А вот еще цитата из Надеждина: «Кто-то раз шутя говорил, что он хочет переделать географию и разделить землю не на пять, а на шесть частей: Европу, Азию, Африку, Америку, Океанию и Россию, эта шутка для меня имеет в себе много истины…наше отечество, говорю, имеет полное право быть особенною, самобытною, самостоятельною частью вселенной»[107]. Знакомо? Нынешние политико-идеологические проекты «самобытников», оказывается, всего лишь перепев Н. Надеждина! (И фамилия сама за себя говорит.)
Современные сторонники Сталина пытаются сделать опыт сталинизма актуальным и востребованным. А значит, птица феникс может восстать из пепла. Потому есть смысл рассмотреть политическую деятельность Сталина внутри страны и на мировой арене.
Сталин и сталинизм во внешней политике
1
По поводу мотивов поведения Сталина в канун Второй мировой войны идут большие споры, а еще больше спекуляций. Самая громкая и, даже можно сказать, нахальная – попытка свалить развязывание новой войны на СССР и тем снять ответственность с других участников трагедии.
Можно, конечно, подверстывать факты под версию, объявив, что именно Сталин привел Гитлера к власти. А можно с куда более весомыми аргументами доказывать, что сделано было это с благословления крупной германской буржуазии, ищущей выхода из тупика, в котором оказалась страна. Что победа нацизма – это не результат коварного плана Сталина, а следствие национального унижения Версальским миром.
Можно убеждать людей, что Сталин развязал мировую войну, а можно указать на те колоссальные выгоды, что получили Соединенные Штаты от этой войны, и привести факты того, как американские фирмы помогали германской индустрии Третьего рейха встать на ноги.
Можно также указать на тот факт, что партию Гитлера – НСДАП – финансировали такие крупные промышленники, как Тиссен и Генри Форд, причем Форд был награжден нацистами орденом.
Интерес к той или другой версии зависит от идеологических пристрастий. Объективному же аналитику понятно, что стремление объяснить процесс складывания причин Второй мировой войны одним-единственным фактором есть профанация, упрощение исторического процесса. А когда дело представляется так, что от Сталина зависело, придет Гитлер к власти или нет, начнется ли мировая война или нет, то это и есть профанация[108].
Политик не может вызвать мировую войну по своему хотению, но он может понять ведущую тенденцию мировой политики и «поднять паруса» под нужный ему ветер. Но вызвать сам ветер, надувая щеки, не получится, потому что каждое действие рождает противодействие. И если предпринимаемые действия не будут соответствовать реалиям, то они обречены на провал.
Европейская политика конца 1930-х годов была игрой нескольких крупных фигур – Гитлера, Муссолини, Сталина, Чемберлена и Даладье. Все они наделали ошибок, которые привели к полному поражению Франции, Германии, Италии и поставили на грань краха Великобританию и СССР. Так кого и в чем винить?
То, что путь к Второй мировой войне был открыт в сентябре 1938 года в Мюнхене на встрече лидеров Франции, Великобритании, Германии, Италии, ясно всем неангажированным исследователям. Ясно по прошествии лет, и лишь Черчилль понял это сразу, заявив: «Великобритании пришлось выбирать между войной и позором. Она выбрала позор, но получит войну». Так и вышло. «Мюнхен» означал, что британский лев впервые за свою историю струсил и уклонился от боя! Причем не просто уклонился от схватки, а предал своего союзника. А с Англией за компанию то же проделала Франция, после чего Гитлер решил, что он может без опаски наметить очередную жертву. И в следующем году Гитлер приказывает оккупировать сначала Чехию, затем Польшу.
Понял перемену ситуации и Сталин. Во всяком случае, он должен был осознать, что раз Гитлер предложил ему заключить договор о ненападении, то после Польши, вероятнее всего, настанет черед струсившей Франции. Не ради же одной Польши создавались мощные германские вооруженные силы. А раз в Европе начнется Большая война, то и СССР, хотя он не первоочередная жертва, надо приготовиться.
То, что Сталин почувствовал, что новая мировая война неизбежна, и решил, во-первых, подготовиться к ней, а во-вторых, выиграть ее и получить выгоды для страны, свидетельствует об его уме, что чрезвычайно возмущает публицистов определенного рода. Получается, им бы хотелось, чтобы Сталин вел себя как Даладье с Чемберленом. Ну, извините, не всем быть Горбачевым.
