— Ещё вопрос, выйдет ли из меня что-нибудь. Вообще не факт, что выйдет.
— Ладно, не скромничай… А вот и они. Эй, вы решили искупаться, что ли? — окликнула она Санджифа и Машу, нагнувшихся над крохотным прудиком, обеспечивающим водой большую часть розария. Тень от густых крон трех могучих деревьев сгущалась над ним, напоминающим плоскую чашу, налитую водой до краев, и в эту гладь, к которой не притрагивался ветер, можно было смотреться, как в зеркало.
— Было бы неплохо, только не здесь, — со всей серьезностью ответил сын лорда. — Нам будет где искупаться, когда мы приедем в замок. Возвращаемая? Скоро обед, а потом у меня тренировка.
— И у меня, — эхом отозвалась Маша. — Энергоразвивающая гимнастика для особо удачливых. Чтоб деть себя в руках держать. Себя и свои способности. Всё лето… Мне и на каникулы дадут задание.
В замке будет где их выполнять, — заверил Санджиф.
И взглядом дал понять другу, что они обязательно всё обсудят, но попозже.
Школьники второй ступени нервничали не на утку — педагоги до сих пор держали их в неведении относительно того, насколько хороши результаты прошедших экзаменов и кто будет зачислен в группу, куда стремился, а кто — по остаточному принципу. Поэтому в столовой все преувеличенно громко и оживленно болтали, смеялись, размахивали руками или, нервничая, пересказывали окружающим, что они отвечали на разные вопросы экзаменационных билетов и почему именно так, а не иначе. Их, разумеется, никто не слушал, а многие даже раздражались — не самые это были увлекательные истории.
Но в шуме и гаме, царивших вокруг, невозможно было общаться, да и спокойно поесть было трудно. К четверке друзей скоро присоединился ещё и Фёдор, надутый, потому что результат итоговой работы по демонографии оказался совсем не такой, как ему хотелось. Впереди был выпускной год, куда более напряжённый, чем год перед распределением, и это портило ему удовольствие по поводу того, что впереди ждали два месяца отдыха.
— Как подумаю об этом — жутко становится. Подумаешь — распределение! Вот год выпуска — это да. Помимо всевозможных контрольных и экзаменов ещё есть стипендиальные работы. Знаете, что это такое? — Он смотрел на Илью и Машу, заранее зная, что они-то наверняка ни сном ни духом, а значит, именно их можно просветить. — Это вообще жуть! Каждый школьник имеет право участвовать в конкурсах на получение стипендии. На учебу в университете. Эти стипендии предоставляет государство…
— Не всегда, — поправил Санджиф. — Ещё есть благотворительные фонды, которые их предоставляют. Их довольно много.
— Ну не важно. Короче, если ты неплохо учишься, и у тебя есть способности к магии, можешь претендовать на такую. Но для этого надо писать и конструировать всякие работы по общим заданиям, всё то потом оценивают, и авторы лучших получают денежки.
— Кто же тебя заставляет? — рассудительно возразил Илья. — Не участвуй в конкурсе. Пусть у кого-то другого будет больше шансов.
— Ладно тебе, — почти обиделся Фёдор. — Кто ж окажется от такой дармовщинки? Там суммы приличные, и на оплату обучения хватает, и на приличную стипендию на прожитие. Больше, чем может дать твой округ. Кстати, если ты учишься не за счет округа, а за счет этих выплат, то это потом здорово сказывается на отчислениях с заработков. Сильно меньше дерут.
— Не дерут, а справедливо отчисляют. Тебе ж сейчас оплачивают обучение и ещё деньги дают на расходы. Должен же ты потом за это отплатить!
— Это само собой, но всегда ж стремишься к лучшему!
Посмеялись. Из пояснений Фёдора Илья понял, что стипендиальных работ предлагается несколько, можно участвовать в конкурсе сразу на несколько стипендий, и шансов получить их у учеников школы Уинхалла довольно-таки много. «Здорово было бы, — подумал он. — Это ж сколько денег сэкономит округ, и как потом мне же самому будет легче». Он понял ещё и то, что стипендия покрывает все другие нужды студента, и жить на неё можно куда лучше, чем на то, что платит округ. Это не говоря уж о прочих преимуществах вроде лучших комнат стипендиатам, права первыми выбирать дополнительные курсы и наставников и всего прочего. «Я должен оторвать себе стипендию. Обязательно должен!» Утром школьников второй ступени собрали в большом зале, где директор госпожа Гвелледан произнесла короткую вступительную речь, на протяжении которой слушатели нервно ёрзали на своих местах, вне себя от беспокойства, потом зачитала списки групп следующей ступени, а уж потом — экзаменационные результаты. С облегчением Илья услышал, что он зачислен в группу системной и символьной магии, как и хотел, и Санджиф тоже. Прослушав продолжение, покосился на Мирним — восторг на её лице ответил на его безмолвный вопрос.
— Ну поздравляю, — сказал он, когда госпожа Гвелледан вышла из залы, и все повскакивали с мест, в большинстве своём довольные услышанным. — Попали куда хотели?
— Да, — вздохнула Мирним. — Я так боялась…
— Ну ты доволен, Саф?
— Естественно, — с неожиданной солидностью ответил Санджиф — он держался безразличнее остальных, в соответствии с требованиями воспитания и статуса, но глаза сияли. — Впрочем, как я и ожидал.
— Ну что, со спокойной совестью на отдых? — осведомился у них Фёдор, который был, конечно, в курсе, что происходило за дверьми большого зала.
— Ага, на отдых. — Юноши переглянулись. Каждый из них подумал об одном и том же: хорош отдых, в дереликте да в поисках артефакта.
Впрочем, повеселиться, погулять и накупаться в море близ замка они тоже планировали вволю. Но чуть попозже.
Праздничный ужин, устроенный в честь школьников второй ступени, уже формально перешедших на третью, был поистине великолепен. Если б не теснота и гам, наполнявшие столовую, если бы не отсутствие салфеток, которые тут же расхватали и растащили, и, конечно, свечей, угощение не уступало бы ресторанному. На помощь были позваны другие работники общежития, и на этот раз школьникам не давали самим брать еду, её разносили на тарелках, красиво сервированную.
Заодно школа праздновала и очередной выпуск, но самих выпускников в школе не было — они традиционно гуляли и веселились в Уинхалле, в одном Из лучших ресторанов города, который госпожа Гвелледан уже который год арендовала за свой собственный счёт. Благо — как говорили ученики, интересующиеся буквально всем, что касалось госпожи директора, — её доходы это вполне позволяли.
Переглянувшись, Илья и Санджиф набрали на поднос побольше вкусного и улизнули в свою комнату (сыну лорда, в отличие от других школьников, было позволено есть в своей комнате, и оба друга беззастенчиво этим правом пользовались). Мирним со своей едой торопилась за ними. Она же вызвалась принести чайник и десерт, чтобы потом по два раза не бегать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
