Идти к нему было все равно что разумом приближаться к пышущей жаром домне. Его мощь ощущалась, даже несмотря на то, что в теории она была надежно запертой. До чего странно, что он служил богу мертвых, однако в то же время вновь был связан с покровителем войны. Иврайна предпочитала считать такую двойственность добрым знаком. Как благоволение арлекинов — или некоторых из их театров — представлялось одобрением Смеющегося бога Цегораха, так «усмирение» Осколка Войны, Первой аватары Кхаина, являлось символом поддержки Кроваворукого. Эльдрад предупреждал, чтобы она не строила догадок о замыслах бессмертных по действиям их слуг и пешек, но Открывающая Седьмого Пути не могла избавиться от чувства, будто создает нечто большее, нежели альянс альдари. Если ее народ Переродился, то была ли надежда на возвращение других богов?
— Я разработал альтернативный план атаки, — сообщил автарх Иврайне, когда Дщерь Теней села на скамью напротив. — Он компенсирует невозможность доступа на поверхность через Паутину.
Визарх безмолвно сел позади госпожи, Мелиниэль поерзал и бросил взгляд через плечо, когда платформа заскользила по туннелю, быстро набирая скорость.
— Но у тебя есть сомнения, — заметив его неуверенность, сказала Иврайна.
— Поскольку мы не можем напасть на гробницу из Паутины, нам придется разделить атаку на две фазы. — Автарх проиллюстрировал свое объяснение соответствующим жестом. — Думаю, некронтир уже знают о нашем появлении на орбите, и, хотя они пока не запустили пустотные корабли, мы потеряли элемент неожиданности. Чтобы нас не разбили по частям, мы должны высадиться, перегруппироваться и далее развернуть скоординированный штурм комплекса с целью захвата хранилища.
— Мелиниэль, я доверяю твоему мнению во всех военных вопросах.
— Меня волнуют не иннари, но саймханнцы. — Автарх вздохнул, и в мимолетной паузе Сердце Эльданеша у него в груди ярко сверкнуло, что сопровождалось дрожью энергии гнева в душе Мелиниэля. — Если они будут действовать бездумно, то мы лишимся добытых преимуществ. Этот дикий лорд, Нуаду Огненное Сердце, не кажется мне рассудительным командиром.
— У тебя всегда должна иметься доля порывистых подчиненных, — заявил Визарх. — Учитывай их в своих планах.
Мелиниэль, стиснув зубы от злости, вперился в воина мрачным взглядом.
— Ты бы так же радовался, если бы какая-то конечность не подчинялась тебе? — резко ответил автарх. — Как бы ты тогда сражался?
— Я бы отрубил ее, — просто сказал Визарх. — И позволил бы ее духу идти своей дорогой, пока я иду своей.
— Ты… — Мелиниэль умолк на полуслове и крепко задумался. — Может, ты и прав.
— Если желаешь пустить саймханнцев в расход, подумай над планом еще, — резко произнесла Иврайна, посчитав, будто разгадала его замысел. — Мы наконец-то оставили воспоминание о катастрофе Биель-Тана позади. Я бы не создавала новых поводов для недоверия и не хотела бы вызывать явную недоброжелательность рукотворных миров. Нам нужно показать, что мы трудимся во благо всех альдари, а не только тех, кто решил следовать за мной.
— Ты не так меня поняла. — Автарх прищурился. — Во мне сроду не было той безжалостности, какую ты подозреваешь. Я думаю, «Крусибаэль» нивелировал те ценности, которые ты усвоила в бытность азурианкой.
— Что это — забытые ценности или скинутые оковы? — отозвался Визарх. — Когда ты впускаешь внутрь себя силу, думаешь, ее заботит, куда падает клинок?
Мелиниэль поджал губы и снова поерзал. Он отвел взгляд, когда платформа замедлилась и с вертикальной траектории плавно перешла на горизонтальную, приближаясь к причалам для истребителей.
— Я постараюсь дать саймханнцам свободу, — сухо произнес автарх и поднялся со скамьи. — В общем плане битвы я доверю диким наездникам делать то, что у них получается лучше всего, и поведу иннари к победе подле них.
