я с инвалидами не дерусь, — сказал Сергей, поворачиваясь к нам и улыбаясь во все свои пока присутствующие зубы.
— Тебе же хуже, — ответил Леша и замахнулся.
***
Отогнал от себя лишние эмоции, просчитывая возможности для удара. Стоял бы на ногах, было бы проще. Теперь же область для нанесения удара сокращалась. Когда ты в прямом смысле дышишь оппоненту в пуп, тут уже не до выбора. Отогнал от себя мысль ударить в пах, нет так низко я еще не пал.
Подъехал достаточно близко. С этого расстояния эта пьяная сволочь могла вполне вырубить меня одним ударом. Ему для этого даже рук поднимать не надо. Кажется, он вполне это понимал, так как всем своим видом показывал, что я это так, просто надоедливая жужжащая муха.
Его слова о том, что он не дерется с инвалидами не соответствовали действиям. Я видел, как напрягаются его руки. Да, для того, чтобы меня вырубить хватит и одного точного удара.
Не стал дожидаться этого момента.
— Тебе же хуже, — сказал я, направляя свой кулак в область его колена. Тот не ожидал этого. Нога подкосилась и он с протяжным стоном опустился передо мной на колени.
Второй мой удар пришелся прямо по переносице. Почувствовал под своим кулаком, как хрустят кости и хрящи. Тут же фонтаном брызнула кровь. Он накрыл нос рукой, но это не помогло. Тут же его пальцы окрасились алым.
Нанес еще один удар в челюсть. Он упал.
— Вставай, сука, — крикнул ему, наезжая на его запачканный кровью пиджак колесами коляски. — Вставай!
Но он продолжал лежать, понимая, что сейчас я его просто не могу достать. Единственное доступное мне действие, это только наезжать на него колесами.
Но нет, ты так просто не отделаешься. Кровью расплатишься за каждое слово, что сказал о моей жене.
Подъехал еще ближе. Сергей выставил руку в оборонительном жесте. Этим я и воспользовался, схватился за его руку, используя как рычаг, чтобы опрокинуть коляску. Та, пошатнувшись, завалилась сверху на него. Пока я пытался выбраться из коляски, Сергей нанес мне один удар по скуле.
Услышал возглас жены, ее рыдания и мольбу о помощи.
— Все нормально, Ксю. Я уже почти закончил. Сейчас домой пойдем, — ответил я жене, наконец отбрасывая коляску в сторону от себя. Полусидя-полулежа на Сергее занес руку для следующего удара. Конечно, одним не ограничился. Тот же безуспешно пытался столкнуть меня с себя. Да, понимаю, унизительная поза. Но у нас, у инвалидов по другому никак.
— Алексей Владимирович, хватит. — Сбросил с себя чьи-то руки. Нанес еще один удар, чувствуя, как тело, лежащее подо мной обмякло.
— Вот теперь хватит, — ответил я, позволяя себя оттащить. — Коляску подвезите, пожалуйста.
Не стал отказываться от помощи, хватаясь за протянутые руки, подтягивая себя наверх. Сел в коляску и направился к жене.
Она сидела на ступеньке рыдая, закрыв ладонями лицо.
— Не плачь, Ксю. Все же хорошо. Да, кстати, поздравляю с увольнением.
Ксюша рассмеялась сквозь слезы, поднимая на меня свои глаза.
— Я так за тебя испугалась, Леша. Ты даже не представляешь!
— Это лучший корпоратив в моей жизни, — донесся до нас голос из толпы.
Да, сегодня всем хватит хлеба и зрелищ.
37. Ксю
— Ксю, пойдем, нас такси ждет, — сказал Леша, помогая мне встать со ступеньки лестницы. Да, плакали мои белые брюки горючими слезами.
В общем-то, и не только мои. Перевела взгляд на Сергея. Он уже оклемался, только вот болтался, словно болванчик, из стороны в сторону, водя вокруг себя мутными глазами. Ему помогли встать и под белы рученьки повели в ресторан. Видимо отмывать кровь.
Неужели я столько времени проработала вот с этим, если можно сказать, человеком? Конечно, он не был образцом руководителя, но я это списывала на дурной характер. Но тут уже не в этом дело. То поведение, что он сегодня продемонстрировал — это диагноз.
— Вот и наше такси, — муж подвел меня к машине, по которой уже лет пятнадцать как плачет завод по утилизации машин.
— Серьезно? Леша, ты ничего не путаешь?
— Ну а что. Машина зверь. Я на ней на каждую тренировку по баскетболу езжу.
Словно в подтверждении слов мужа из машины выскочил паренек, кинул мне быстрое «Здрастя», подошел к Леше и помог ему усесться на пассажирское кресло. Затем мастерски сложил коляску и убрал ее в багажник.
— Едем? Или еще кто-то должен подойти? — спросил у меня водитель.
— Нет, только мы.
— Ну тогда усаживайтесь. И так ожидание уже двадцать минут.
Конечно, как только я примостила свой зад на продавленное временем сиденье, сразу же схватилась за ремень.
— Задние ремни не работают, — сказал мне водитель. Видимо ему надоело наблюдать за моими четными попытками вытянуть ленту из держателя.
— Отлично, — прокомментировала я.
Сама от себя не ожидала, но особого страха я не испытывала. Быть может, сказался насыщенный вечер, эмоций просто не хватило на страх. Или же я стала спокойней относиться к проезжающим по встречной полосе машинам.
Вернувшись домой, Леша сразу же поехал в ванную, смывать засохшую кровь со своих кулаков. Когда он вернулся в гостиную, обработала перекисью содранную кожу на костяшках пальцев.
— Крепкие кости у этого гада, оказывается. Ксю, а не выпить ли нам за твое увольнение?
Вот таким вот образом я оказалась на вольных хлебах.
В понедельник с утра обнаружила, что я, оказывается, человек свободный и мне не нужно нестись на работу сломя голову и весь день терпеть выходки Сергея.
Единственное, что меня беспокоило, это то, что нужно забрать трудовую книжку и мои личные вещи. Мне не было жалко оставленных запасных туфель, ради них я не стала бы и возвращаться в приемную. А вот наша с Лешей совместная фотография на рабочем столе — совсем другое дело. Волна отвращения пробежала по мне от мысли, что Сергей может трогать своими руками наш с Лешей свадебный снимок.
Нет, фотографию нужно забрать!
Конечно, Леша не отпустил меня одну. Мы вместе прогулялись с ним пешком до моей работы. Тьфу, уже не моей, и слава Богу.
Вместе поднялись на лифте на второй этаж, где находился отдел кадров. Меня там уже ждали. Я заранее предупредила в телефонном разговоре, что приду за своими документами.
Мои опасения не оправдались. Сергей не стал чинить козни, в трудовую книжку уже была занесена запись об увольнении меня по собственному желанию.
Попрощалась со всеми коллегами. За последнее время мы с ними очень сблизились, не со всеми конечно, но с теми, с кем зародились дружеские отношения мне было грустно расставаться.
Зашли в отдел поставок,
