Роты за ночь возвели по одному ложементу примерно на полпути между укреплением и французской траншеей. Из этих окопов, которые заняли сто штуцерных Волынского полка, хорошо просматривались французские позиции и впадины на местности, невидимые с редута. Строительные работы были обнаружены французами только с наступлением рассвета, но, кроме ружейного огня, они никаких действий не предпринимали. Днем Волынский полк отдыхал на склоне Килен-балки, а солдаты, работавшие ночью на редуте, были отведены во второй бастион. Их сменил батальон Селенгинского полка, который трудился под прикрытием туров до наступления темноты.
Следующую ночь возведение укрепления продолжалось. На бруствере установили второй ряд туров, что позволяло работать внутри укрепления и днем. Перед редутом появились еще четыре ложемента. Днем 11 февраля присыпали грунт к верхнему ряду туров, делали банкеты, траверсы и пороховой погреб. Противник обстреливал работающих из штуцеров, не причиняя, впрочем, никакого вреда, и накапливал силы для атаки.
Ночью с 11 на 12 февраля неприятель внезапно напал на солдат, находившихся в цепи и работающих на редуте. Генерал-майор Хрущов сигналом приказал пароходам открыть огонь по заранее пристрелянным французским позициям и руководил боем. В рукопашной схватке его спас от гибели солдат, заколовший штыком француза, занесшего саблю над головой генерала. Селенгинцы, отбив первый натиск противника мотыгами и кирками, по приказанию штабс-капитана Тидебеля разобрали стоящие в "козлах" ружья и с банкета стреляли в нападавших. Распорядительность и личное мужество генерал-майора Хрущова свели на нет преимущества противника при внезапном нападении. В атаке принимали участие пять батальонов. Продолжавшаяся около часа рукопашная схватка закончилась поражением французов, у которых было убито около 100 человек, а русских солдат было убито 67 человек.
Дальнейшее строительство Селенгинского редута продолжалось без особых помех. В ночь с 16 на 17 февраля в 300 саженях от французской траншеи заложили Волынский редут. Укрепление имело прямоугольную форму с фасами протяженностью 260 м. Работы организовали точно так же, как на Селенгинском редуте, только теперь Селенгинский полк находился в охране, а Волынский возводил сооружение. К концу февраля 1855 г. оба редута были завершены. Брустверы имели высоту 2 и толщину 4,2 м. Оба укрепления соединили небольшой каменной стеной, обсыпанной грунтом. Для фланкирования Волынского редута возвели батарею №83 (Венецианскую) и соединили ее с укреплением траншеей, приспособленной к ружейной обороне. Перед редутами построили 12 ложементов на 200 стрелков. Таким образом, на Киленбалочном плато за две недели были созданы контр-апрошные укрепления, состоящие из трех линий. В первую входили ложементы, во вторую — Волынский редут и батарея №83, а третья линия состояла из Селенгинского редута и траншеи, ведущей к рейду. Укрепления имели на вооружении 24 орудия крупного калибра. Позиции занимали шесть батальонов пехоты под началом генерал-майора Хрущова, который подчинялся начальнику четвертого отделения контр-адмиралу Истомину.
Все это время работы по усилению оборонительной линии продолжались. На Городской стороне завершили строительство редутов Ростиславского, Чесменского и Язоновского, предназначенных для внутренней обороны. По приказанию вице-адмирала Нахимова на рейде, между Николаевской и Михайловской батареями, затопили шесть кораблей, так как первая линия заграждения была повреждена осенне-зимними штормами.
18 февраля 1855 г. князь Меншиков был освобожден от должности по состоянию здоровья и отбыл из армии. Это было последнее распоряжение, отданное Николаем I по Восточной войне. Новым главнокомандующим Крымской армии назначили генерал-адъютанта князя М. Д. Горчакова, сохранив за ним командование Южной армией. До его прибытия должность главнокомандующего исполнял начальник Севастопольского гарнизона генерал-адъютант Остен-Сакен, возложивший командование гарнизона на вице-адмирала Нахимова. А через несколько дней французский парламентер сообщил о том, что 18 февраля скончался Николай I. По официальной версии смерть наступила от гриппа, осложненного воспалением легких, но в высшем обществе считали, что император отравился. После Альминского сражения император потерял сон, а с конца января постоянно жаловался на недомогание. Близко наблюдавшая его при жизни фрейлина А. Ф. Тютчева писала в своих воспоминаниях: "... В короткий срок полутора лет несчастный император увидел, как под ним рушились подмостки того иллюзорного величия, на которые он воображал, что поднял Россию ..."[97]. И далее: "... Он умер не потому, что не хотел пережить унижения собственного честолюбия, а потому, что не мог пережить унижения России. Он пал первой и самой выдающейся жертвой осады Севастополя"[98].
