— Да, я, — нетерпеливо произнес Мартин. — Могу я войти?
За дверью немного помедлили, звякнуло еще раз, скрипнули петли, и дверь наконец отворилась. На пороге стояла заспанная, сердитая женщина лет сорока в самодельных бигуди и застиранном халате.
— Мартин, да? Что‑то вы припозднились.
— Простите, — неискренне сказал Мартин, — до вас очень тяжело добираться.
— Ладно, коли уж вы здесь — заходите.
Фрау ван дер Моор чуть посторонилась, пропуская Мартина в дом. За спиной гостя звякнула накинутая щеколда. Хозяйка подняла повыше допотопную масляную лампу, оглядела Мартина с ног до головы. Наверное, его внешний вид доверия не вызывал, потому что она нахмурилась и спросила:
— У вас с собой сумма, о которой мы договорились?
— Да, — ответил Мартин. — Показать?
— Пойдемте в гостиную.
Гостиная оказалась довольно большой комнатой, сверх меры захламленной мебелью, какими‑то коробками и сундуками, да еще вдобавок довольно безыскусно драпированной дешевыми гардинами. Мартин мельком подумал, что «гостиная» — это, пожалуй, слишком громко сказано.
Фрау ван дер Моор поставила лампу на стол, подкрутила фитиль, отчего по гардинам запрыгали причудливые тени, и спросила:
— Итак?
Мартин достал из кармана деньги, развернул их веером, чтобы можно было разглядеть номинал купюр. Глаза фрау ван дер Моор широко раскрылись, она протянула руку, но Мартин прихлопнул пачку ладонью.
— Прежде чем я заплачу, — сказал он, — я хотел бы убедиться, что ваш вампир настоящий.
— Конечно настоящий, — ответила хозяйка. — Он достался мне в наследство. Мой дядя показывал его на ярмарках. Тогда были хорошие времена, не то что сейчас.
Люди верили в чертей, русалок и вампиров, и на этом можно было хорошо заработать…
— А где доказательства? — спросил Мартин.
— Какие вам нужны доказательства? Вампир впервые попал в этот дом молодым, восемнадцатилетним парнем. Прошло тридцать лет, а вампир молод, как и прежде.
— Все это, конечно, замечательно. Но это лишь слова. Я не могу их проверить. А мне нужны доказательства. Я не покупаю подделок.
— Хорошо. — Фрау ван дер Моор посмотрела на него, прищурилась и, как ему показалось, даже подмигнула. — Если вы удвоите сумму, я разрешу вам ударить вампира ножом прямо в сердце. Возможно, вы за этим сюда и приехали. Бывали такие случаи… Тогда вы убедитесь, что такие вещи ему не страшны.
Несколько секунд Мартин напряженно размышлял.
— Хорошо, я вам верю, — сказал он наконец. — Но тогда у меня к вам есть другое предложение. Я заплачу не в два раза, я заплачу в двадцать раз больше той суммы, о которой мы договорились…
Фрау ван дер Моор немигающим взглядом следила, как он вынимал из кармана деньги. Много. Пачку за пачкой.
— И вы мне позволите вонзить в вампира осиновый кол.
Хозяйка опешила. Но Мартин видел, что жадность постепенно пересиливала в ней испуг и осторожность.
— Вы хотите убить вампира? — тихо спросила она.
— Да, — спокойно ответил Мартин. — Я не люблю вампиров. В детстве меня чуть не укусил один из них, и я посвятил свою жизнь борьбе с ними.
Фрау ван дер Моор дернулась, хотела что‑то сказать, но Мартин не дал ей произнести ни слова. Он говорил быстро и настойчиво:
— Вампиры — это зло, а зло надо уничтожать. А вы пытаетесь на нем заработать. Не буду взывать к вашей морали, просто подумайте, что случится, если вампир случайно обретет свободу. Вам несдобровать. Или, например, окрестным жителям на пивном празднике придет в голову убить вампира и сжечь ваш дом.
Хозяйка вздрогнула еще раз.
— Что? Вы об этом никогда не задумывались? Так подумайте. Вы даете объявление в газетах уже тридцать лет. Согласен, газеты не местные. Но вы действительно уверены, что все ваши посетители после незабываемой встречи с вампиром держали язык за зубами? В любом городке у подножия достаточно дешевых пивных. Полагаете, что о вашем вампире еще не прослышала вся округа? Не знаю, не знаю… Я предлагаю решить этот вопрос раз и навсегда, да еще получить хорошие деньги. Вряд ли такой случай представится вам еще раз.
— Деньги действительно хорошие, — сказала хозяйка. — Но все же этот вампир единственный источник моих доходов… Мой муж рано умер и оставил только долги, лавка в городе приносит одни убытки…
Мартин кивнул: раз дело дошло до торга, значит, хозяйка уже почти согласилась.
