателю. Тот от неожиданности выпустил ее вторую руку, и через пару мгновений, клинок пробил его сердце. За ним на землю упал храмовник, который привел ее сюда, держась за горло в котором красовалось сквозное отверстие. И последним, ударился затылком о стену палач, стоявший рядом с маркизом. Меч пробил переносицу с точность до дюйма, показав свой кончик из многострадального затылка. Ой, не зря она училась метать кинжалы последний месяц.
— В чем обвиняют милорда? — Кивком показала на маркиза Луна, обращаясь к ничего не понимающему аббату.
Тот не смог ей ответить сразу, переводя взгляд с одного дергающегося в конвульсиях помощника на другого. Для него прошло всего несколько секунд, за которые все кардинально изменилось. И хоть девчонка ничего необычного не сделала, теперь рядом с ним лежало три новых трупа. Лукас с диким страхом новыми глазами посмотрел на послушницу, понимая, что она как минимум уже является преемницей Белых Пастырей, только им дано такое хладнокровие и мастерство убийства.
— Дважды я спрашивать не буду. — Ее голосок отливал сталью.
— Его обвинил дознаватель Маркус, в намеренной сдаче форта нападавшим, для того, чтобы убить своего отца и занять его трон.
— Как маркиз мог сдать форт? Он приказал, чтобы солдаты его покинули? — Луна в голове нарисовала сложную картину, как герцог с сыном прибыли в какой-то захолустный городок, а маркиз своим приказом разогнал защитный гарнизон.
— Нет, он служил в нем простым офицером.
— Кто… маркиз? — Теперь девушка просто не поняла суть происходящего. Маркиз чуть больше месяца назад хотел забрать их с отцом к себе на службу, а тут оказывается, что он сам служит в каком-то форте. — Вместе с отцом что ли служил?
— Нет, герцогу не подобает служить в защитных бастионах, он прибыл сюда в день атаки на помощь своему сыну. — Голос аббата дрожал и он спиной двигался к противоположной от Луны стене, боясь спустить с нее глаза. — Маркиз сговорился с графом вампиров, что поможет ему прорваться через защитные стены, а тот убьет его отца.
— Откуда милорд знал, что его отец сюда прибудет?
— Он позвал его на помощь, тот и пришел. — Лукас уперся спиной в стол с инструментами, все еще по инерции скользя по полу ногами, пытаясь отодвинуться от опасной девушки еще дальше.
— Ну ведь, если бы герцог не пришел, а прислал просто своих солдат, план маркиза бы провалился?
— Я не знаю, все обвинения и приговор вынес аббат Маркус, я тут совсем не причем.
С этими словами Лукас прыгнул вперед на девушку, замахиваясь огромным тесаком, который он схватил со стола. Абилка Луны сработала штатно, превращая мир в замедленную съемку и она спокойно увернулась от удара, с ходу врезав по челюсти служителя. Все таки мастер Бихай недаром заставлял ее бить по доске по несколько часов в день, уроки не прошли даром, и хруст костей был слышен даже сквозь посторонние звуки. Аббат сделав два шага по инерции вперед, споткнулся и завывая от боли, упал возле двери.
Луна не оглядываясь прошла к пленнику и выдернула свой меч из головы лежащего рядом с ним мертвого надзирателя. Затем сделав пару резких взмахов, смахнула с него кровь и вернулась к аббату.
— Я обвиняю тебя в превышении своих полномочий и пытках людей ради собственного удовольствия. В смерти нескольких сотен граждан, которых ты не пустил в Храм, когда они были в смертельной опасности. В содержании острога под священным зданием Храма, с комнатами для пыток и насилования женщин.
Луна сделал еще полшага к старшему храмовнику, читая в его глазах дикий страх. Но в голове крутились образы мертвых жителей, которых она видела собственными глазами. Их разорванные и обескровленные тела. Мужчин и стариков, женщин и детей. Ни в чем не повинных и имевших шанс выжить, под сводами Храма. На мгновение она вспомнила Силену и подумала, чтобы сделал та? Ответ пришел сам, как будто старшая подруга сама прошептала ей его в ухо.
