— Если едете на станцию только ради этого, стоит ли беспокоиться? Может, позволите мне отвезти вас в Грейндж?
— А вы не против? — с сомнением спросила Дайна.
— Нет, — ответил инспектор. — Наоборот.
— Что ж, хорошо бы, только предупреждаю, мне надо забрать несколько коробок. Боюсь отнимать у вас время.
— А где эти коробки? — спросил Хардинг, трогая машину с места.
— Дожидаются меня в магазине одежды на Хай-стрит. Фэй считает, что должна носить траур, а поскольку у нее лишь одно черное дневное платье, мне пришлось взять несколько на выбор. По-моему, все это чепуха, только она помешана на условностях.
— Ладно, поедем заберем их, и они разделят заднее сиденье с сержантом Незерсолом. В крайнем случае эвакуируем сержанта в багажник, но нам надо забрать и его, хоть убей. Покажете мне дорогу к магазину?
— Поезжайте в южном направлении по Хай-стрит. Я скажу, где остановиться. — Мисс Фосетт поудобнее устроилась рядом с инспектором и непринужденно сказала: — Можно спросить вас кое о чем?
— Разумеется. Спрашивайте.
— Вы носите значок под лацканом пиджака и показываете всем, кому нужно?
— Нет, конечно. Я же не сыщик из голливудского кино! — ответил Хардинг.
— А, значит, их носят только американские сыщики? Я не знала, но в фильмах у них у всех есть спрятанные значки, и мне было интересно, так ли это на самом деле. Ну вот и магазин.
Десять минут спустя у здания полицейского участка Хардинг старательно избегал обращенных на него глаз Незерсола. Поглядев на него с обидой и неодобрением, сержант с отвращением уселся на заднее сиденье, расчистив себе место среди коробок с платьями. Инспектор определенно проявлял неоправданно большой интерес к мисс Фосетт. От сыщика из Скотленд-Ярда Незерсол не ожидал такого, и хотя против этой юной леди он ничего не имел, поведение инспектора казалось ему предосудительным.
Инспектору Хардингу подобные соображения, похоже, не приходили в голову, и сержант, осторожно укладывая на колени одну из коробок, с огорчением услышал, как он уверяет мисс Фосетт, что ничего страшного, если мистер Тремлоу приедет в Грейндж раньше его.
Хардинг тронул машину, и сержант больше ничего не слышал. Однако видел очаровательный профиль мисс Фосетт всякий раз, когда она поворачивала голову, обращаясь к инспектору, иногда мельком и лицо Хардинга, когда тот поглядывал на свою оживленную спутницу. Незерсолу казалось, что беседа доставляет им удовольствие.
Он был совершенно прав. Мисс Фосетт, никогда не страдавшая застенчивостью, говорила с инспектором о себе.
— Если б не прискорбность всего этого дела, — доверительно заметила она, — думаю, мне было бы приятно видеть за работой настоящего сыщика. Это очень интересно, а я до вчерашнего дня за всю жизнь видела только одного. Его прислали из полицейского участка, когда из нашей квартиры похитили брошь матери и несколько позолоченных блюд. Сущее животное. Я имею в виду сыщика. Честно говоря, до вашего приезда у меня было к вам враждебное отношение.
— К счастью, вы ничем не проявили его, — сказал Хардинг. — Я нашел вас весьма милой и очень покладистой.
— Разумеется, едва увидев вас, я поняла, что вы отнюдь не противны, — простодушно ответила Дайна. — И, собственно говоря, если б мне не сказали, ни за что не приняла бы вас за сыщика.
— Я ведь не всегда был полицейским, — вздохнул Хардинг.
— Мне так и показалось. Если это не бестактный вопрос, почему вы теперь служите в Ярде?
— Отчасти из-за войны, отчасти потому, что давно интересуюсь криминологией.
— Ужасно! — заметила мисс Фосетт. — Кем же вы собирались стать?
— Адвокатом. Я учился в Оксфорде, когда началась война.
— А после войны учиться не смогли?
— Было трудно. Отец умер в год окончания войны, денег не хватало. Пришлось самому зарабатывать на жизнь.
— Скверное дело, — искренне посочувствовала мисс Фосетт.
— Ничего! — весело ответил Хардинг. — Я не жалуюсь.
— Что ж, видимо, эта работа по-своему интересна, и вы со временем станете главой Скотленд-Ярда или чем-то вроде.
— Трудно представить что-то более невероятное. Да и все равно я подумываю уйти в отставку, разводить кур или свиней.
— Птицефермы приносят доход лишь в том случае, если вести дело с размахом, — поделилась своими обширными знаниями мисс Фосетт. — Несколько моих знакомых брались за птицеводство и разорились.
— Значит, придется заняться свиньями, — философски заметил Хардинг.
— Ужасно много навоза, — не одобрила Дайна.
— Тогда с размахом разводить кур.
Она покачала головой.
