— Что там? — не торопясь посмотреть, спросила она. Алиса открыла коробку. Глазам предстали небольшие мягкие игрушки: зайчики, медвежата и другие звери.
— А шариков нет? — разочарованно протянула подруга и наградила таким обвиняющим взглядом, будто теперь праздник был окончательно испорчен.
Алиса плотно сжала губы, чтобы не высказать все, что думает о затее с елкой и украшениями для нее, но этого и не требовалось, все сказал Денис:
— Ксю, успокойся уже, о'кей! Что-то последнее время слышно только тебя. Игрушки как игрушки, а если тебе не нравится, иди сама на чердак и ищи.
Девушка сконфуженно наклонила голову и сделала вид, что разглядывает содержимое коробки. Илья вытащил серого зайчика и маленькой лапкой тронул щеку Риты. Та сердито оттолкнула руку с игрушкой — заяц отлетел к дивану. Повисла тишина.
— Не трогай меня грязными игрушками, — еле слышно пробормотала Рита.
Илья надулся и ушел в кухню. Зайца подняла Полина.
— А по-моему, хорошенький! Давайте пришьем к самым симпатичным петельки и повесим на елку?!
Алиса уже повернулась к двери, чтобы потихоньку улизнуть, но Ксюша, подобно надсмотрщику, возмутилась:
— Куда ты собралась? А кто петли будет пришивать?!
И снова вмешался Денис:
— Могли бы сделать это и без Лисы, она на чердак ходила.
— И что же теперь, — подбоченилась Ксюша. — Я тоже могла бы сходить!
— Но не сходила, — хмыкнула Полина, ловко протыкая иголкой макушку зайца и завязывая узелок.
Алиса достала из коробки колобка и вдела нитку в иголку, чтобы пришить петельку, когда вмешалась Ксюша:
— Этого не нужно.
— Почему?
— Ну просто не надо, он некрасивый!
Все без исключения посмотрели на нее, а Денис взорвался:
— Ксюша, у тебя какие-то проблемы?! Так реши их, а не веди себя, как истеричная дура!
— Не ори на меня! — Ее голос дрогнул, она вырвала из рук Алисы колобка и швырнула назад в коробку. — Он урод! Понятно, урод!
— Понятно-понятно, — успокоил ее Юра, дружественно похлопав по плечу. Этот жест не упустила из виду Полина, и ее голос из дружелюбно-сочувствующего превратился в язвительный: — Нервы ни к черту, милочка, нужно лечить.
Ксюша взглядом затравленного зверя огляделась, ища поддержки. Кирилл потупился, Денис улыбался своему ноутбуку, Рита лишь безразлично пожала плечами, мол, ее это не касается, Полина рылась в коробке в поисках красивых игрушек, а недавно подбодривший Юра вовсе с видом кочегара шевелил в камине угли.
— Ну, давайте наряжать, — как можно радостнее воскликнула Алиса. Радости ее никто не разделил, а Ксюша сжала кулаки и, прошипев: «Хватит уже строить из себя святошу», убежала.
— А вот теперь давайте наряжать, — усмехнулся Денис, поглядев на захлопнувшуюся дверь, когда на лестнице стихли последние шаги.
— О, смотрите-ка, — Полина поднялась с корточек и вытянула руку, на которой лежал голубой ежик. В его животе за прозрачной клеенкой оказался вставлен снимок, на нем была изображена дочь Саванчука с какой-то молодой женщиной.
— Это Мари и, наверно, ее мать, — предположила Алиса.
— Или та, — щелкнул пальцами Кирилл, — из ее дневника, Тамара.
— А что за Мари? — удивленно вздернула бровь Полина.
— Мари, дочка Саванчука, она была тут, когда мы приехали.
Юра с интересом обернулся к ним:
— Дочку Саванчука, которая тут была, зовут Сусанна.
Глава 13
Коварство
— Да нет же, — попыталась возразить Алиса, — может, вы путаете?
Полина насмешливо фыркнула:
— Неужто ты думаешь, что мы могли перепутать имена Мари и Сусанна!
Кирилл с задумчивым выражением смотрел на фотографию девочки, прильнувшей к плечу женщины, и молчал.
Алиса беспомощно покосилась на него.
— Но чей же тогда брелок, коньки… — она нахмурилась, — я была уверена, что дневник, который нашла на чердаке, писала дочка Саванчука. Это точно ее дневник, она ведь писала «папочка», помнишь?
— Помню, — легко согласился парень, — только при чем тут это?
— Ну как при чем! Если Мари называла в своем дневнике Саванчука отцом, то о какой Сусанне идет речь?!
— Заметь, в дневнике нигде не отмечено, что имя той, которая делала записи, — Мари.
Алиса негромко ахнула:
— Да, ты прав.
— Вы случаем не на следователей учитесь? — полюбопытствовала Полина, поднимаясь на цыпочки и зацепляя за ветку розового бегемотика в шляпке.
Денис закрыл ноутбук и, подавляя смешок, крякнул:
— Все они менеджеры. Весь мир сошел с ума.
— А ты кто? — устроился рядом с ним на диване Юра.
— Я… ну, я веду колонку в спортивном журнале.
Полина уважительно склонила голову набок.
— Я как-то написала роман.
— И что, издали?
— Не, — девушка поморщила носик, — предложили за свой счет, но у меня таких денег нет.
Алиса кивнула на елку.
— Вы тут закончите без меня?
— Конечно, — заверил Денис, не шевельнувший за последние десять минут даже пальцем. Поэтому она посмотрела на Полину, ловко украшавшую игрушками елку.
Девушка выудила из коробки симпатичного львенка и проворчала:
— Иди-иди, я сама закончу.
— Тебя проводить? — хотел подняться Денис.
Алиса остановила его жестом:
— Нет, не стоит.
Кирилл открыл перед ней дверь:
— Я тоже, пожалуй, пойду.
Все это время молчавшая Рита увязалась за ними, ворча себе под нос:
— Не понимаю, чего он так разобиделся. Вы вообще понимаете, чего он надулся на меня? Я разве виновата, что не люблю, когда к моему лицу прикасается всякая гадость!
— Может, ему об этом скажешь?! — на удивление резко осадил ее Кирилл. От грубости его тона Рита застыла на предпоследней ступеньке лестницы и раскрыла от изумления рот.
— Позови его, — Алиса попыталась смягчить эффект, произведенный тоном Кирилла, — чего он там один в столовой сидит.
— Он сам ушел. Ты же видела, я не выгоняла его!
— Да, конечно, не выгоняла, но он расстроен. — Ей уже показалось, что девушка пойдет за Ильей, но в последний миг та передумала и, презрительно фыркнув: «Да пошел он», прошествовала в свою комнату.
Алиса хотела пойти к себе, но Кирилл остановил ее:
— Подожди, мы можем поговорить?
— О чем?
— Ну… о том, что я сделал на чердаке.
В полутьме коридора ей не было видно его лицо, но она ощущала исходившую от молодого человека угрозу и вместе с тем девственно-чистую застенчивость. Угрожающий и застенчивый, два таких не вязавшихся друг с другом качества. Как девственник-насильник или безрукий палач.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
