Нам ничего не оставалось, кроме как заткнуть болтуну рот. Пока только фигурально, хотя у Дональда был такой вид, словно он не пожалел бы ради благородной цели собственную ладонь. Мои предупреждения насчет Рамсеса его больше не удивляли.
– Этому парню не нужен телохранитель, миссис Эмерсон, – сказал он тихо. – А вот ангел-хранитель пригодится. Вернее, целая орава ангелов.
В новой рубашке и брюках молодой человек впервые стал похож на английского джентльмена. Он старался помалкивать и не поднимал глаз. Энид тоже молчала. Они столь нарочито избегали смотреть друг на друга, что это бросалось в глаза.
Тишину нарушил Эмерсон:
– Помимо моей воли меня вовлекли в эту историю с убийством Каленищеффа. Сразу скажу, что, на мой взгляд, между этим событием и семейной историей мистера Фрейзера существует связь. Негодяя убили именно тогда, когда мисс Дебенхэм наняла его для поисков пропавшего родственника. В подобные совпадения я не верю!
– И тем не менее совпадения имеют право на существование, Эмерсон, – возразила я. – Ты, как всегда, не хочешь принять во внимание, что некто, чье имя я больше не осмеливаюсь произносить...
– Дьявол! – проревел Эмерсон. – Как же ты можешь произнести это имя, Амелия, когда не знаешь, как оно звучит? Сделай одолжение, называй этого назойливого субъекта как угодно, но лучше уничижительным прозвищем, а не...
– Независимо от прозвища было бы глупо отрицать, что он в этом замешан. Мы сталкивались с ним уже не меньше четырех раз: сначала похитили Рамсеса, потом подкинули украденные чаши для причастия, далее появились цветы с кольцом, и, наконец, сегодня напали на меня. Только крайне предубежденный человек может утверждать, будто Сети не имеет ко всему этому никакого отношения. – Я старалась не смотреть на Эмерсона, но слышала его недовольное пыхтение.
– Прошу прощения, мама, – встрял Рамсес, – по части трех последних случаев я с тобой солидарен, но насчет первого...
– Кому еще могло понадобиться похищать тебя?
– Мало ли кому... – заступился за сына Эмерсон. – Я бы рад согласиться с тобой, Пибоди, что в Египте не многие рискнут связаться с нашим Рамсесом, но, на беду, преступники вертятся вокруг нас, как блохи вокруг собаки. Если б оказалось, что на нас охотится меньше пяти-шести убийц, я бы просто оскорбился.
Лицо Дональда вытянулось. Я улыбнулась ему:
– Профессор Эмерсон шутит. Однако в его словах есть доля истины. Наше семейство действительно притягивает преступников словно магнит, и ничего удивительного. Мы ведь у них как кость в горле.
– Пусть так. Но, черт побери, сейчас-то мы занимаемся своими делами... Разве что... Рамсес! Признавайся, ты не затеял ничего такого?..
– Насколько я знаю, папа...
– Да или нет?
– Нет, папа.
– Может, ты раскопал древний клад и скрыл это от нас с мамой?
– Нет, папа. Если ты мне позволишь...
– Никаких разглагольствований! В кои-то веки я намерен взять на себя управление семейной дискуссией. Итак, вернемся к теме убийства. Мне трудно представить, чтобы полицейские всерьез подозревали мисс Дебенхэм. Если бы она сама к ним явилась...
Дональд подскочил как ужаленный.
– Никогда! Даже если с нее снимут обвинение, огласка...
– Минуточку! По-моему, Эмерсон, ты недооцениваешь улики. Во-первых, мисс Дебенхэм и Каленищефф состояли в близком знакомстве. То есть были любовниками... Спокойствие, Дональд! В ночь убийства между ними произошла ссора. Каленищеффа нашли убитым в постели мисс Дебенхэм, и в момент убийства она находилась рядом с ним, да еще в одной ночной сорочке. Версия о том, что посреди ночи в ее номер проник некий злоумышленник и подсыпал ей снотворного, вряд ли прозвучит убедительно. Ведь никто, кроме мисс Дебенхэм, этого неизвестного не видел.
– Но дурная репутация Каленищеффа, его связи в преступном мире... – начал Эмерсон.
– Для полицейских его связи с преступниками – не более чем подозрения. Что касается репутации князя, то, сам посуди, разве она не работает против мисс Дебенхэм? Каленищефф был – как бы помягче выразиться? – известным ловеласом. Вот тебе и мотив убийства – ревность.
– Так мисс Дебенхэм единственная подозреваемая? – спросил Эмерсон хмуро.
– Есть еще двое, – призналась я.
– Кто? – Эмерсон тотчас повеселел.
– Оба сейчас находятся в этой комнате.
Эмерсон невольно перевел взгляд на Рамсеса.
