Очевидно, что те, кто имел возможность и желание покупать наши предыдущие альбомы, изданные DIY, могли судить о нас адекватно. Остальные же, знавшие о группе лишь понаслышке и имевшие мазу козырнуть в тусе знанием названия «андеграундной» панк-группы — вот они реально обломались. Теперь мы перестали быть их собственностью. И… мигом "опопсели".
Теперь группа стала доступна многим, по крайней мере в Москве и Питере (такова была в 1997-ом зона покрытия радио "Максимум"). Нас вдруг рас слышало огромное количество абсолютно разных людей. Музыкальные критики и журналисты тоже вдруг узнали о группе, существовавшей почти семь лет и до этого их абсолютно не интересовавшей. Как оказалось, каждый из них имел свой взгляд на то, что ЕСТЬ панк рок. И в их понятия об этом мы катастрофически не вписывались. Было весьма забавно наблюдать, как люди, считающие себя музыкальными спецами, просто расписывались в своей некомпетентности, сочиняя рецензии на наш альбом. Не зная ничего о «родной» западной сцене (самые «продвинутые» из них всякий раз не забывали напоминать о том, что слышали Sex Pistols(?) еще в 80-м), они просто не имели перед собой хоть какого-то эталона для возможности сравнивать нас с кем-то. В то время в России не существовало никакого культурного контекста для нашей музыки. Не желая показаться лохами, они пускались в пространные рассуждения о том, каким должен быть "настоящий панк" (протест, грязь, похуизм, оппозиция и т. д.) и каким не должен быть (альбом "Украл? Выпил?! В Тюрьму!!!" группы "Четыре Таракана"). Поэтому для нас было праздником, если в очередной рецензии нас хотя бы называли "русским ответом Green Day". Несмотря на то, что мы начали едва ли не в одно время с ними (и уж точно на несколько лет раньше их известности в России), такие сравнения, по крайней мере, свидетельствовали о хоть какой-то осведомленности журналиста. Сейчас положение немного поправилось, писать об этой музыке (в большинстве случаев) стали те, кто любит ее и знает. Исключение составляет разве что русский NME, но это вообще клинический случай.
Не подлежит сомнению, что "Украл…" стал первой попыткой играть поп-панк в России. В той самой стране, где беспонтовые «рокеры» всю жизнь выезжали на противопоставлении себя "попсе продажной". Возникновение поп-панк сцены в России вообще отдельная тема и позже я коснусь ее подробнее.
6. ПОЕЗД В СТОРОНУ АРБАТСКОЙ
На этот раз мы решили не клеить никаких объяв, а искать музыкантов строго в тусовке. Леха опрашивал знакомых и приятелей, я ходил на концерты. Однажды я был на регги-концерте в маленьком клубике на Фрунзенской. Выступали «Аму-дарья» — группа, созданная музыкантами панк-группы "Дети Кеннеди". На барабанах играл чувак, которого можно было не глядя брать в любую группу. Парень играл с офигенным чувством и вкусом, с отличной подачей, нужной атакой и всеми теми пирогами, которые очевидны, когда наблюдаешь за игрой НАСТОЯЩЕГО музыканта. Просто иногда это бывает трудно выразить словами. «Аму-дарья» не исполняли жестких и быстрых песен, однако, по тому, как он играл регги, было ясно, что и поп-панк (и вообще любой панк) у него будет на том же уровне. Чувака звали Серега, и он, сославшись на занятость в четырех(!) группах одновременно (кто бы сомневался!), мое предложение отклонил.
Мы прослушали еще пару человек (среди них также экс-коррозийного Ящера), пока Снейк не дал мне телефон одного своего знакомого барабанщика. Костян Дементьев, как его звали, недавно покинул свою прежнюю группу "Tom Cat" и сидел без дела. Костя играл хорошо. По сравнению с рубановской игрой он неплохо чувствовал ритмику и обладал мощной подачей. Костя был подкован в металле, хард-н-хэви и классическом роке. Также он любил грандж и MTV-альтернативу.
Гитариста искали чуть дольше, правда, никаких кандидатов мы так и не отслушали. Первый же парень, приехавший на прослушивание, был взят в группу. Парень был порекомендован для прослушивания гитаристом группы «Серьга» — Левитиным, Лехиным знакомым. Мне чувак поначалу не очень показался. Леха, заявивший о том, что более нам никого искать не надо, оказался дальновиднее. Санек Голант приехал на первую репу в оранжевой ветровке и с прической, как у братьев Галлахеров. Он не знал ни одной песни из нашего демо, сразу же предложив начать делать новые вещи, чем, наверное, Леху и сразил. Санек фанатично любил Iggy & The Stooges. В остальном панк-роке он знал только группы из телевизора, ну и Pistols с Clash. Его реальные кумиры — это Rollins Stones, конкретно — Кейт Ричардс. Это то, что Санек знает досконально и любит до сих пор.
Если для Костяна наша музыка была просто еще одним направлением рока, в котором он может себя попробовать, то Санек с немыслимой скоростью начал втыкаться во все фишки. Наслушавшись различной музации, которой мы с Лехой ему надавали (я — в основном классику или современный old school pop punk, Леха — эпитафщину и модности), он очень быстро заиграл в нужном ключе, не просто имитируя манеру, а врубаясь в смысл. Дух этой музыки оказался ему настолько близок, что он стал отличным панк-гитаристом за очень короткий срок. Санек — талантливый и разнообразный музыкант и незаподлянский человек. Он не очень прост, как кажется, и далеко не беспредельщик и невменько. Он имеет высшее образование, любит серьезные книжки и серьезные фильмы, умный и эрудированный. Правда, гей. (Шутка юмора, простите, если кого обидел). Санек играл в паре групп до нас, ни одна из них не играла жесткий быстрый гитарный рок.
Первая песня, сделанная с Саньком и Костяном, оказалась «Выходной». Леха принес ее на первую же репу нового состава. Следующей оказалась "Не везет", первоначальный вариант текста которой я сочинил как рэпак-подражание «Кирпичам». "Не везет" были первой нашей песней, сочиненной "от текста". Вообще, мы не особо практикуем подобный подход, стараясь писать слова на музыку, а не наоборот.
Мы репетировали песни с "Украл…", ограничившись только нашими с Лехой сочинениями, и писали новый материал уже около месяца, никак себя не называя.
Но группе требовалось имя. Возникало множество различных вариантов, мы даже чуть было не назвали себя… «Смех»! Дело в том, что, тусуясь с Чупом и Грузином, я постоянно сидел у них на ушах, советуя сменить их англоязычное название "The Fun" на простой односложный и легко запоминающийся его почти аналог — «Смех». Но истринские клоуны были упрямы и непреклонны и менять название категорически отказывались. Они мотивировали это тем, что у них будто бы уже нарисован крутой сценический задник с лого "The Fun" и сочинена одноименная названию группы песня. Было жалко не использовать такое клевое слово, которое как будто само просилось в название панк-банды. Однако, «Смехом» мы так и не назвались, в итоге пацаны все-таки вняли голосу разума.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
