– Эм-м-м… – Витюха, стоявший впереди, почесал в затылке.
Его дружки поглядывали на меня с опаской. Вся троица имела вид хмурый и помятый, но зато они, кажется, были трезвыми.
– Так что случилось? – поторопила я их.
– В общем… Уважаемая ведьма, – выдал Витюха, собравшись с духом, – снимите с нас проклятие.
– Проклятие? – обалдела я.
Великие Предки, значит, я их все-таки прокляла. Ну надо же.
– Выпивка больше в горло не лезет, – насупился Витюха.
Сусловы поддержали его мрачными кивками. Видимо, невозможность выпить стала для них настоящей катастрофой.
Пытаясь сохранить невозмутимый вид, я подошла к калитке. Великие Предки, что делать? Проклятие родилось на эмоциях, от злости и возмущения. А как его снять – вообще не представляю. Интересно, мои гости сильно разозлятся, когда узнают об этом? Или побоятся предъявлять претензии ведьме?
– А вы уверены, что проклятие действует? – спросила я, внимательно оглядывая всех троих.
– Уверены, – буркнул один из Сусловых. – С того самого вечера ничего не лезет. Ни пиво, ни вино, ни самогон Степаныча.
Его братец достал из кармана безразмерной куртки пивную бутылку. Поднес к губам, сделал глоток и тут же закашлялся, орошая брызгами и пеной траву у забора. Корольков похлопал его по спине.
– Прасковья сказала, что проклятие у нас, – сообщил он. – И не сняла.
– Так разве это плохо? – мило улыбнулась я.
Их лица вытянулись. Кажется, подобный вопрос им не приходил в голову.
– Вот-вот, – послышался голос Людмилы Васильевны, и сама соседка выглянула из-за забора. – Феодора дело говорит. Зачем вам проклятие снимать? Чтобы дальше пить и дебоширить?
– Мы… это… – смутился Суслов под строгим взглядом бывшего директора школы.
– Это, это, – передразнила его женщина. – Вот попробуете без самогона жить и посмотрите.
– Так нас же уважать перестанут, – возмутился второй Суслов.
– Кто? – Людмила Васильевна уперла руки в бока. – Такие же выпивохи? Или вы скажете, что Родиона Глазунова, который и капли в рот не берет, никто не уважает? Или Авдеева? Сорокина?
Троица понурилась. Меня их реакция совсем не удивила. В высшем свете тоже были те, кто считал, что без кутежа в дорогих клубах, купания в ваннах с шампанским и гонок на дорогих авто их не будут уважать. Иногда эти люди вовремя осознавали свою глупость и выбирались из замкнутого круга, иногда окончательно опускались на дно, где не могли спасти деньги и связи. Наверное, для Королькова и Сусловых настал критический момент – момент выбора.
– Так что нечего приставать к Феодоре со всякими глупостями, – твердо сказала Людмила Васильевна. – Раз прокляла, значит, за дело. И даже ДЛЯ дела.
– Степаныч всю жизнь с таким проклятием ходит, и ничего, – вспомнилось мне. – Так что и вы сможете.
Корольков бросил на меня обреченный взгляд, но я тоже осталась непреклонной. Поэтому им пришлось разворачиваться и уходить.
– Правильно, ты слабину не давай, – закивала Людмила Васильевна.
– Только бы они не стали мне мстить, – вздохнула я.
– Эти – не станут, – махнула рукой соседка. – Кишка тонка. А ты у нас, значит, ведьмой становишься?
– Честно? Понятия не имею.
– Ну смотри.
Людмила Васильевна скрылась за калиткой, а я ушла к себе. Быстро позавтракала, собрала рюкзак и сбежала, пока в гости не явился кто-то еще.
Арса дома не было, поэтому я уселась на нагретое солнцем крыльцо и стала его ждать. После вчерашней грозы небо снова стало ясным, но жара уже вряд ли будет такой удушающей, как раньше.
Великие Предки, что происходит с моей жизнью? У меня и правда просыпается ведьминский дар. Теперь это не просто танцы на лугу. Я случайно сотворила полноценное проклятие. Не знаю, сколько оно продержится, но факт остается фактом.
Неужели я становлюсь опасной? Сейчас не чувствую в себе ничего особенного, вот только боюсь, что сказанное на эмоциях слово снова может стать чем-то непростым. И ведь даже не поговорить ни с кем. Ни мамы, ни бабушки, к деревенской ведьме идти совсем не хочется. Если только опять ехать в Староград, в тот магазин…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты чего тут сидишь? – Голос Арса вырвал из раздумий.