Еще упрекают Сталина в желании распространить социализм за пределы СССР. Но это обычная практика великих держав. Когда американская армия оккупировала Японию в 1945 году, то вряд ли за демократию выступало большинство населения, хотя бы потому, что люди не знали толком, что это такое. Но американская администрация смогла сформировать правящую элиту, ориентированную на создание гражданского общества западного типа, и довольно скоро Япония стала образцовой демократической страной. Точно так же американская военная администрация помогла становлению демократии в Южной Корее и ФРГ. Пыталась, но неудачно, сделать это в Южном Вьетнаме. Зато полностью эксперимент с построением неизвестной прежде демократии удался на Тайване. После чего США попытались с помощью армии сотворить нечто подобное в Афганистане и Ираке, на этот раз без особого успеха. Тип экономики был совершенно иной («средневековый» в одном случае и «сырьевой» в другом).
А чем, как не установлением своих порядков, занимались французские и британские войска по всему миру, когда Франция и Великобритания находились в пору своего державного рассвета? А что делали арабские войска в VII–VIII веках, как не устанавливали новый политико-идеологический порядок, который «переформатировал» народы Северной Африки и Ближнего Востока? И надо ли рассказывать, почему над бывшим христианским храмом Святой Софии в Константинополе ныне полумесяц, а бывшая столица Византии называется Стамбул? Так что большевистские вожди ничего нового не изобрели: вооруженные силы были, есть и будут инструментом продвижения идеологии, образа жизни и политического строя. Другое дело, можно сказать: «А нам это не нравится!» Позиция понятная, но к историческим процессам имеющая отдаленное отношение. Жизнь идет по своим законам. Может, кому-то не нравится, что зимой холодно, а летом жарко, – что с того? Поэтому лучше изучать эти закономерности, а не витийствовать попусту.
Да, армия может быть инструментом ускорения и даже создания неких исторических вариантов будущего. Большевики это понимали. Как и то, что не только Красная армия может воздействовать на это гипотетическое будущее, но и армии враждебных государств. К примеру, вооруженные силы Германии и Японии, вторгшись на территорию СССР, наверняка изменят государственный строй. При этом большевики прекрасно осознавали, что армия не может быть единственным инструментом политической трансформации, но без нее выиграть будущее нереально. Одной пропагандой дела не делаются. Понимал это и президент США Ф. Рузвельт, потому хотел, вопреки официально провозглашенной политике нейтралитета, скорейшего вступления Соединенных Штатов в войну. И не прогадал: участие вооруженных сил привело к экономическому и политическому доминированию США в мире.
Итак, Красная армия как инструмент политики должна была не заменить военной оккупацией социальные реалии, а способствовать реализации одного из возможных исторических вариантов будущего, которые существовали в то время. Среди этих вариантов были фашизм и нацизм. Недаром в германской армии воевало много добровольцев из других стран. Этот вариант возможного будущего ликвидировала Красная армия. После чего Кремль предложил свою альтернативу. Она ныне многим не нравится, но опять же история развивается не по принципу «мне нравится то, а это нет», а по открывающимся возможностям. А какие исторические возможности существовали в ХХ веке?
Перспектива распространения социализма в мире была вполне реальна. К началу 1980-х годов социализм официально строили не только в Восточной Европе, но и в Азии (Вьетнам, КНР, КНДР), Африке (Ангола, Гвинея-Бисау, Эфиопия), Латинской Америке (Куба, Никарагуа, Гренада). Это если учесть, что США и их союзникам удавалось задушить немало попыток перейти к социализму – в Гватемале, Чили, Конго (Заир), блокировать приход к власти левых в Италии, Франции, Испании, Греции… И лишь на рубеже 1980—1990-х годов с социализмом как мировым явлением было покончено. Сейчас социалистического варианта нет, зато появилась перспектива исламизации Европы и почти половины Африки. Подобного исторического варианта в первой половине ХХ века невозможно было представить даже в фантастическом романе. А теперь он есть, и будет существовать независимо от чьих-то желаний. Так что не стоит объявлять большевиков глупцами-романтиками. У них был исторический шанс, но его перехватили Соединенные Штаты. И в этом им помог… Сталин!
