— Да удалось, удалось, — успокоила меня она. — Пока она спала, положила ей под ухо артефакт и короткую записку от тебя. Так что жди от…
И тут мой парный артефакт, больше похожий на гарнитуру мобилы с заушником завибрировал и издал мелодичную трель. На это тоже ушел почти день, пока я не смог записать управляющую структуру в кристаллическую решетку алатырь-камня.
Я схватил дужку в руки, и надел на ухо, торопливо стараясь попасть в камень пальцем, кнопка такая, одна и большая.
— Томас? — раздался далекий милый голос Холли.
— Привет, маленькая, — с теплотой сказал я.
— Это правда ты?
— Да, я, собственной персоной.
— Куда же ты пропал?
— А ты не в курсе, что произошло?
— Еще как в курсе. Когда ты исчез, все на уши встали. Тебя ищут все, абсолютно все. Полиция, мама, моя мама, какие-то мамины знакомые из военных…
— Следовало ожидать. Могу сказать тебе только одно — я не виноват, меня очень здорово подставили, да так, что отмыться вряд ли удастся. Поэтому, как только я смог, сделал артефакт, а тебе его передали. Не спрашивай как, это останется моим секретом. Еще скажу — я сейчас в бегах и за мной охотятся все, в том числе со всех сторон.
— Говорили, что ты — вражеский агент…
— Врут, — твердо заверил я. — Я ничей не агент, я просто стараюсь выжить, не занимая ничью сторону. Так что я не работаю ни на кого.
— Не хочешь поговорить с моими родителями?
— Вряд ли это имеет смысл. И ты им не говори, что я с тобой связывался. Сама говоришь, меня подозревают в работе на чужую разведку, так что любой разговор не по этому артефакту наведет на меня «Эквинокс», а там они разбираться не будут, посадят в самую глубокую и прочную темницу для магов и выкинут ключ. Это в лучшем случае. Ну а в обычном — спроси у своей мамы, что такое Магический допрос, и какие овощи после него получаются.
— Что, все так плохо? — вздохнула она.
— Ну судя по твоим словам — да, очень. А так пока я жив, здоров, сам себе хозяин и очень по тебе соскучился.
— Я тоже, — сказала Холли, и замолчала.
Молчал и я. Почему-то чаще всего так и происходит, когда общаешься с далекими близкими вместо слов выходит одно молчание.
— Холли, ты где? — раздался в ухе чужой голос.
— Ой, мне пора! Девчонки на урок зовут! — торопливо сказала она.
— Пока. Теперь мы всегда сможем поговорить, когда захотим.
Артефакт пискнул — абонент отбился.
— Ну что, поговорил? — оскалилась зубастая.
— Хотя бы так, — вздохнул я. — Как она там?
— У меня было время спрашивать, что ли? — удивленно спросила ламия. — Вроде жива, здорова, даже вон решила с тобой поговорить, хотя ты теперь пропавший и неблагонадежный в бегах. Не знаю, сколько она выдержит, я бы ее без присмотра не оставляла.
— Присмотришь?
— С чего это вдруг? — удивилась ламия. — Нет уж, дорогой, это ты сам как-нибудь, без меня. И не только из-за того, что я на это не подписывалась, но по меньшей мере это неэтично, шпионить за твоей подружкой.
— Знать бы, что на меня навешали…
— Всех собак, не переживай. В любом случае, если ты попадешься «Эквиноксу», твой дом — тюрьма. И скорее всего, на пожизненное. Если ты не согласишься на них работать.
— Ну уж нет! Тем более на них, — безапеляционно заявил я. — По крайней мере, там Российская Империя, хоть мне абсолютно чужая и сейчас враждебная, но против нее я работать не хочу. Равно как и за нее. Я желаю остаться нейтральным.
— Да кто ж те даст? — злобно усмехнулась ламия. — Как там этот волхв тебе сказал — кто не с нами, тот против нас?
— Примерно так. Только вот они все для меня чужие. Империя — в меньшей степени, САСШ в большей.
— Ну судя по тому, что тебя пытаются грохнуть те же волхвы, я бы сказала, что в равной.
— И все же, что против меня имеет «Эквинокс»? Ты узнать не можешь?
— Шутишь, — ламию аж передернуло. — Я тебе говорила уже, что это за утырки, и попадаться им на вид — быть развоплощенной. Ни за что!
— Вот так вот, да?