— Придется вложить в это дело массу денег.
— Ничего. Мне совершенно неожиданно досталось солидное наследство.
— Я не стала бы тратить его на птицеферму, — уперлась Дайна.
Продолжая обсуждать, как распорядиться полученным наследством Хардинга, они подъехали к усадьбе. Выходя из машины, Дайна вдруг подумала, что чувствует себя с инспектором будто с давним знакомым.
— Теперь, видимо, вы намерены приступить к впечатляющей процедуре вскрытия сейфа, — заметила она. — Не знаю, известна ли мистеру Тремлоу комбинация цифр, но если нет, ее знают почти все в доме.
Хардинг быстро взглянул на мисс Фосетт:
— Правда?
— Конечно, что тут такого? — Пожала плечами Дайна. — Я сама видела, как Артур открывал сейф.
— Вот оно что, — пробормотал Хардинг и вошел следом за ней в дом.
Мистер Тремлоу уже приехал и разговаривал негромким, сочувственным голосом с Фэй, очевидно, вышедшей из гостиной встретить его. Дайна сразу же представила ему мистера Хардинга.
— Я только что говорил леди Биллингтон-Смит, как огорчен тем, что в понедельник меня не было в городе, — хорошо поставленным голосом сказал адвокат. — Надеюсь, инспектор, моя вынужденная задержка не осложнила вам работу?
— Ничего страшного, — успокоил его Хардинг. И слегка кивнул Джеффри, выходящему из бильярдной.
— О... э... доброе утро! — промямлил молодой человек. — Здравствуйте, мистер Тремлоу! Инспектору нужно, чтобы вы открыли отцовский сейф. Наверное, и нам с Фэй надо присутствовать при этом?
— Несомненно, — подтвердил адвокат. — К тому же я привез завещание вашего отца и намерен огласить его. Должен сказать вам, леди Биллингтон-Смит, что я счел нужным уведомить капитана Биллингтон-Смита о случившемся, на тот случай если вы упустили это из виду во вполне понятной суматохе. Как вы, конечно же, понимаете, капитан Биллингтон-Смит является одним из основных наследников. Я жду, что он приедет к оглашению завещания.
— О Господи! — воскликнул Джеффри. — Значит, Френсис опять будет здесь?
— Разумеется, — холодно ответил мистер Тремлоу. — Как и положено. Теперь, если вы готовы, леди Биллингтон-Смит... инспектору наверняка не терпится вскрыть сейф незамедлительно.
— Да, конечно, — ответила Фэй, нервозно глянув на Хардинга и беря Дайну под руку. — Пойдем, Джеффри.
В кабинете находился дежурный констебль. Хардинг отпустил его и закрыл дверь. Фэй крепко держалась за руку Дайны. Она слегка дрожала, взгляд ее был устремлен на пустое кресло у письменного стола. Дайна ободряюще сжала ей запястье и шепотом попросила крепиться.
— Вам известна комбинация цифр, мистер Тремлоу? — спросил Джеффри. — Если нет, я открою сейф сам.
— Спасибо, генерал сообщил ее мне некоторое время назад. — Тремлоу надел очки в роговой оправе, достал из записной книжки клочок бумаги и направился к сейфу.
Его остановил голос Хардинга.
— Минутку, пожалуйста. Леди Биллингтон-Смит, не могли бы вы, пока мистер Тремлоу не открыл сейф, сказать, что мы можем там обнаружить?
Фэй с усилием отвела взгляд от вращающегося кресла.
— Простите, — произнесла она дрожащим голосом, — что вы сказали?
Хардинг повторил вопрос. Подняв руку, она отбросила волосы со лба.
— Я... я не знаю. Мой... муж никогда не показывал мне, что там. Думаю, внутри лежат какие-нибудь документы, но не уверена.
— Как полагаете, могут там находиться деньги?
— Да, и немалые, — ответила мисс Фосетт, видя, что от сестры толку не добьешься. — В понедельник за завтраком Артур сказал нам, что поедет в банк.
— Да-да, конечно! — спохватилась Фэй. — Это же было первое июля, так ведь? Простите мою несообразительность, я, кажется, совершенно потеряла мыслительные способности... Мой муж неизменно платил работникам и по всем другим счетам первого числа каждого месяца. Кроме того, там должны быть деньги на текущие расходы.
— Сколько примерно, леди?
Она нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.
— Точно не знаю. Около двухсот пятидесяти фунтов. Обычно он брал столько, иногда чуть побольше, иногда чуть поменьше.
— Спасибо. Открывайте, пожалуйста, мистер Тремлоу.
Адвокат нагнулся к замку сейфа; через несколько секунд тяжелая дверца распахнулась, открыв взгляду стопку документов, перевязанную розовой лентой, другие бумаги, а на самом верху сверток новеньких банкнот и несколько мешочков с монетами. Мистер Тремлоу достал деньги и взглянул на инспектора.
