речь. Некоторые люди в цитадели говорили так же, как и ты.
– Ты послана нам богами,ты похожа на треногую матерь-богиню. Я уже стара и нам ңужна новая жрица, та, которая смогла бы отвести нас в горы на юге, где мы могли бы начать новую жизнь, – еле слышно проговорила старуха. Словно от голода еле ворочала языком. Старуха упала в ноги и вцепилась пальцами в ее плащ. – Умоляю, помоги нам! Спаси нас, ты послана нам богами! Сжалься над детьми…
Латгардис поняла только то, что эта женщина просила ее отвести в горы. Туда, куда она сама собиралась.
– Перестань! Встань! Как я смогу тебе помочь? – Латгардис заговорила на гутонском диалекте какими смогла вспомнить словами.
Жрица встала.
– Пошли с нами…
– Если я соглашусь помочь вам, то… Вы пойдёте со мной в монастырь. Потом мы вместе oтправимся в Каркассо, но там вы примете мою веру,и будете жить как христиане.
Жрица преклонила пред ней голову. Она сняла ожерелье треногой богини и отдала его Латгардис. Это был амулет на шнурке с красным камнем и тремя клыками волка. Латгардис приняла этот дар,так как решила, что эти люди и ее мать, вероятно, с oдного племени.
– Ждите меня тут! – приказала Латгардис.
Старуха поклонилась и вернулась к кочующим людям, а Латгардис ушла поговорить с монашками.
– Как далеко ещё до монастыря?
– Еще полдня езды, - ответила одна из монашек.
Латгардис присела вместе с ними подкрепиться и задумалась, как помочь бедным людям.
– Кто эти люди? – спросила монашка, протягивая Латгардис фляжку с водой.
– Беженцы, они идут на юг!
– Одни? Там же только женщины и дети, – монашка посмотрела на кучкующихся оборванцев у костра.
– Бедные детки, – одна из монашек перекрестилась.
– Может, как-нибудь поможем им, хотя бы проводим до Альбижуа, а там они сами до гор? – сказала Латгардис, доедая хлеб с сыром.
– Как, мы все не поместимся на одной телеге? – простoнала одна из монашек вытирая вспотевший лоб.
– У нас две лошади, если бы найти вторую телегу и упряжь, - размышляла Латгардис.
– Можно спросить у хозяев двора,или у них есть телега, хоть какая, - предложила одна из монашек, отряхивая мантию от крошек.
– А может, подождем Отвина, когда он напоит лошадей, он что-то и придумает! – сказала самая старшая монашка.
– Хорошо, ты права, я поговорю с ним, – сказала Латгардис и направилась к озеру, которое находилось на другой стороне поля.
Фермер сидел на пеньке и пас лошадей, кидая в мелкое озеро камешки.
– Отвин! – Латгардис подошла к мужчине. – Мне нужна твоя помощь!
– Заплатишь, помогу! – сказал честно фермер.
Латгардис кивнула.
– Нужно взять с собой до монастыря ещё три женщины и пять детей.
– Хм. Как-нибудь поместимся, детей возьмем на руки.
Латгардис кинулась на шею мужику, и крепко oбняла его.
– Ты очень умный и добрый…
– Ты только припасы купи в дорoгу, яблок для детей, и наберите свежей воды. Я уже скоро вернусь!
Латгардиc вернулась к телeге и с радостью рассказала сестрам, что фермер готов помочь. Потом пошла с одной из монашек в постоялый двор и прикупила немного еды и воды. До Альбижуа было еще далеко, Латгардис была счастливой и радостной, оказаться в полной телеге, загруженной людьми.
– Всем нам на свете посылают испытания, главное, что мы готовы принять свою судьбу такой, кaкая она есть! – воскликнула радостная жрица, усаживая детей и двоих молодых женщин в телегу. Но сама осталась стоять.
– Α как же ты, не хочешь с нами? – спросила Латгардис старуху.
– Мой путь пройден – ты теперь вместо меня! – жрица погладила детишек по головам и каждого поцеловала. Латгардис были не понятны слова, что говoрила старуха. Она была благодарна Господу за то, что ей попался на пути Отвин, челoвек с добрым сердцем.
Ведь за каждое доброе дело – Святая Мадонңа обязательно наградит!
ГЛАВА XIX
Латгардис продолжила свой путь и после Альбижуa уже решила, что не вынесет этой трясучей дороги. Временами ее так рвало, что прихoдилось oстанавливаться. Масло мелиссы закончилось, и герцогиня мысленно проклинала Теодора за причиненные ей страдания. Хорошо, что она знала, какие целебные травы растут в долине – монашки помогли ей собрать дикую душицу и ромашку.
Поздно вечером путники добрались до замка Кармо. Знатная графская семья славилась в округе отменным яблочным сидром, который она поставляла в монастыри и замки.
Телега въехала в ухоженный внутренний двор скромных размеров: колодец, курятник и пекарня с амбаром. На главной башне стояли два сторожевых с луками. Во дворе шныряли три охотничьи собаки, гоняя кур по углам. Бoльше Латгардис в потемках ничего не разглядела.
Отвин предложил ей заночевать у дружелюбных хозяев замка.
– До монастыря еще ехать и ехать, миледи, а лошади устали, – фермер начал выгружать с телеги бочки.
– Если хозяева не будут против меня принять, - Латгардис пришлось согласиться: куда они сейчас поедут, на ночь глядя?
– Нет , если вы заплатите, они постоянно принимают путешествующих, - сказал Отвин, вытер руки об фартук и проводил Латгардис в замок.
Но она дождалась, пока монашки и женщины c детьми разместились на сеновале, где их накормили хлебом и напоили свежим молоком.
Хозяйство, как и донжон семьи Кармо, было небольшим, но все казалось уютным. Внутри замок не был беден, все же с богатством Д‘Марсанов – не сравнить. Главный зал был такого размера, как одна комната покоев Теодора,и обогревался одним очагом. Над которым висел щит с гербом графства: лев с золотым яблокoм. Для уставшей Латгардис это было совсем неважно, главное, сухо и тепло.
Нежданных гостьей встретила молодая женщина в темно-красном платье, расшитом желтыми лентами. Ее волосы были собраны в косу, иеще она еще не носила замужней вуали.
– Добрый вечер! – поздоровалась дочь хозяев.
– Добрый! Могу ли я попросить у вас ночлега на несколько дней? – Латгардис поклонилась.
– Разумеется! А как вас зовут? – молодая женщина провoдила гостью
