Клёпа подняла на него глаза, в которых застыла непонятная печаль, и очень тихо и очень серьезно проговорила:
— Я объясню, хотя, боюсь, вам этого не понять. У меня нет детей, и это самое большое горе в моей жизни. А женщины по своей природе так устроены, что им нужно о ком-нибудь заботиться. И когда в поле зрения попадает человек, несчастный, слабый, — Жмурик усиленно кивал, заранее соглашаясь со всем, что скажет Клёпа, — требующий опеки, женщины чувствуют, что нужны ему. А ведь это счастье, когда ты кому-то нужен.
Олег Кириллович стоял, обдумывая только что открывшуюся ему истину. А Клеопатра, отобрав оторванные рукава у Лёши и Паши, взяла Жмурика за руку, и тихо проговорила:
— Пойдёмте, Акакий Ферапонтович, — и, ни на кого больше не обращая внимания, увлекла его обратно в отель.
Рогатый муж проводил парочку задумчивым взглядом, и повернулся к своей жене.
— Жанна, тебе тоже не хватает ребёнка? Но ты ведь никогда об этом не говорила!
— Я думала, ты будешь против, ты никогда не любил детей, — женщина отвернулась.
— Я люблю тебя, а значит, и всё, что любишь ты!.. Боже, какой я осёл! Ну конечно же! Ребёнок! Лёша, Паша, в машину.
— Ты не будешь мстить Акакию? — несмело спросила Жанна.
— Ни в коем случае! — радостно сообщил Олег Кириллович, — а сейчас нам нужно домой!
Он буквально втолкнул супругу на заднее сидение, и запрыгнул сам. Паша завёл мотор, и, супружеская пара поехала срочно делать ребёнка.
В холле отеля Жмурик неистово припал к Клёпиной руке, а затем рассыпался в благодарностях.
— Не стоит, Акакий Ферапонтович, — скромно отвечала женщина, — вы можете и впредь на меня рассчитывать! А сейчас давайте вернёмся в ресторан. Я оставила Григория не в очень хорошем расположении духа, и теперь у меня душа не на месте.
— Клеопатра Ивановна, — Жмурик показал на свои оторванные рукава, — я буду выглядеть нелепо в таком наряде. Вы разрешите мне подняться в номер и сменить пиджак? Хотя, может вы тоже зайдёте… посмотрите как я живу, — Акакий стрельнул в Клёпу глазками.
Клеопатра покраснела, и ответила, что как-нибудь в другой раз.
Акакий понятливо кивнул, и помчался менять пиджак, а Клеопатра, подгоняемая тревожными предчувствиями, поспешила в ресторан.
А в ресторане пять минут назад зародилась крепкая мужская дружба. Григорий и Важа в рекордные сроки выпили полбутылки коньяка, и теперь жарко дискутировали на животрепещущую тему.
Сначала целью грузина было выяснить какие отношения связывают Клеопатру и двух мужчин, сидящих с ней за столиком. Если бы она оказалась замужней дамой, то благородство не позволило бы ему за ней ухаживать. Но дело обстояло гораздо сложнее. Узнав непростую историю отношений Григория и Клеопатры, Важа проникся к дворнику таким сочувствием и уважением, что тут же принялся давать советы как поступить в данной ситуации.
— Ты мужчына, — жарко говорил он, — и паслэднее слово всэгда должно аставаться за табой! Что значыт — не пить? Как эта, мужчыне — и нэ пить каньяк?!
— Не любит Клеопатра этого, — бубнил отчаявшийся Григорий, — но, понимаешь, друг, оказывается, я не могу без неё жить!
— Панымаю, — сочувственно закивал Важа, — но в домэ главным должэн быть мужчына! Пастав эй условие — чтобы ана табой не камандывала! Ты миня понял?
— Понял! — Григорий благодарно посмотрел на новоиспечённого друга, — вот как придёт, так я ей сразу и скажу: "Клеопатра, я мужчина, и буду делать всё, что посчитаю нужным!", и, для усиления эффекта, подпитый дворник трахнул кулаком по столу.
— Это значит, что пить будешь без просыпа? — незаметно появившаяся Клеопатра стояла над мужчинами, словно воплощение правосудия и наказания в одном флаконе, — Григорий, по хорошему прошу, если не можешь бросить пить самостоятельно — закодируйся.
— Молчи, женщина! — Григорий поднялся, и, копируя Важу, гневно посмотрел на Клеопатру, — я захотел выпить — я выпил! И не надо мне указывать!
Клеопатра сделала шаг вперёд, и парочка скрестилась взглядами. В противостоянии явно выигрывала Клёпа, и Важа, чтобы подбодрить друга, налил ему коньяка и вложил бокал в руку. Не отрывая от Клёпы глаз, Григорий демонстративно и медленно вылакал янтарную жидкость.
Клеопатра, обалдев от такой наглости, вырвала пустой бокал из его рук, и разбила об пол.
— Ты уже допился до белой горячки! Скоро санитаров нужно вызывать будет! — проорала она на весь ресторан.
— Не указывай мне, когда вызывать санитаров! — Григорий заорал не менее громко, — я мужчина, и буду решать всё сам!
Клёпа поняла, что дело нечисто, и накинулась на настоящего виновника Гришиного бунта.
— Важа, вы зачем его напоили? Как вам не стыдно? Он слабый человек, ему нужна забота, а не водка!
— Эму нужна свабода! — Важа гурдью встал на защиту друга.
— Да собутыльник ему нужен, а не свобода, — Клёпа одним взглядом усадила Важу на место, — Григорий, собирайся, мы уходим! Дома расскажешь мне что там тебе нужно. И не зли меня, ещё слово, и я за себя не отвечаю!
Она схватила его за руку и попыталась потянуть в сторону выхода, но, Григорий, в котором свободолюбие было изрядно подогрето спиртным, вырвал руку, и проговорил:
— Если ты не перестанешь мне указывать как жить и что делать, то больше никогда меня не увидишь! Живи со своим Жмуриком, а меня оставь в покое!
Важа одобрительно кивнул, и потянулся к бутылке с коньяком. Гриша тоже к ней потянулся, но Клеопатра, оказалась проворнее, она схватила бутылку, и вылила её содержимое прямо на пол.
— Григорий, немедленно домой! — Клеопатра была в ярости, — и, хотя ты меня сейчас и не поймёшь, но я всё равно спасу тебя! Я сделаю так, что ты на спиртное даже смотреть не сможешь!
— И как ты это сделаешь? — Гриша просто впал в буйство, — как ты мне запретишь пить? Вот, смотри, ну что ты сейчас сможешь сделать?
Дворник подошёл к какому-то столику, на котором стояла бутылка водки, и под поражёнными взглядами хозяев бутылки, перевернул её прямо в рот. Клёпа издала протяжный вопль, и накинулась на Григория, стремясь отобрать у того бутылку. Под её весом пьяный дворник не устоял, и повалился на пол, сверху на него упала Клеопатра.
— Я тебя сейчас задушу, пьяница несчастный! — Клёпа хлестала его по щекам, и нажимала на щёки, чтобы он выплюнул водку, которую при падении успел набрать в рот, но проглотить не смог, — выплюнь эту гадость немедленно!
— Вах, какая жэнщына! — восхищённо пробормотал Важа, глядя на то, как Клёпа оседлала Григория.
Гриша отбивался, как мог, но был в другой весовой категории, поэтому сбросить с себя Клёпу никак не получалось. Женщина же, словно это было целью жизни, cхватила его за горло, чтобы он не смог глотнуть, и требовала, чтобы дворник выплюнул водку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
