class="p1">Длинное крыльцо заскрипело под моими робкими шагами. Я положила ладонь на колонну. Гладкое дерево показалось прохладным и очень прочным.
Я приблизилась к двери с изящной бронзовой ручкой. Теперь музыка стала громче, как и голоса, но я не смогла разобрать ни одного слова.
Медленно вдохнув и выдохнув – так, словно это мой последний вздох в земном мире, – я отворила дверь.
Голоса и музыка оборвались в один миг, как от нажатия кнопки. Я вошла в фойе отеля, там никого не было. Закрыв дверь, прислонилась к ней спиной и только тогда вспомнила, что нужно дышать.
В точности как во сне, здесь были стойка портье с колокольчиком, полукруглая лестница с полированными перилами и хрустальная люстра, сверкавшая тысячами огней. А вот острый гнилостный запах: смесь сырой земли и прелых листьев – был чем-то новым. Но я никогда не чувствовала запахов во сне.
– Антония? – окликнула я робко. Нет ответа.
Я отступила от двери и замерла в тишине, ожидая чего-то. Чего именно, я и сама не знала. Да и не хотела знать.
– Антония, – крикнула я погромче.
По-прежнему нет ответа.
Я заглянула в пластиковый пакет, чтобы убедиться: бутылка с техническим спиртом и походные спички никуда не делись.
Я и так знала, что они там, и просто тянула время. Потому что была в ужасе. Что бы ни поселилось в этом доме, оно поджидало меня наверху, в конце длинного коридора. Точно как во сне. Я сглотнула, прижала пакет к себе и пошла вверх по лестнице. За Антонией.
Поднимаясь, я что было сил цеплялась за гладкие, как стекло, перила. Руки постоянно соскальзывали. Ступени оказались не слишком крутыми, и мне не грозило свалиться, если я отпущу перила, но ощущение чего-то прочного под рукой придавало уверенности.
Каждая ступенька стонала, стоило мне опустить на неё ногу. Звуки эхом разносились по пустому фойе. Я торопливо оглядывалась, пугаясь, что кто-то идёт за мной следом, но никого так и не увидела.
– Держись, держись, – шептала я себе, вонзая ногти в ладонь.
Лестница заканчивалась, и передо мной открылся знакомый коридор второго этажа. Я старательно разглядывала каждую ступеньку у себя под ногами.
– Почти дошла, – я безуспешно попыталась подбодрить саму себя.
В светлом коридоре мелькнула чья-то тень. Я остановилась. И тут тоненький голосок, который мог принадлежать Антонии или кому-то, пытающемуся ей подражать, запел:
Баю-бай, засыпай,
До утра отдыхай,
Новый день поджидай,
Баю-бай, баю-бай.
– Антония? – окликнула я.
Тень скрылась в коридоре.
– Антония! Постой! – С бешено бьющимся сердцем я взлетела по последним ступенькам.
Оказавшись наверху, повернула направо. Теперь коридор показался мне невероятно длинным. Я ущипнула себя за ухо, чтобы убедиться, что не сплю. Было очень больно. В дальнем конце со стуком затворилась дверь.
– Ты сможешь, ты сможешь, – твердила я себе, снова и снова щипая себя за ухо – для пущей уверенности.
Я бежала по коридору, стараясь не отвлекаться на двери по сторонам: белые, как пепел, с чёрными номерами наверху. Они будто смотрели на меня и старались задержать, не дать пройти. Я слышала чей-то шёпот, но не разбирала слов.
Миновала целая вечность, прежде чем я добралась до конца коридора. Дверь со стеклянными панелями из моего сна оказалась на месте. Я всё-таки дошла. Кто или что меня бы ни ждало, оно затаилось там, за этой дверью.
Никогда в жизни я так не боялась и была не в силах унять дрожь. Я находилась здесь, чтобы спасти Антонию, хотя совершенно не представляла, как это сделать. Нажав на ручку, я открыла дверь.
Единственным источником света в тёмной холодной комнате было узкое оконце в дальней стене. На его фоне вырисовывался тёмный силуэт.
– Антония? – прошептала я.
Ответа не было, но мне показалось, что я заметила блеск заколки-утёнка. Моё сердце пустилось галопом.
«Я нашла её, – подумала я. – Спасибо тебе, Господи, за эту уродскую заколку! Я узнаю её где угодно».
– Антония, это я. Это Люси. – Снова ни звука в ответ.
Я шагнула внутрь, дверь за мной захлопнулась. Может, попробовать повернуть ручку, вдруг откроется? Но не стала пытаться: заперта я здесь или нет, сейчас этого не изменить.
Я сделала ещё шаг внутрь, и в комнате вспыхнул свет. Я прикрыла глаза от неожиданности. Большая лампа в форме шара осветила полупустую комнату с бледно-голубыми стенами и паркетным полом.
Антония, скрестив ноги, сидела на мягкой козетке под окном. Кукла лежала у неё на коленях. Длинные волнистые волосы были расчёсаны и закрывали лицо. Пара розовых ножек в чёрных лаковых туфельках виднелась из-под края платья – полагаю, награда Баю-Бай за обрушенный на нас с мамой трейлер.
Антония держала в руках щётку для волос. Она целиком сосредоточилась на медленных, ласкающих движениях, проводя щёткой по кукольным волосам. Я сглотнула комок в горле.
– Антония, ты цела?
Она не удостоила меня ответом – лишь продолжала расчёсывать волосы Баю-Бай. В глазах сестры отражались пустота и рассеянность, будто она ещё не проснулась.
Яркая молния словно расколола небо пополам, следом ударил гром. Антония даже не моргнула.
– Я пришла сюда за тобой, – сообщила я. – Я хочу, чтобы ты вернулась со мной домой.
Антония отложила щётку. Её пальцы слегка дрожали. Я потянулась к сестре, готовая её обнять.
Тут кукольная голова вскинулась. Волосы рассыпались в стороны, и на меня уставилась пара бездонных, пронзительных зелёных глаз.
– Мы уже дома, – сказала Баю-Бай.
Глава 28
Голос Баю-Бай был низким и глухим – будто кто-то пытается говорить с полным ртом глины. Тот самый голос, который я слышала из-за дверцы шкафа и во сне.
Я постаралась не подать виду, что мне страшно.
– Пожалуйста, Антония, – заговорила я, переводя взгляд с куклы на сестру и обратно. – Нам надо спешить. Вода поднимается.
Антония не отвечала. Она даже не смотрела в мою сторону. Гром гремел где-то вдалеке, и дождь стучал по крыше.
Я шагнула было вперёд, но мне на плечи опустились тяжёлые мокрые руки. Я с криком упала на колени. Обернувшись, чтобы посмотреть, кто обошёлся со мной подобным образом, я никого не увидела. Я понимала, что это сделала Баю-Бай.
– Ты получила свои ноги. – Я посмотрела прямо на куклу. – Ты снова стала целой. Так зачем же ты удерживаешь Антонию? Что тебе от неё нужно?
Баю-Бай ухмыльнулась, показав мелкие острые зубы, покрытые влажным зелёным мхом. Физиономия уже не была кукольной, но и на человеческую не походила.
