того, со смерти твоей бабушки прошло больше двадцати лет. Представь, сколько всего изменилось за это время в библиотеке — ведь общественное место. Сменились книги, оборудование, служащие… Оставлять ценную вещь в таком месте попросту глупо.
«Что называется, почувствуй себя дурой, дорогая Валерия».
— О такой возможности я не подумала … — промямлила я, пытаясь уместить в голове новые знания. — То есть мое воспоминание о том, что бабушка была библиотекарем, нам никак не поможет?
— Ну, положим, о том, что она была библиотекарем, нам давно известно… Но хорошо, что ты в принципе что-то вспомнила. Значит, стараемся не зря, хотя успехи могли бы быть значительнее.
— Да уж… — тут я не могла не согласиться.
Пока переваривала информацию, Алексей вдруг процедил сквозь зубы:
— Всё время забываю, что в хранительницы мне досталась редкостная бестолочь…
— Что-о-о?!
— А? Что? Я это вслух сказал? Извини, не хотел… — Пиджачок поднял ладони в примирительном жесте.
Хотел, еще как хотел! Я это тут же подметила по блеску его хитрых глаз.
Глава 26. Генерал в перьях
Валерия
— По окрестностям гуляла? — навис надо мной иннифер.
— Гуляла, — с готовностью закивала я.
Скромно сложила руки на столе, расправила пальцем морщинку на клеенке, посмотрела на Алексея самым миролюбивым взглядом.
Но тот ничуть не смягчился, продолжил свой допрос:
— Со старожилами беседовать пробовала?
— Пробовала, — снова кивнула я.
Эта игра в «Ищу то, не знаю что, там, не знаю где» меня уже порядком утомила.
— Я не понимаю, зачем ты всё это спрашиваешь? Ты же периодически пролетал у меня над головой. Или хочешь сказать, это какой-то другой зимородок за мной наблюдал? Кстати, когда ты так делаешь, я чувствую себя будто под колпаком, мне уже душно от твоей слежки!
Иннифер даже не попытался отрицать очевидное.
— Зато, пока ты под присмотром, я уверен, что тебе ничего не грозит!
— Со мной уже целых два дня ничего не случилось, между прочим! Считай, невезению почти конец!
— Ты в порядке, потому что я за тобой слежу!
На это мне ответить было нечего. Алексей действительно частенько выручал меня из неприятностей.
— Ты проводишь достаточно времени за медитацией? Сегодня медитировала? — продолжил он допрос как ни в чем не бывало. — Ты же помнишь, что это один из действенных способов расшевелить память?..
— Медитировала-медитировала, да так и не вымедитировала! — хихикнула я нервно.
Буквально вторыми девяносто почувствовала, что зря решила пошутить. Под грозным взглядом иннифера захотелось уменьшиться до размеров мухи, как раз ползущей по окну.
Алексей помрачнел еще больше.
— Это для тебя такая игра, Валерия?
— Я всё делаю, чтобы вспомнить, стараюсь… — тихо ответила я.
— Плохо стараешься! — стукнул он кулаком по столу и подскочил с места.
Забегал по кухне как тигр в клетке, даром что его звериная ипостась всего лишь маленький зимородок.
— За что я тебе плачу такие деньги?! — зарычал Алексей. — Мы здесь уже две недели, а ты до сих пор так ничего и не вспомнила! Уже август… до инициации всего три месяца с небольшим… я подчеркиваю, три проклятых месяца! Нам срочно нужно найти книгу, а ты не мычишь и не телишься!
— Я не корова… — запыхтела я обиженно.
— Что? — поначалу не понял он, даже растерялся, кажется.
— Не корова! — повторила я громче и скрестила руки на груди.
Орать на меня можно ограниченное количество времени, и инниферу пора об этом вспомнить.
— Надеюсь, ты понимаешь, что один я на тот свет не пойду… — вдруг рявкнул Алексей, сверкнув глазами.
«Это что-то новенькое!» — охнула я про себя.
— Э-э-э… Ты о чем?
— Сожгу! — зашипел он и вылетел из кухни, не забыв громко хлопнуть дверью.
— Вот так да…
От последнего слова иннифера у меня по коже табунами забегали мурашки.
Пошутил или серьезно? Вид уж больно грозный, хотя до сей поры агрессии ко мне не проявлял. Однако кто знает, какая муха могла его укусить, тем более под страхом смерти.
Чем дольше мы жили в этом доме, тем злее Алексей становился. Каждый день выспрашивал меня об успехах… которых не было. Что, если правда возьмет и сожжет? Я наблюдала, как он сжигал во дворе какие-то бумаги. Секунда — и они полыхали, будто их облили бензином.
Не хочу следующие три месяца жить под страхом смерти.
Я побежала за Пиджачком, громко выкрикивая его имя:
— Алексей, стой! Алексей, ну подожди!
Упущу — улетит в окошко и исчезнет до вечера… или вообще до завтра. Этот зимородок не любил сидеть дома. Не нравилось ему здесь.
Я догнала его уже у самого окна гостиной.
— Да постой же!
Взяла за плечо, но, увидев грозный взгляд, тут же отдернула руку.
Спросила с отчаянием в голосе:
— Алексей, а что, если я так ничего и не вспомню?
— Валерия, я что, недостаточно ясно выразился? Ладно, повторю: не найдем книгу, погибнем оба. Я на тот свет в одиночку не собираюсь, так и знай! Пусть это тебя мотивирует, если больше ничего не работает…
Тон его оказался настолько зловещ, что у меня живот свело, да еще и зубы начали нервно постукивать.
— А есть ли какой-то способ отыскать книгу? Ведь бывает, что вещи теряются! — спросила я, преданно заглядывая ему в глаза.
— Теоретически тебя должна вести интуиция, ты, как хранительница, способна чувствовать книгу… Но совершенно очевидно, что в нашем случае связи с ней у тебя нет, иначе
