Доктор Хельмут Марко: За наследие школьного друга
"Слушай, Карл разбился". Один из самых старых школьных товарищей Йохена Риндта, которого они называли по его первому имени "Карл", тихо сказал это 5 сентября 1970 года около одной из кофеен в Граце подошедшему Хельмуту Марко. Окаменевший Хельмут развернулся, забрался в машину и уехал в направлении Оперного кольца. Несколько дней его никто не видел. Как сильно потрясла и его потеря друга детства, стало ясно из нескольких дней, которые я позднее провел у него в Радегунде.
Но Марко уже решил бороться за наследие Йохена. Как бы то ни было, на 1971 год его уже пригласил в свою команду Формулы II друг, с которым он прожил бурные, но прекрасные годы, постоянно приправленные суровой конкуренцией. Йохен еще и консультировал его, какие нити задействовать, чтобы реализовать карьеру. И как это делать дипломатично. Сегодня понятно, что Марко многому научился.
Его гоночную премьеру они отпраздновали вместе в штирийской горной гонке 1961 года. Йохен - на Simca, Хельмут - на Steyr-Puch. Потом Марко изучал право. Попутно у него были проблемы по военной части, поскольку он потерял доверенность, будучи назначенным курьером по секретным поручениям. Ученую степень доктора права он получил в 1967 году. Точную дату не помнит, но "это было за два дня до гонки Формулы V в Лангенлебарне; я пришел вторым". Он вызвал раздражение в университете Граца, поскольку неожиданно покинул выпускной праздник.
Затем "господин советник" присуждал в суде Граца трехдневные аресты либо денежные штрафы, выносил приговоры при дорожных правонарушениях и работал за 1500 шиллингов в месяц. "Это было хорошей часовой оплатой, поскольку я по полдня говорил по телефону касательно своих выступлений в гонках". Он уже знал, что не закопает свою жизнь между обложками папок для бумаг.
Продолжений юношеских приключений - диких скачек мотокросса на Щекле, которым Марко предается и сегодня, по возможности ежедневно - давно уже не хватало. Хельмут настоял на своем, несмотря на противодействие отца, который абсолютно ничего не желал слышать про гонки. Оба на протяжении лет не обменялись ни словом. Клиенты, которые сегодня приходят в отцовский магазин светильников и представляются "друзьями Хельмута", вынуждены платить полную цену. Скидки получает только тот, кто с Хельмутом не знаком.
Светловолосый, узкоплечий, в сидячем положении едва выглядывающий из-под стола Марко, всегда проявляющий интеллигентность, но по необходимости варьирующий шарм и твердость, является человеком со многими талантами. По желанию родителей он учился играть на флейте и фортепиано и забастовал лишь тогда, "когда меня хотели склонить еще и к игре на скрипке". И сегодня он мечтательно внимает классической музыке. Романтик. Он играет в настольный теннис и прежде всего в карты только на деньги - игрок. Он уже проводит шоу гоночных автомобилей - трезвый бизнесмен. И как стальной профи, он проявил себя, приняв участие в 1971 году в гонках прототипов (за Martini), 2-литровых спортивных машин (за Lola), стартах в Формуле II (за Lola), и кузовных гонках (за Ford Кельн).
"Раз я добиваюсь успехов, то неизбежно должен появиться и шанс в Формуле 1", - правильно подытожил Марко. За себя говорит то, что в Porsche 917 он часто мог по времени на тренировках держаться за такими звездами, как Родригез и Зифферт. Многие двери открылись после того, как он, выступая за Martini шестью годами позже Йохена, выиграл в 24 часах Ле-Мана, несмотря на значительные проблемы с машиной. Я позвонил Хельмуту сразу после его триумфа. Ему держали телефонную трубку около уха, настолько были сведены судорогой его руки.
Так, всего лишь после пяти гонок в монопостах Формул II и III, Марко первый раз сел в машину Формулы I на Нюрбургринге, который он первым из пилотов Формулы V прошел быстрее, чем за 10 минут. Но в этот раз он и одного круга не прошел.
Ускорение быстрее, чем у Porsche 917…чувствуешь весь вызов этого аппарата…Механически мозг Марко регистрировал впечатления от езды, когда старый мотор на участке "Hatzenbach" начал стучать - кончился бензин. В "Bergwerk, где я в кузовных гонках проколол шину", McLaren остановился. Марко наблюдал за своими будущими соперниками в скоростном правом повороте и отмечал, что "Сертиз и Визелль единственные из быстрых поднимают там ногу с педали газа".
Когда мимо проезжал Джеки Стюарт, Марко помахал ему. Остаток круга понадобился Джеки, чтобы поразмышлять над тем, кто бы это мог быть? "Желтая машина и гонщик-блондин? У нас же вроде нет блондинов?" Позже, в паддоке, Джеки говорил с австрийцем об этом. Марко ухмыльнулся: "Надеюсь, что в следующем году мое лицо будет Вам привычнее".
Луис Стэнли, который уже твердо пригласил Марко на гонку в Остеррайхринге, внушает всем, что хотел бы отказаться от старта на "Ринге", поскольку он на старом McLaren и без того "вынужден быть в задних рядах или идти на повышенный риск". А в это время команда Tyrrell все еще смеется над историей о самом быстром круге Стюарта. В то время как из баков супер-автомобиля Tyrrell откачивался бензин, чтобы удержать вес автомобиля минимальным для прохождения оптимального круга, Стюарт тренировался на запасной машине, которая, правда, остановилась на трассе из-за поломки коробки передач. Джеки удалось схватить мотоцикл и с отчаянной скоростью домчаться до боксов, чтобы взять другую машину. Ужу был готов клетчатый флаг, когда Стюарт показал сказочное время: 7:19,0.
Любитель Нюрбургринга Икс в субботу утром подошел совсем близко: 7:19,2. Наконец можно было увидеть Стюарта радостным, тем более что он знал: "Регаццони на прямых крутил мотор на 600 оборотов, а Андретти - на 400 оборотов больше, чем я. Так что после смены двигателя я могу стать еще быстрее". Ferrari смогла после ночной смены избавиться от каиновой печати Нюрбургринга - многократных ударов днищем. Lotus же, по всей видимости, нет, иначе Визелль не обломил бы боковой радиатор при "Bottoming". Но Рейне выдрал из сиденья лейкопластырь, чтобы закрепить радиатор прямо на трассе. А Штоммелен интересовался в отчаянии, на самом ли деле он "обсуживается на том же уровне" касательно материалов, поскольку его мотор серии 11 был хуже, чем агрегат серии 10 более раннего выпуска.
Goodyear со времени гонки в Зандвоорте придумала новую дождевую смесь, для тестов которой все лето в полной готовности простоял тестер Фрэнк Гарднер. Но английское лето так и прошло без дождей. Тем интенсивнее гонщики на Goodyear использовали для испытательных целей дождь в Айфеле в субботу после обеда. В стартовой решетке больше ничего не менялось: Стюарт и Икс в первом, Зифферт и Регаццони - во втором ряду, а ошибочно остановленный Петерсон после сбора подписей протеста командой March был возвращен в четвертый ряд. Lotus тоже подписала, что было очень по-дружески.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
