— Ах! Мы впервые встретились ночью, когда он был…
— Оборотнем, — договорил он за меня. — Твоя любовь и правда разрушила проклятие. Бранд больше не обращается, но он остался в том облике, в котором ты увидела его впервые…
Что за бред?
Я встряхнула головой, с трудом соображая.
— Но полюбила-то я человека!
— У оборотней есть исключительный признак — истинность пар, — внес ясность Айварис. — Их тянет друг к другу на инстинктивном уровне с первого зрительного контакта. Возможно, Бранд своей проклятой природой поймал вашу энергетическую связь и зацепился за нее.
— Он у нас самый быстрый, — усмехнулся Вермунд, пригубив кубок.
— Да, — обреченно выдохнула я и руками оперлась о стол, чтобы устоять на ногах. — Он говорил, что думал обо мне даже в волчьем обличье. Но я же не волчица! Как я могу быть его истинной парой?
— Он тоже не совсем волк, — произнес Кристер. — В Подлунном мире магии подвластны все.
— Вы что, хотите сказать, он теперь останется таким навсегда?! — похолодела я от ужаса.
Никто из принцев не торопился успокоить меня. Они тоже были в замешательстве и не меньше меня переживали за Бранда. Даже Вермунд. Иначе не толкался бы тут с нами вокруг стола.
— Малый шанс вернуть Бранду человеческий облик есть, — наконец произнес Айварис, напряженно глядя на меня. — Но спасти его можешь только ты.
— Хорошо, — закивала я. — Как?
— Ты должна полюбить его.
— Я его и так люблю!
— Полюбить в том облике, в котором он сейчас.
— То есть… полюбить монстра? — вымолвила я с заиканием.
— Волка, — поправил меня Айварис, а Кристер добил:
— И сделать это нужно до первой Багровой Ночи. А она через шесть дней.
— Вы меня разыгрываете? — начала я злиться. — Как я могу полюбить чудовище, которое хочет меня сожрать?
— Ты для этого чудовища не добыча, а истинная, — напомнил Айварис. — Он не причинит тебе зла.
— Я еще не забыла, как он гнался за мной, чтобы выпотрошить мне кишки!
Откашлявшийся Хельвард Финн всем нам деликатно напомнил о себе и вставил короткую, но емкую реплику:
— Может, он гнался не убить вас…
Я переглянулась с Айварисом. Казалось, этого грозного типа ничего не трогает. Он вроде имел деловой вид, но с одинаковым холодом отнесся бы и к спасению Бранда, и к его вечному заточению в шкуре волка. Будто ему все равно, какое решение я приму. Заставлять меня он не будет и спокойно отпустит, если пожелаю уйти.
— Я же сказал, шанс ничтожен, — подытожил он. — Но если ты спасешь Бранда, мы с братьями горой за вас встанем. Вы получите право быть вместе, и никто не навяжет ему другую суженую. Даже наши родители.
— Поверьте, я всем сердцем хочу вернуть того Бранда, с которым попрощалась накануне вечером. Но КАК? Как я полюблю зверя? За шесть дней!
— Сердце само подскажет, — отметил Кристер. — Ведь где-то там внутри него тот самый Бранд, с которым ты попрощалась накануне вечером.
Я искусала губы от тревоги. В жилах стыла кровь от мысли, что мне предстоит контакт с разъяренным оборотнем. По коже бежали мурашки, вздыбливая волоски. У моего тремора не было конца-краю. Время словно остановилось, ожидая моего решения. Я всячески старалась не думать об острых когтях и опасном оскале. Прокручивала в памяти улыбку, голос, страстный поцелуй Бранда. Думала только о нем, пока не доросла до риска.
— Хорошо, — произнесла какая-то самоубийца внутри меня. — Я попробую. С чего мне начать?
Айварис захлопнул непригодившуюся Книгу Заветов и ответил:
— Сначала пойдем навестим его.
