– Я еду один, поскольку для расправы с мертвецами, воскресшими на кладбище в Уттари, вполне достаточно моего присутствия, – он пожал плечами. – Это же служебная поездка, а не путешествие ради удовольствия!
– Тогда ладно, – рассеянно согласился я. Откровенно говоря, огорчение мое было любительской инсценировкой. Не так уж мне хотелось срываться с места и куда-то ехать. Да что там, совсем не хотелось. От добра добра не ищут, а я в те дни находился, можно сказать, в эпицентре этого самого «добра».
– До нас дошла информация, что на кладбище в Уттари бесчинствуют какие-то совершенно особенные покойники, – принялся рассказывать Шурф. – Они были колдунами в каком-то ином Мире, там же и умерли, а вернуться к жизни почему-то решили у нас под боком.
– Их можно понять – в смысле, покойников! – заметил я. – Этот Мир – великолепное местечко…
– …Под небом которого совершенно неуместно досадное присутствие полуразложившихся людоедов из чужого Мира! – строго возразил Лонли-Локли.
– Так они еще и людоеды? – огорчился я.
– По крайней мере, так утверждает начальник Тайного Сыска Уттари, – мой коллега пожал плечами. – Как обстоят дела в действительности, я пойму, когда окажусь на месте.
– И надолго ты туда?
– Пока не знаю. Было бы опрометчиво строить планы, не ознакомившись с обстоятельствами. Возможно, окажется, что это дело не для одного дня. Поэтому я позволил себе небольшое отступление от правил и предложил тебе отлучиться со службы для участия в этом ужине… Кстати, я собираюсь заказать суп «Тысяча Специй». И тебе рекомендую. Это – жемчужина шиншийской кухни, мастера которой славятся умелым обращением с пряностями.
– А что, специй действительно тысяча? – недоверчиво спросил я, попробовав ароматное варево. Суп показался мне вполне вкусным, довольно острым, но число «тысяча» вызывало у меня некоторое недоверие.
– Увы, нет, – печально вздохнул Лонли-Локли. – Я читал, что классический рецепт этого блюда предусматривает девятьсот восемьдесят семь специй. Полагаю, его название – дань совершенно необъяснимой человеческой привязанности к круглым числам. Но в супе, который мы едим, их гораздо меньше.
Он, как заправский дегустатор, посмаковал исследуемый состав и резюмировал:
– Всего восемьсот тридцать одна! Не могу понять почему, вроде бы повара выписали из Шиншийского Халифата… Наверное, он просто экономит на самых дорогих специях. Полагает, что в Соединенном Королевстве живут только грубые варвары, не способные уловить разницу.
– И жестоко заблуждается. По крайней мере ты у нас точно не варвар! Ты что, действительно на вкус определил, что специй именно восемьсот тридцать одна, а не восемьсот тридцать две, к примеру? – изумился я.
– Ну разумеется, на вкус, а как же еще? Мои вкусовые рецепторы, хвала Магистрам, достаточно чувствительны. Если бы у меня было немного больше свободного времени, я бы мог составить список недостающих специй и официально предъявить претензии хозяину этого заведения, но поскольку через полчаса я должен ехать… Придется заняться этим по возвращении.
Я мог только искренне посочувствовать горемычному ресторатору. Когда в твой кабинет вваливается грозный сэр Лонли-Локли, Мастер Пресекающий Ненужные Жизни, торжественно потрясая списком не попавших в суп специй и требуя немедленной сатисфакции… Ох, счастье все-таки, что я – не владелец трактира! По всему выходит, опасная это профессия.
Как бы то ни было, но я проводил этого потрясающего типа до амобилера, пожелал ему счастливого пути и напоследок безапелляционно заявил, что его священная обязанность вернуться как можно скорее. Дескать, без него мы все тут пропадем.
Грешные Магистры, я как в воду глядел!
Но тогда я и не подозревал, что мой безответственный треп является своего рода мрачным пророчеством. Помахал ему рукой и отправился на службу, предусмотрительно запасшись пирожными для Куруша. Его традиционное ворчание по поводу моего долгого отсутствия казалось мне единственной проблемой, заслуживающей внимания.
На самом деле мне предстояло всего два часа нормальной человеческой жизни – и на том спасибо! По крайней мере, я успел выпить кружку камры, спокойно покурить и даже полистать свежайший, то есть завтрашний утренний выпуск «Королевского голоса».
В последнее время с тамошними репортерами творятся престранные вещи: ребята начали писать лучше, чем прежде. Думаю, сэр Рогро Жииль устал постоянно краснеть перед приятелями за бесчисленные ляпы своих сотрудников и потихоньку заколдовал весь штат.
Поэтому я отказался от давнишней привычки читать «Голос» через полдюжины дней после его выхода, когда газета хорошенько отлежится под столом и станет частью истории. Напротив, договорился, чтобы свежий номер мне доставляли ночью, прямо из типографии. Запах свежей краски кружит мне голову и почему-то заставляет чувствовать себя чуть ли не самой важной персоной в Соединенном Королевстве.
* * *
Идиллия была прервана вторжением сэра Джуффина Халли, что само по себе не лезло ни в какие ворота. В это время суток шефу полагается вовсю наслаждаться жизнью или, на худой конец, спать.
– Вы истосковались по моему обществу? – недоверчиво спросил я. – Все равно зря приехали. Все свежие анекдоты я вам уже рассказал. И вообще я сегодня сонный. То ли шиншийская кухня виновата, то ли за сложившуюся личную жизнь расплачиваюсь…
– Сонный, говоришь? – зловеще переспросил Джуффин. – Ничего, сэр Макс, сейчас я тебя разбужу.
– Мне уже страшно, – отчаянно зевнул я. – Подождите, не говорите ничего, дайте подумать. Может быть, мне лучше просто подать в отставку, пока не поздно?
– Уже поздно, мой бедный сэр Макс! – вздохнул шеф. И печальным, но обыденным тоном, каким обычно жалуются на зловредных жен и скверных поваров, сообщил: – У нас тут, видишь ли, Его Величество потеряться изволило…
– Как это – потеряться?! – опешил я. – Король не может просто так взять и потеряться! У него же телохранители небось имеются. Всяческие стражники, пажи, церемониймейстеры и прочие специальные полезные личности, которые не дают властителям жить по-человечески. Фиг тут потеряешься!
– До сегодняшнего вечера я тоже так думал, – проворчал Джуффин. – Тем не менее Гуриг всегда успешно боролся с придворными за свободу собственной личности. В самом начале правления запретил свите сопровождать его в уборную, потом отменил почетный караул на пороге своей спальни, потом понемногу приучил дворцовую охрану к мысли, что Король имеет полное право в одиночестве бродить по коридорам замка. Когда старый церемониймейстер, который держал в ежовых рукавицах даже его воинственного папеньку, подал в отставку, Гуриг от радости прыгал. И вот допрыгался… Пропал в собственном дворце, среди бела дня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
