Мне ведь свой дар тоже тренировать надо, а тут все, кому не лень, дёргают. Но не тут-то было.
— Постой, так дела не делаются! Ты не можешь мне приказывать! — неожиданно для меня возмутилась "Графиня".
— А приказов и не было. Если ты забыла, я всего лишь попросил оказать мне помощь с этим вопросом. Ты согласилась. По прошествии времени сама же и пришла с возникшими вопросами и трудностями. Нет, если ты вдруг передумала, то тебя никто не держит, но пойми меня правильно, всё что было после твоего освобождения в Японии будет стёрто. Кстати, пока гарантировать, что тебе не вложили никаких закладок, пока не смогу, — пришлось остановиться и ответить, предварительно посмотрев ей в глаза.
— Ты надо мной смеёшься? — переменившись в лице, поинтересовались она.
— Вовсе нет. Видишь ли, мне хорошо понятно то, что ты можешь устроить локальный армагеддон, если пытаться тебя удерживать насильно. Однако, если ты попробуешь уйти, не урегулировав все взаимные вопросы…, — свой намёк оставил недосказанным.
Она почему-то застонала.
— Я что-то не правильно понял? — спросил её, заподозрив подвох.
— Да. Не собиралась я никуда уходить. Возможно, неправильно сформулировала претензию и, вообще, подошла к вопросу. Мне трудно разобраться в этих ваших русских заморочках по поводу взаимоотношений. Честно говоря, пообещала Богу, что если он поможет вырваться из рабства МГБ САСШ, больше революционной борьбой заниматься не буду, — выдала она мне в лоб.
— То бишь в переводе на общепринятый, терроризмом. Хм. Интересное кино. Ладно-ладно, не возмущайся, Но что ты от меня тогда хочешь? — поинтересовался у неё.
— Договор подписывать не буду! — заявила она резко.
— Так тебе его никто и не предлагает. Замуж звать не вариант, и так не знаю, что делать с потенциальными невестами, учитывая их настоящее количество. Осталось партнёрство и принятие в род….
— Давай остановимся на первом! — перебила меня она.
— Так он и так сейчас работает. Я попросил, ты согласилась, но неожиданно всплыли претензии, — объяснил ситуацию с моей стороны.
— Про это и говорю, что плохо понимаю все эти не формализованные ваши взаимоотношения. Но просто точно хочу знать, что всё в силе, — выдала она, смотря куда-то в сторону, явно пытаясь скрыть взгляд.
— Вот что опять?! — несколько растерянно спросил у неё, пытаясь понять причины такого её поведения.
— Честно? — спросила она, наконец, взглянув мне в глаза.
— Желательно, — подтвердил в ответ.
— То рассчитывала всё-таки на статус жены, — вздохнув, проговорила "Графиня".
— Ну, про это я уже говорил, но всё же, не очень понимаю, как твоё желание и обещание богу связаны, — недоумённо прокомментировал её слова.
— А что тут сложного. С моим прошлым трудно найти человека, которому можно его рассказать. Скорее всего, придётся всё скрывать и постоянно врать. О каких отношениях после этого говорить? Ты редкое исключение, — проговорила она с нотками печали в голосе.
— Спасибо, конечно, за добрые слова. Но кто сказал, будто я нейтрально отношусь к тому, что ты делала? Будем говорить откровенно, тебе просто повезло. Твоё состояние в момент захвата было таким, что воздаяние было бы уподоблению тебе же. Вопрос морали. С другой стороны, хорошо, что ты дала такое обещание Богу и встала на путь отказа от радикальных методов. Будь иначе, у меня бы рука не дрогнула, — ответил ей откровенно.
— В том-то и дело…. После издевательств в МГБ САСЩ начинаешь особенно остро ощущать разницу между теми, кто знает о человечности и теми, кто о ней не слышал. Подожди, я не договорила. И на этом фоне моя жизнь выглядит совсем не в лучшем свете. Но проходит совсем немного времени и требуются мои умения, которыми мне гордиться уже не выходит…, — на этом она остановилась.
