Черт, да единственной ошибкой является вся жизнь Лёшки с того самого момента, когда он не смог ничего сделать. Изменить… Когда так глупо и почти бессмысленно отпустил ситуацию, поддался внешним порывам, давлению. Не смог воспротивится и что-либо изменить. Попросту поплыл за течением.
Разве вправе он теперь в чем-то обвинять Киру? Что сейчас она опять сбежала, так и не выслушав. Хотя, что он говорил… Ровным счетом ничего. Запутался. А что толку? Разве может от этого быть легче хоть кому-то? Кире? Нет… Вряд ли.
Она снова убежала, а мужчина даже не понимал, стоит ли её догонять. Имеет ли право на это. Он попросту стоял в этой беседке и смотрел, как любимая, не оборачиваясь, отдалялась. От него. Как на ходу смахивала слезы, больше не стыдясь и не пытаясь этого скрыть. Как трясущимися руками открывала дверцу своего автомобиля… Как поспешно плюхаясь на сиденье, не медля ни секунды, сорвалась с места, словно опасаясь погони… А он… даже не пытался догнать! Слабак! Нет, черт возьми, в этот раз он просто обязан что-то изменить! Иначе это станет еще одной, очередной его ошибкой…
Решительно сжав руками руль, Мартынов, поспешно включил зажигание, срываясь с места, оставляя позади себя, на асфальте след от жженой резины. Он не может это просто так оставить! Раньше стоило думать. Быть может когда-то Кира и имела право самостоятельно решать. Тогда, когда, их практически ничего не связывало. Но не теперь! Сейчас они вдвоем слишком сильно повязаны. Не только любовью, что почти четыре года крепкими цепями держала обоих где-то рядом. Не отпуская. Повязаны общей болью, проблемами. Общей тайной, которую Кира тогда так и не узнала по его собственной глупости…
Хватит того, что в свое время ему не удалось ничего толком решить. И какие-то попытки, погрязшие в пучине обстоятельств, для него не оправдание…
Ночные сумерки уже давно опустились на землю, пряча весь город во тьме. Лишь городские фонари, вспышки фар, от проскальзывающих мимо автомобилей, и огоньки, мерцающие из окошек напротив стоящего дома, не позволяли пустынной квартире окунуться до конца в эту бесконечную неизвестность.
Но даже это не могло бы спасти от одиночества и пустоты. Если бы не негромкие шорохи, разрывающие оглушающую тишину. Гораздо громче любых криков. Гораздо более явно зажженного вдруг света.
Тяжелые вздохи и еле слышный, совершенно непонятный и неразборчивый шепот. Воздух был буквально пропитан страстью и обреченностью. Обреченностью запретной, но такой сладостной и мучительно невыносимой любви. Любви двоих, быть вместе которым, кажется, суждено только в мечтах. Любви, проявленной возможно в одной единственной ночи. Неправильной. Запретной. Вероятно, способной получить осуждение со стороны.
Но разве это так важно? Разве важно то, что скажут люди? Они ведь даже не узнают… Откуда кому знать, что в одной из квартир многомиллионного города происходит то, что невозможно подчинить никаким законам морали, никаким правилам.
Разве есть ли кому-то до этого дело? Разве есть в этом городе люди, небезразличные до чужых проблем, боли… Так почему они должны заботится о ком-то еще? Неужели эти двое не имеют право получить свой малюсенький кусочек счастья? Со вкусом горечи и страданий… Со вкусом боли и обиды… Без какой-либо надежды на будущее. Всего лишь на одну ночь…
- Лёшенька… - невнятное бормотание Киры, в перерывах между поцелуями, - если бы ты только знал, как долго я мечтала об этом…
- Я знаю, знаю, девочка… - потеряв всяческий самоконтроль, мужчина, стянув с девушки футболку, неожиданно подхватил её на руки, при этом продолжая спускаться поцелуями от губ, ниже…
- Осторожно угол, - все еще пытаясь трезво соображать, Кира пыталась направить Алексея в верном направлении к спальни, потому как полутьма мало способствовала этому.
- Ничего, обойдем твой угол, - ухмыльнулся Лёша, каким-то загадочным образом умудрившись проскользнуть вместе с Кирой в узкий дверной проем.
Добравшись на ощупь до комнаты, Алексей бережно уложил девушку на постель. Несколько мгновений он с благоговейным вожделением пытался рассмотреть в полутьме любимую, запомнить каждый изгиб девичьего тела, каждую мелочь, малейшую деталь… Возможно удостоверится, что все это происходит на самом деле с ним. Что это не сон, не злая, слишком жестокая шутка. Что это реальность…
Несколько мгновений, после чего с некой неуверенностью присел рядышком, поймал ледяную ладошку Киры, всматриваясь в темноте в сверкающие глаза, что в упор, без какого либо страха смотрели на него… А потом… девушка вдруг сама потянула его за руку на себя, вместе с этим впиваясь в его губы напористым рваным поцелуем, сплетая их языки в вихре страсти. И снова мимолетная нежность и робость ушли на второй план, оставляя вместо себя лишь сумасшедшую и неудержимую страсть. Застилая разум, вытесняя и оставляя все возможные размышления на потом.
Только двое в полумраке и тиши. Шорох, от сбрасываемых одежд… Бесконечные поцелуи, до тех пор, пока дышать становилось уже практически невозможно… Губы Алексея, спускающиеся к шее, груди. Изучающие каждый миллиметр нежного, неискушенного тела… Нежные руки, сводящие с ума, доводящие до безумного блаженства…
Тихие вздохи Киры, изгибающейся навстречу ласкам любимого мужчины… Ладони, скользящие по оголенному торсу Лёшки, в попытках исследовать все то, о чем она не смела даже мечтать… Попытки воплотить в реальность все самые потаенные желания… Попытки стать еще ближе, когда этого всего стало казаться недостаточно…
И, наконец, то чего оба так долго ждали… Мгновение, и Алексей уже в ней… Легкая боль, заставившая исказится лицо, от осознания, что назад больше пути нет. Понимание, возвратившее на секунды разум, заставляя в полной мере представить, что они натворили. Но вместе с очередным поцелуем Лёши, снова окуная в безмятежное забытье. Любовь с привкусом горечи… Но с каждым мгновением, с каждым движением мужчины в неё, приносящая осознание, что теперь они повязаны навсегда…
Сладость… Боль… Блаженство… Страсть… Желание… Нежность… Ярость… Вожделение… Любовь…
Все чувства в одно. Но обостренное до предела, словно оголенные нервы… И одна единственная мысль, произносимая внутренним голосом, как молитва - быть вместе всегда. Не как друзья, как простые знакомые. А как сейчас… Просто быть вместе… Всегда…
Лишь когда первые солнечные лучи, что пробивались сквозь неплотно задернутые ночные шторы, яркими красками задорно заиграли с кудряшками Киры, что непослушно торчали в разные стороны, пришло осознание всех масштабов случившегося. Устроившись на груди Алексея, девушка все еще мирно посапывала, время от времени забавно морща носик, и слегка передергиваясь.