— Доверишь? — Иврайна спустилась с платформы, и ее платье всколыхнулось на долетевшем с причалов ветерке. — Я надеюсь на тебя во всем, Мелиниэль. Каждый раз, когда я иду на войну, то полностью полагаюсь на твои умения и мнение. Эта битва ничем не отличается от других.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С мимолетной улыбкой автарх благодарно склонил голову. Впрочем, ответить тот ничего не успел, поскольку по Шепоту затрепетала связь, и их разумов коснулся Теодеронил.
+Первый наш корабль выходит из Паутины, Открывающая Седьмого Пути. «Сон Иннеада» возглавит вторую волну вместе с флотилией Сайм-Ханна. Вам пора на десантный челнок.+
+Я как раз иду к нему,+ ответила Иврайна.
+Я сообщу очередность десантирования, капитан,+ передал Мелиниэль. +Все эскадрильи истребителей должны вылететь прежде, чем мы выйдем из Паутины, и идти в кильватере для быстрого вхождения в атмосферу.+
+Да, автарх. Эскадрильи флота готовы.+
Чувство соединения исчезло, оставив Иврайну с мыслями о том, что их ждет дальше.
После дебатов с сайм-ханнскими ясновидцами Эльдрад не очень охотно говорил о грядущей битве. Он отказался от участия в первой атаке, заявив, что ему нужно время, чтобы свериться с рунами. Иврайне хотелось надеяться, что ясновидец никогда по своей воле не пожертвует ею, однако еще она прекрасно помнила, что в первой попытке пробудить Иннеада он уничтожил кристаллических ясновидцев множества рукотворных миров, и посланница Шепчущего бога могла стать приемлемой ценой за любые подвижки в деле пришествия Перерожденного.
И она с гордостью понимала, что не имеет ничего против. Если ее смерть послужит Иннеаду, Иврайна не станет бегать от нее. Время, отведенное ей после подъема Шепчущего бога, было подарено Иннеадом, частичное вознесение которой спасло ее от гибели в «Крусибаэле». Она с радостью отдаст взамен остатки своей жизни.
Существование Иврайны поддерживалось благодаря отлету душ в объятия Иннеада, что приближало к Перерождению, однако высшая цель не ослабляла боль каждой кончины, которую при этом испытывала провозвестница. Поэтому ее собственный уход станет для нее освобождением.
Глава 15
АТАКА С НЕБЕС
— Уверяю, я не в первый раз рискую жизнью. — Арадриан позволил толике своего раздражения просочиться в Шепот, чтобы его почувствовала Цибилаху. — В твоем назойливом присмотре нет необходимости.
— Какой эгоцентричный взгляд на ситуацию, — ответила комморритка. — Подумай, возможно, ты здесь вовсе ни при чем. Мы будем перевозить Иврайну на поверхность.
Арадриан вместе с назначенной наставницей поднимались по спиральной лестнице, ведущей в кабину пилотов десантного «Рассветного паруса». По пути он оглядывал обтекаемые линии корабля, запоминая его размеры и летные качества.
Его корпус был выкрашен в черный и алый цвета. Последним, казалось, наспех закрасили первый широкими мазками, что тянулись вдоль всей длины челнока. «Рассветный парус» был крупнее, нежели большинство пустотно-атмосферных кораблей, которые Арадриану приходилось пилотировать. По размерам аппарат скорее походил на небольшой звездолет, чем на самолет. Нос напоминал соколиную голову и грудь, а в глянцевом черном куполе, располагающемся на месте черепа, отражался потолок посадочного ангара. Следующая часть «Рассветного паруса» значительно расширялась, создавая достаточно просторный внутренний отсек, чтобы вместить множество бойцов или даже пару «Волновых змеев». Последняя треть вытянутого корпуса расходилась загибающимися крыльями.
Арадриан увидел неприметные сочленения, что позволяли машине имитировать полет птицы, когда в воздухе образуется достаточное давление. Поверхность крыла покрывали похожие на перья выступы, тысячи крошечных фацет, которые могли настраиваться отдельно для улавливания солнечных ветров или излучения звезд, отражаемых от верхних слоев атмосферы планеты.
— Если думаешь, что я не могу пилотировать в одиночку, зачем меня вообще брать с собой? — Арадриан боком скользнул в люльку пилота, которая должна была удерживать его во время полета в пустоте.
— Ты прежде ходил на «Рассветном парусе»?