— Подумайте, фрау ван дер Моор. Так ли много людей посещают ваш дом с целью взглянуть на вампира? Особенно в последнее время. Два‑три визита в год? А может, и того меньше. Вампир — не Эйфелева башня, их время прошло. А я… — Он сделал паузу, аккуратно разложив пачки на столе. Хозяйка следила за ними как завороженная. — Я готов оплатить двадцать визитов. На десять лет вперед. Не прогадаете.
Но фрау ван дер Моор все никак не могла решиться. Ей почему‑то казалось, что, поддайся она сейчас на уговоры странного незнакомца, — случится нечто непоправимое.
— Лавка приносит одни убытки… — повторила она. — Деньги разойдутся, а вампира больше не будет. И на что я тогда буду жить?
— Хорошо, — кивнул Мартин, — я удваиваю сумму.
Он достал из кармана еще несколько пачек, положил сверху.
— Здесь сумма, которую вы получите за сорок визитов. Пятнадцать, а то и двадцать лет спокойной жизни.
Без ночных страхов, когда любой скрип или шорох заставляет вздрагивать, без ожидания разъяренной толпы с факелами.
Фрау ван дер Моор жадно притянула деньги к себе. Пересчитала их дважды, медленно, внимательно рассматривая каждую купюру.
— Хорошо, я согласна.
Мартин улыбнулся: как всегда, стоит чуть напугать их, прибавить денег, и они соглашаются.
— Где он? В подвале?
— Да, — кивнула хозяйка, пряча купюры. — Вас проводить?
— Нет. — Мартин расстегнул молнию сумки, перевесил ее с плеча на шею, чтобы была под рукой. — Убийство, пусть и вампира, грязное дело. Мне не нужны свидетели.
— Вход в подвал справа за лестницей. Будьте осторожны. — Фрау ван дер Моор ничуть не выглядела обеспокоенной, но остатки воспитания, видимо, не позволяли ей молчать. — Вампир прикован к стене цепями. Но как‑то ночью он смог вырваться и пытался проникнуть в дом. Мы завалили дверь мебелью и дождались рассвета. Когда взошло солнце, мы открыли все ставни и впустили в подвал свет. Ожоги заставили вампира сдаться.
— Спасибо. Я справлюсь. Как его зовут?
— Никак. Дядя звал его Мюке. Это значит…
— Комар. — Мартин усмехнулся. — Я знаю. Ваш дядя был шутник.
По темной каменной лестнице Мартин спустился в затхлый чулан. По стенам тянулись полки с жестяными банками, старой и сломанной домашней утварью, ржавым садовым инструментом. У самого входа громоздился древний комод, увенчаный внушительным, хотя и потемневшим от времени зеркалом. Судя по всему, им дядя фрау ван дер Моор смог загнать вампира обратно в подвал. Точно напротив зеркала находилась дверь, заваленная, как баррикадой, всяким хламом.
Мартин хмыкнул: этим барахлом вампира не остановишь. Пинками расшвыряв коробки, Мартин откатил две бочки, набитые, судя по весу, камнями или железными чушками, убрал подпирающие дверь доски.
Засов показался ему слишком тяжелым. Он остановился перевести дух, и в этот момент раздирающий нутро кашель снова настиг его — Мартин едва успел прикрыть рот платком. Потеряв равновесие, он покачнулся вперед и уперся локтем в засов. Тот неожиданно поддался, и дверь распахнулась.
В подвале было темно. Мартин настороженно огляделся, повел фонариком по сторонам. У дальней стены луч наткнулся на человеческую фигуру, прикованную цепями к стене. Наткнулся и остановился, осветив вампира целиком.
— Ты и есть Мюке? — громко спросил Мартин.
Вампир поднял голову, в свете фонарика блеснули воспаленные глаза с узкими, вытянутыми зрачками. Фрау ван дер Моор не обманула — выглядел он действительно лет на восемнадцать, не больше. Совсем мальчишка. Его даже можно было назвать красивым, если бы не бледная синеватая кожа и нечесаные, свалявшиеся в колтуны волосы. На щеках багровели следы старых ожогов.
— У меня хороший слух, — сказал вампир. — Я слышал, как шел торг. Оказывается, моя жизнь стоит не так уж и дорого.
— Но ведь сам ты не собираешься отдавать ее задешево? — Мартин положил фонарь на полку перед собой, порылся в сумке, и в его руках появился осиновый кол, — Ты будешь сопротивляться, ты будешь рвать цепи, рычать и скалить клыки… Так?
Вампир какое‑то время молчал.
— Кто ты такой? — спросил он наконец.
— Я охотник на вампиров, — ответил Мартин. — Про детство я, конечно, наврал. Бывают любители охоты на уток, бывают любители охоты на слонов. А я охочусь на вампиров. Я убил тридцать семь вампиров. Ты тридцать восьмой. Ты последний вампир, хотя, наверное, даже не подозреваешь об этом. Я внимательно изучил все объявления в газетах, предложений больше нет.