– Опомнись, Эмерсон! Ты сам говорил, что такой удар не под силу женщине, что уж говорить о ребенке восьми лет. Нет, Рамсес тут ни при чем! Зато некий обладатель железных мускулов и невыдержанного нрава неоднократно называл Каленищеффа негодяем и твердил, что само его присутствие – оскорбление для любой приличной женщины.
Эмерсон скромно улыбнулся.
– Это я, – представился он.
– Совершенно верно. Я говорю о тебе.
– До чего ты изобретательна, Пибоди! Если бы я не знал, что это не моих рук дело, то заподозрил бы сам себя! А кто второй в списке?
– Видимо, я, профессор, – вздохнул Дональд. – В ту ночь я был у гостиницы. Вы сами велели мне прийти...
– Чего вы не сделали.
– Не сделал, потому что не знал, как быть. Я ценил ваше доверие, но был возмущен вмешательством... Полночи я пробродил, ломая голову, как поступить.
– Вполне вас понимаю, мистер Фрейзер. Но то, что вы находились в толпе перед гостиницей, еще ни о чем не говорит. Вы околачивались там и в другие дни вместе с несчетными туземцами. Полагаю, вы не переступили порог гостиницы?
– Драный попрошайка вроде меня об этом даже мечтать не смеет, – ответил Дональд с грустной улыбкой.
– В таком случае мне непонятно, в чем вас можно заподозрить.
Рамсес уже давно пытался ввернуть словечко. Я опасалась, что одним словечком дело не ограничится.
– Папа, если бы мистера Фрейзера узнали...
– Именно это я и хотела сказать, – быстро вставила я, бросив на Рамсеса недовольный взгляд. – У Дональда Фрейзера, в отличие от драного попрошайки, мог быть мотив убрать Каленищеффа. И то, что его тоже подозревают, мне доподлинно известно.
– От кого известно? – спросил Эмерсон. – От Бехлера?
– Нет, от...
– Так ты побывала и в полиции?! – Судя по тону, Эмерсон считал визит в полицейский участок куда более серьезным преступлением, чем убийство Каленищеффа. – Ты меня обманула, Амелия! Ты обещала...
– Какие обещания? Успокойся, от полиции все равно мало проку. Удивительно, зачем наш друг сэр Элдон держит на службе таких бездарей! Например, майор Ремси – набитый дурак, к тому же понятия не имеет о приличиях. Нет, я узнала кое-что любопытное от одного частного детектива. Вчера я попыталась тебе о нем рассказать, но потом ты... потом мы...
– Не отвлекайся, Амелия! – пригрозил любимый супруг.
– Хорошо, хорошо! Так вот, я повстречала этого джентльмена прямо перед зданием полиции. Он меня узнал и заговорил со мной – надо сказать, со всей учтивостью. По его словам, подозревается некий бродяга в оранжевом тюрбане. Джентльмена зовут Тобиас Грегсон. На его счету много известных раскрытых дел: Камбервелльское отравление и...
Продолжить мне не дали. Все – за исключением Бастет, которая лишь лениво мигнула, – вскочили и заговорили хором.
– Это все Рональд! – крикнула Энид.
Дональд вторил ей. Эмерсон разразился бессвязной речью о том, что частные сыщики все как один закоренелые подлецы, а мне не следует болтать с первым встречным.
– Мама, мама, мама... – тараторил Рамсес, как попугай, только что научившийся говорить. – Грегсон – это... Грегсон – это...
Так могло продолжаться бесконечно и без всякого толку, поэтому я не стала дожидаться, пока они уймутся.
– Забудьте о Грегсоне, раз упоминание его имени вызвало такую бурю. Главное, Дональду и Энид ни в коем случае нельзя появляться в полиции. Положение мистера Фрейзера даже опаснее, поскольку власти наверняка предпочтут арестовать мужчину, а не юную леди. Нет уж, мы должны сидеть и не высовываться – так, кажется, выражается молодежь? Игру мы затеяли опасную и не должны показывать свои карты противникам. Я уже предприняла одну попытку выманить Сети из норы и собираюсь продолжить завтра...
Мои слушатели снова взвыли, да так, что я прикусила язык. Конечно, Эмерсон перекрывал остальных:
– Я свяжу тебя по рукам и ногам, Амелия! Не позволю тебе рисковать! Я сам выкурю этого мерзавца!
– Переодевшись в мисс Дебенхэм?
Эмерсон умолк.
– А почему вы так уверены, что охотятся именно за мной? – робко спросила девушка. – Вдруг нападавший знал, кто перед ним?
– Устами младенца глаголет... – Эмерсон осекся и кашлянул. – Простите, мисс Дебенхэм, но я бы сказал то же самое, если бы меня все время не прерывали.
– Глупости! – отрезала я. – Перевоплощение было безупречным. Дональд, например, и подумать не мог...