— Тебе понадобилась цель. И ты выбрала брак, а поскольку поблизости с кандидатами на роль мужа напряжёнка, то им должен был стать я. Только есть проблемка, мне мало лет, семья это не только запись в церковной книге. Кстати, тебе придётся креститься и сменить имя, раз уж такого жениха выбрала, — сказал и вопросительно уставился на неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это мне известно. Проблема в том, что я убеждённая атеистка, — грустно выдала она.
— Вот, об этом и речь! — подхватил её сомнения.
— Но ради тебя…, — как-то мечтательно произнесла "Графиня".
Что на неё совсем не похоже.
— Ты это, того. Брось! У нас ничего не было! — начал было в ответ.
— Зато ты знаешь во всех подробностях все мои изгибы! — заявила она.
— А вот это уже грязные инсинуации. По сути, правда, а в реальности, провокация. Ты же прекрасно знаешь, как так получилось. Очень надеюсь, при посторонних такого не прозвучит! — обратился к ней, рассердившись.
— А это и не для чужих ушей. Просто, как аргумент, почему ты. Да и дети у нас будут красивые, — продолжила она нападение.
— С последним тебя разочарую, у нас не может быть потомства. Откровенно говоря, его у меня ни с кем на Земле не может быть. Ну, кроме одной дамочки, но это частность, — отбил последний аргумент.
— Для того у вас и целители, чтобы такую мелочь устранить, — ткнула она меня в очевидный факт.
М-да, соскочить так просто не удалось.
— И тебя такая жизнь устроит? Честно, совершенно не понимаю, для чего тогда нужен брак, но в нашей стране это уже вроде как норма, — ответил неуверенно.
— Вполне. Сам же сказал, многие так живут. Мне тоже захотелось побыть как все, — заявила она.
— Одна беда, неясно, надолго ли тебя хватит? — произнёс вопрос задумчиво.
— А ты возьми и проверь, — предложила она дерзко.
— Ладно, это твоя жизнь, меня такие фортели почти не коснутся. Договорились. А теперь вернёмся к требованиям. Вечером жду намёток.
Чёрт, теперь развитием дара заняться не удастся. Уж больно перевозбудился от такой беседы. Чем бы таким заняться?
— Ты передумал?! — радостно задала вопрос Хюго, только войдя в комнату.
Аж простонал от понимания, о чём она спрашивает. Наивный, полагал, будто смена названий их отвлечёт от всяких глупостей надолго. Ну, ничего, тут как раз идея родилась их занять по профилю. Раз тренировка не задалась из-за "Графини", думаю, немножко другим делом займусь, а тут тебе всё то, да потому.
— И не собирался! — пресёк на корню все поползновения спровоцированные Настей.
Девушка сразу погрустнела и даже как бы плакать не собралась. Да это ж блин ни в какие ворота! Кого-то принуждают к этому, других склоняют, а тут горе прям, отказываются, видите ли! Ремень по Захаровой плачет. Хотя нет, розги! Это же надо, что с невинными разумными машинами сделала!
— Отставить сырость! Ты у нас боевой корабль или артистка из мыльной оперы? — задал ей провокационный вопрос, ответ на который заранее известен.
— Я линкор, Советская Россия! — загоревшись, выдала громким голосом она.
— Вот! Это всё к чему? Вы не засиделись, повоевать не желаете? — задал провокационный вопрос.
— Мы всегда "за"! Марсель, Ниццу или Тулон первыми уничтожать будем?! — прямо вспыхнула она идеей.
И ведь туманницы все такие, а Хюго, можно сказать одна из самых умеренных.
— Тише, тише. Чем тебе французы не угодили? — поинтересовался так, на всякий случай, заранее зная на вопрос ответ.
— Так они же уничтожили ваше поместье! — не подвела она с логикой.
— Их корабли просто взяли в аренду, пусть и с экипажами. А настоящие виновники живут у нас в стране. И это нападение прекрасный повод прихватить их за мягкое место, опробовать новые подходы к организации специальных операций, проработать новую технику и вообще испытать всё, что можно! — вывернул в нужную сторону разговор.
— Уничтожать свои порты и города? — растерянно спросила Хюго.
— Ни в коем случае. Основные операции будут на суше, так что оставим ваши корабли в стороне. А вот роботизированные комплексы…, — сделал в ответ более чем прозрачный намёк.
— А что с ними? — удивлённо произнесла она.