Егерь вошел в калитку, закрывая ее за собой и подошел ко мне. Под его внимательным взглядом я вспомнила васильки и смутилась.
– Решила подождать тебя, – сказала, поднимаясь.
– Правда?
– Да… – я машинально запустила руку в волосы. – У тебя тут… тихо. Спокойно.
Арс странно хмыкнул и кивнул.
– Хорошо. Дай мне пять минут, и пойдем.
Совсем скоро мы входили в Пущу, дышавшую свежестью и силой. Я гулко сглотнула, понимая, что сейчас ощущаю ее уже не так, как в первый раз. Запахи стали острее, звуки – резче. Все шуршало, пело, шелестело. Спины то и дело касался чей-то вполне осознанный взгляд.
Раскрыв рюкзак, я достала оттуда сверток с печеньем. Остановилась у ближайших зарослей орешника и положила его под самый раскидистый куст. В траве раздался громкий шорох, и оттуда показался крупный еж. От обычного его отличал не только размер, но и зеленоватый цвет иголок. А еще ненормально разумный для колючего зверька взгляд. Маленькие глазки словно в душу заглянули. В голове слегка зашумело. Я покачнулась и отступила на шаг назад.
– Все в порядке? – негромко поинтересовался Арс.
– Не знаю, – ответила честно. – Пуща действует на меня… странно.
Еж ехидно фыркнул и принялся уминать печенье.
– И все-таки ты ведьма.
– Представляешь, сегодня ко мне приходили Сусловы, – не выдержала я, когда мы зашагали дальше. – Мое проклятие сработало!
– И что ты теперь будешь с этим делать?
– С проклятием?
– С даром, – пояснил Арс.
– С даром… – я немного растерялась. – Он ведь еще не проснулся полностью.
– Рядом с Пущей это только вопрос времени.
– Когда я была в Старограде, то разговаривала с ведьмой. Она сказала, что сила сама решит, достойна я ее или нет.
– Может, и так, – согласился Арс. – Но лучше бы тебе все-таки уехать отсюда.
– Ты так сильно хочешь от меня избавиться? – обиделась я.
Арс подарил мне долгий взгляд, но все же мотнул головой.
– Не избавиться. Просто в Старограде тебе будет безопаснее. Я поговорил с соседями Зудина. Никто из них не видел и не слышал ничего странного в тот вечер, когда на него напали. Хотя старая Коровина страдает бессонницей и всю ночь не смыкала глаз. Нападавший все продумал и подготовился.
– Я понимаю, – вздохнула тихо. – И обещаю, что буду осторожна.
Арс обреченно закатил глаза, поправил ружье и зашагал по тропинке. Но мне без труда удалось нагнать его.
– А как Пуща повлияла на тебя? – спросила я, чтобы сменить тему.
Арс молчал. Молчал так долго, что я думала, он уже не ответит. Но в итоге мужчина произнес:
– Иногда я чувствую лес. Мне не вредит местная нечисть. Могу ходить тайными лесными тропами, только недалеко.
– Тайными тропами? – переспросила я. – Это по ним мы попали от хутора к деревне?
– Да.
– Ничего себе.
– Не смотри на меня так восхищенно, – покачал головой егерь. – Это нельзя назвать способностями хранителя в полном смысле.
– Хранителя? – не сообразила я. – Ты говорил про зубра.
– Да, Великий Зубр – существо легендарное. Но мне рассказывали еще и о людях, которых магия леса наделяет особой силой. Чувствовать то, что здесь растет и живет. Перемещаться куда угодно. Черпать силу, как из огромного накопителя.
– И что нужно, чтобы стать хранителем?
– Не думаю, что на такой вопрос кто-то ответит.
Я понимающе кивнула. Вряд ли это похоже на классическую магию, чьи законы были давно изучены и описаны. Нет, это скорее проявление силы природной, непознаваемой и необузданной, которая пропитала все вокруг.
Ведь энергия здесь струится повсюду. В огромных деревьях, тянущихся к небу. В крошечных травинках и скромных цветах. В птицах, которые заливаются пением в густых кронах. В потоках подземных вод. Я чувствую ее, только не могу коснуться. И от этого внутри поднимает голову какая-то странная щемящая тоска.
