Самое смешное, что общий смысл этой фразы все вроде бы знают, но при этом каждый понимает ее по-своему. Это как с математической точкой. Любой из нас неоднократно с ней сталкивался, как минимум в школе на уроках алгебры и геометрии. Но вот попросите какого-нибудь человека с высшим техническим образованием дать четкое определение математической точки. Он снисходительно хмыкнет: да легко! И даже откроет рот, чтобы тут же, с ходу, продемонстрировать, что в студенческие годы не только портвейн потреблял и на дискотеках за первокурсницами ухлестывал, но еще и конспекты изредка почитывал. Откроет рот, да так и замрет в ступоре. В лучшем случае, подумав минуты три, промямлит нечто невразумительное. Я неоднократно проделывал такой фокус со своими знакомыми технарями, очень впечатляет, попробуйте при случае.
Но математическая точка — это все-таки абстракция. Так, может, и пресловутое китайское мяньцзы тоже абстракция? Просто кому-то делать нечего было, вот он и придумал, что два этих иероглифа будут почему-то мифически означать мифическое лицо?
В августе 2007 года произошел громкий скандал с отзывом большой партии кукол китайского производства из розничных сетей США. Куклы были покрашены краской с большим содержанием свинца; краску поставлял лучший друг хозяина игрушечной фабрики. В итоге хозяин фабрики повесился, поскольку «его лучший друг нанес ему такой ущерб», как было написано в предсмертной записке. Я поначалу не мог понять, зачем надо было сводить счеты с жизнью: вряд ли даже после банкротства фабрики хозяин потерял все средства к существованию. А потом вдруг понял, что это и есть тот самый случай, который в Китае называют «потерять лицо». А вы говорите — абстракция. Назовите мне хоть одного человека, наложившего на себя руки из-за того, что он не смог дать определение абстрактной математической точки. По крайней мере, все те, над кем я имел удовольствие поиздеваться подобным образом, на данный момент живы, дай им бог здоровья, благоденствия и детишек побольше.
Так, может, китайское «лицо» — это аналог наших понятий «совесть» и «честь»? Я решил узнать, что думают по этому поводу специалисты, связанные по роду своей деятельности с Китаем и китайцами.
Есть такой интернет-сайт — «Восточное полушарие», он объединяет всех русскоязычных людей, которых судьба забросила в Юго-Восточную Азию. И в китайском разделе этого сайта я создал дискуссию, на которой попросил всех желающих высказать собственное мнение — что же такое значит для современного среднестатистического китайца потерять лицо? Дискуссия оказалась достаточно бурной. Что особенно радует, участники подобрались самые разные. Профессиональные синологи, которым еще в институте целенаправленно прививали восточную философию, и обычные люди, даже не говорящие по-китайски, но давно работающие здесь и видящие ситуацию изнутри. Русские и китайцы. Синофилы и синофобы. В общем, выборка респондентов получилась вполне себе репрезентативная, если уж в терминах социологического исследования говорить. Постараюсь сейчас непредвзято изложить некоторые тезисы этого обсуждения.
Сразу скажу: единого мнения, если говорить о формальном определении термина «лицо», нет даже среди китаеведов. Да оно в данном случае и не нужно, ведь эта книга не культурологическое исследование, а что-то вроде практического справочника для людей, ведущих бизнес с китайцами. Поэтому нам гораздо интереснее и полезнее понять, как нужно себя вести в китайском обществе и чего не следует делать ни в коем случае.
Понятие лица в Китае, да и во всей Юго-Восточной Азии — социальное. Если смотреть в первом приближении, то оно принадлежит к области нравственных категорий, как и совесть. Но только совесть относится к индивидуальности, а лицо — к социуму. При этом понятие совести в Китае гораздо более размыто, чем понятие лица. Разумеется, есть несколько иероглифов, которые с натяжкой могут быть переведены на другой язык как «совесть». Однако до сих пор китаисты всего мира спорят, ищут различия и нюансы, но так и не могут прийти к единому мнению, как же на самом деле будет по-китайски эта загадочная китайская совесть. А сами китайцы на эту тему мудро молчат. Нормального китайца совесть как таковая никогда не замучает; вряд ли он даже осознает, что есть такая штука. Он абсолютно самодостаточен и в высшей степени эгоцентричен. Весь мир среднестатистического китайца находится не где-то там вокруг него, а в нем самом.
Мотороллеры как вид транспорта очень распространены в Китае, причем не только среди молодежи. Я лично знаю владельца нескольких фабрик, который ездит на работу на дряхлом мопеде. В гараже у него стоят два шестисотых «мерса», но на них он только партнеров катает. Это еще раз доказывает, что автомобиль в Поднебесной — не средство передвижения, а понт.
Самодостаточность обитателей Поднебесной проявляется даже в том, как они ведут себя улице. Вот идет китаец по краю тротуара. По ходу движения авто- и вело-транспорта. Идет себе, песенку напевает вполголоса, а то и во всю глотку. И вот вдруг решает, что именно сейчас и именно здесь ему нужно перейти через дорогу. Он не останавливается, не оглядывается назад, не смотрит, как нас в детстве учили: сначала налево, потом, на середине проезжей части, направо. Он просто внезапно делает шаг с тротуара на дорогу. И так же не спеша, не меняя темпа, не прекращая напевать, отправляется наискосок через улицу. В его мире имеется осознанная необходимость перейти дорогу. А если у него за спиной есть кто-то другой и в мире этого другого существует ровно такая же необходимость именно в этот момент именно в этом месте просвистеть мимо этого же тротуара на двухколесном пырчике, — так это проблемы того, другого. Так думает первый китаец. А точнее, он об этом не думает: он весь в себе. Именно поэтому в Китае водители так часто сигналят. Они прекрасно понимают, что оборачиваться пешеходы не будут, пешеходы выше этого, поэтому водители своим бибиканьем заранее предупреждают погруженных в свой мир соотечественников: я тут еду, мой мир железнее и тяжелее, поэтому, будь добр, повремени-ка с переходом дороги. И пешеход, опять-таки не поворачивая головы, замирает с занесенной ногой и только после того, как мопед либо автомобиль промчится мимо, продолжает свое неспешное движение через улицу. По-прежнему не глядя по сторонам.
Эта эгоцентричность, граничащая в ряде случаев с безбашенностью, на деле проистекает из того же самого конфуцианства. Здесь я несколько заумных слов скажу, не обессудьте.
Прежде всего, надо понимать, что конфуцианство — это свод законов общества, созданный абсолютно реальной исторической личностью, древне-китайским мыслителем, жившим в V–IV веках до нашей эры. И этот свод законов оказался настолько успешным для цементирования разрозненных китайских княжеств в единое государство, что со временем превратился в некую надобщественную философию, по силе воздействия и широте охвата самых разных общественных групп сравнимую с религией. Главной идеей конфуцианства является подчинение личных чаяний и амбиций нуждам общества: уважение к предкам и содержание их в старости, исправная выплата налогов, необходимость участия в общественных работах и прочее. Именно конфуцианство сформировало многочисленные паттерны поведения обычных китайцев, которые, возможно, никогда в жизни не читали трудов канонических конфуцианских апологетов, но, тем не менее, неукоснительно следуют их правилам в своей повседневной жизни.