После плацдарма на Киленбалочном плато предстояло возвести укрепление перед Малаховым курганом, чтобы не допустить приближения французских позиций к кургану и обеспечить фланговый обстрел траншей английской армии, выдвинувшихся к третьему бастиону.
В ночь с 26 на 27 февраля три батальона Якутского полка заняли Зеленый бугор и приступили к работам. Разбивку сооружения на местности произвели флигель-адъютант полковник Тотлебен и штабс-капитан четвертого саперного батальона Сахаров, которому было поручено руководить работами. Укрепление представляло собой люнет с фасами длиной 80 и 100 м. Когда-то на этом месте была каменоломня, и разбросанные на поверхности камни стали собирать и укладывать в брустверы, контрэскарп и траверсы. Перед рассветом стали отрывать ров в слое глины, которую использовали для обсыпки бруствера из камня. Несмотря на сильный артиллерийский огонь, работы на укреплении продолжались и днем.
На следующую ночь французы, зная об отсутствии на строящемся люнете артиллерии, проложили перед ним новую траншею. Чтобы пресечь дальнейшее продвижение французов вперед, между Камчатским люнетом и французскими позициями возвели ложементы и прицельным огнем из них препятствовали осадным работам противника.
4 марта 1855 г. начальником войск на Корабельной стороне был назначен генерал-лейтенант Хрулев. Уже в следующую ночь ему пришлось командовать сражением за ложементы перед Камчатским люнетом. Вначале французам удалось занять ложементы, но их оттуда выбили и преследуя, после рукопашной схватки заставили отступить.
10 марта французы под покровом ночи внезапно захватили ложементы и начали их переделывать для размещения своих стрелков. Генерал-лейтенант Хрулев повел в контратаку десять пехотных батальонов, выбил противника, занял первую параллель французов и преследовал их дальше. Солдаты сражались с воодушевлением, видя рядом с собой бесстрашного генерала. Команда саперов восстановила ложементы, и к утру их опять заняли русские стрелки.
В скором времени Камчатский люнет был полностью завершен и вооружен 14-ю орудиями большого калибра. Между ними возвели траверсы, построили два пороховых погреба, два блиндажа и отрыли траншею для сообщения с Малаховым курганом. Перед люнетом создали двойной контр-апрошный плацдарм из двух линий ложементов, соединенных между собой траншеями. Передовые окопы находились в 300 шагах от французской параллели, что позволяло стрелять из гладкоствольных ружей, имевшихся на вооружении у всех пехотных частей. Здесь сосредоточили до батальона пехоты, которая постоянно вела прицельный огонь. Вправо и влево от люнета до Докового оврага и Килен-балки отрыли траншеи, в них разместили резерв и небольшие орудия для обстрела осадных работ противника.
Жизнь на Камчатском люнете постепенно наладилась. Гарнизон укрепления приспособился к постоянному обстрелу: восстанавливал брустверы и амбразуры, тушил пожары и засыпал воронки. Унтер-офицер третьей роты шестого саперного батальона Федор Яковлев бессменно находился на люнете с момента его заложения. Изучив направление выстрелов с неприятельских батарей, он предупреждал офицеров и солдат об опасности. Яковлев спас жизнь поручику Есиповичу и прапорщику Орде, прикрыв собою от падающего снаряда. При этом он получил ранение, но из госпиталя снова вернулся на Камчатский люнет. Отважный сапер погиб на Малаховом кургане в последние дни обороны Севастополя.
Защитники крепости продолжали совершать ночные вылазки в стан неприятеля. Так, 28 февраля «охотники» предприняли нападение на позиции англичан и захватили 180 туров. 3 марта 690 солдат ворвались во французские траншеи у Карантинной бухты. Выведенные из терпения, французы атаковали 6 марта ложементы, из которых производились вылазки, и захватили их, но долго там не продержались под картечным огнем и отошли на свои позиции. Окопы быстро исправили и к утру в них разместились русские стрелки. Русские «охотники» в качестве трофеев брали не только оружие и инструмент, очень ценились и шерстяные пледы, которыми укрывались английские солдаты ...