— Свою подружку по полной расспроси, вдруг она что-нибудь да знает… Или узнает. Если захочет. А я бы тебе советовала привыкать, что Холли все.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Почему это? — спросил я, хотя и подспудно чувствовал, что ламия права.
— Ты — вне закона, она — в другом месте и на хорошем счету. Вместе вы быть не сможете. Первая любовь, знаешь ли, штука тонкая, проходит очень быстро даже и при отсутствии таких препятствий. Я сомневаюсь, что во-первых, она выдержит испытания временем, во-вторых, статусом, ну еще существует и в-третьих, и в-четвертых… Да даже допустим, что выдержит — ну и что с тебя толку пока? Маг-недоучка, пусть и сильный, и девочка-выпускница на работе в хорошей корпорации. Легально вы существовать не сможете, а твоя поломанная жизнь поломает и ей. Так что все в говно. Уж девчонке жизнь не ломай, пожалей ее, если сам конченый…
— Отстань! — взвыл в отчаянии я, а ламия ловко увернулась от летящего в нее ботинка.
— Сам ведь понимаешь, что я права, — не обиделась на мой выпад серая. — Ладно, не буду тебе травить душу, когда дойдешь до стадии принятия, тогда и поговорим.
Похоже, скоро дойду. Ламия как заправский психоаналитик вытянула наружу часть того, что я упорно утрамбовывал в душу, в которой царил ад.
Что же действительно мне делать и как дальше жить? В САСШ мне пасти нечего, тем более расти как маг и поднимать что-то свое, в РИ тем более. Кто там на меня еще не объявил охоту? Точнее так — куда я смогу спрятаться, чтобы это не было дырой? Никуда. Придется подумать о том, как отправиться в путешествие, только не в то пешее эротическое, а подальше от вездесущих спецслужб. Максимум сейчас я могу попасть в Мексику, а оттуда по поддельным документам куда угодно, но вот проблема — с этим у меня сложности, как в финансовом, так и в деловом плане. Я конечно могу обратиться к тому же Хорхе, но я ему нужен здесь, а не у себя на родине, там я совершенно бесполезен.
Эх, жаль что я не пью, нажрался бы в жопотень, только увы, это ничего бы не изменило. Проблема бы никуда не ушла, зато к ней добавилось бы дикое похмелье.
Я нашарил валяющийся на кровати не вовремя заквакавший смартфон. В моем состоянии сейчас лучше под руку не попадаться… Дабл, мать его так!
— Ты как, пережил праздники? — голос в трубке был до отвратительного жизнерадостным, так и хотелось послать.
— Да, — ответил я, старательно скрывая раздражение.
— Как насчет увеселительной прогулки?
— Да что-то не хочется.
— Даже в Бель-Эйр?
— Что я там забыл? — удивился я. — По бабам, что-ли?
— Ну если тебе нравятся мумифицированные хозяйки шикарных особняков лет так под восемьдесят, то могу устроить, — хохотнул он. — Они любят молоденьких.
— Ща блевану, — ответил я.
— Дело есть. К тебе.
— Какое?
— С тобой хотят познакомиться серьезные люди.
— А я с ними не хочу, — уныло ответил я.
— А вот это зря. Не знаю, что ты такой кислый, но это может помочь. И принести неплохие бабки, — пообещал он.
— Съезди, развейся, — негромко сказала ламия, слушавшая наш разговор.
— Хорошо. Когда?
— Да прямо сейчас. Я за тобой заеду, — и Дабл бросил трубку.
— Рожу попроще сделай, — посоветовала серая. — А то как у грешника, которому яйца на адской сковородке жарят.
— Да ну тебя, — меня вроде начало отпускать.
— Мне поприсутствовать? В качестве поддержки — моральной и штанов?
— Да нет. Что тебя лишний раз дергать. Занимайся своими делами.
— Ну вот и хорошо, — обрадовалась ламия. — А то я как раз проголодалась. Закусить не мешает. Присмотрела я тут пару вкусных призраков…
Я только махнул рукой. Пусть жрет, санитар леса, блин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дабл заехал за мной через полчаса.
— Ну вроде нормально выглядишь, — оценил он. — А то по телефону…
— У всех бывает плохое настроение, — дернул я плечами. Нафига ему знать про мои нравственные метания? Проблемы негров шерифа не едят.
— Поехали! — и из одного пригорода мы помчались в другой.
