сына. — Как минимум, Вещий телепат посильнее тебя, раз ты первый ударил и все равно проиграл. Да и нанятый сыщик доложил, что он очень богат и владеет «Валентино». «Валентино», сын! А это текстильный мастодонт! Кроме того, у него отчим — царский охотник. Альберт не дурак: он не разрешил бы своей драгоценной дочке гулять с кем попало. Не удивлюсь, если этот пацан вообще в шаге от дворянства. Поэтому будем осторожны. Нам нельзя светиться.
— Ну и как мы тогда его прикончим? — вздыхает Гена.
— Сыщик доложил, что уже несколько дней Вещий ходит в южные районы на охоту, — терпеливо объясняет глава. — Там у них толпами валят звери. Какая-то аномальная катастрофа.
— Ну и что⁈ Плевать мне на зверей!
— Заткнись и слушай, — гремит Ефрем, и наследник затыкается. — Я достал шершнемета, вместе с твоим дядей мы смогли его выдрессировать. Он нестабилен, приходится держать в клетке, но это и не важно. Главное, что у него есть псионическая невидимость, он почти невидим для телепатов. Мы натаскали зверя на Вещего, показывая его фотографию из газетной статьи про «Валентино». Главное, выпустить шершнемета рядом с Вещим — когда он опять пойдет на свою охоту. За это отвечаешь именно ты. Контейнер со зверем уже в Будовске на речном складе. Не подведи, понял, Гена?
— Зачем это вообще надо! — ноет наследник. — И сколько ты потратил на контейнер? А на зверя? Лучше бы снял мне нормальную квартиру и нанял наемников.
— Гена, закрой пасть и выполняй! — рявкает Ефрем. — Зверь — это идеальное орудие. Никто ничего не заподозрит. Если упустишь сучку Енереву, я тебя лично прибью, понял?
— Понял, — скрипит зубами Гена.
Ему совсем не хочется таскаться по городу и возиться с каким-то зверем. Но старика нельзя послать, ведь он глава рода. Блин, нафига эти хитрости? Почему нельзя просто нанять головорезов? Ну ладно, хотя бы Вещий все равно сдохнет, и то хорошо.
* * *
На следующий день прямо со школы мы с ребятами выдвигаемся в Южный Парк. Все взяли с собой боевую экипировку. Поэтому переодеваемся в школьной раздевалке, затем запрыгиваем в свои тачки, и стройной колонной премиальные машины отправляются в самый бедный район Будовска. Лена едет со мной на «Майбахе», Камила и Света на своих бронированных «Чайках», Гриша с Адией тоже на «Чайке». Могли бы, конечно, все на одном «Майбахе» поехать, но мне потом лень развозить дворянчиков по домам. Поэтому поездка со стороны выглядит пафосно и с шиком.
Настроение у меня воодушевленное.
Дело в том, что после уроков Антонина Павловна попросила меня задержаться ненадолго. Пока я любовался ее стройными ножками, она с печалью в голосе сказала:
— Даня, Иван Михайлович видел, как вы охотитесь в Южном Парке.
Иван Михайлович — это наш географ. Он как раз проживает на юге.
— Всё правильно, Антонина Павловна, — киваю, не дождавшись продолжения. — Наша охота санкционирована царскими охотниками. Есть письменное подтверждение.
«Королева пилона» в отставке вздохнула грустно-грустно. Объемная грудь ее колыхнулась, белая блузка натянулась так плотно, что в промежутках между пуговицами сверкнул лифчик. Тоже белый.
— Даня, я всё понимаю. Только, прошу, береги ребят, ладно? — умоляюще посмотрела она на меня большими глазами, подавшись близко.
Ну и как после такого не зарядиться боевым духом? Звери, вам не жить! Ну, а Антонину Павловну я сразу же заверил, что никто не пострадает. Кроме нашей добычи, ессно. Учительница сразу заулыбалась и оттаяла от своей грусти. Не просто шикарная, но и добрая женщина. О детях переживает.
Ближе к границе с лесом мы с одноклассниками высыпаемся из машин и принимаемся за патрулирование. По сути, просто гуляем: трещим и обсуждаем всякую ерунду. По дороге заходим в кафе, берем по мороженому и дальше гуляем. Главное — постоянно двигаться, чтобы диапазон моего сканирования захватывал новые участки.
— Даня, а как ты засекаешь зверей? — спрашивает Света. — Это же сложно отличить одну звериную матрицу от человеческой, если специально не нырять всем подряд в головы.
Блондинка права. Но хитрость простая как две копейки — я «включил» сканера. Он сканирует энергетический фон на мощные всплески. Как только открывается «нора», течение энергии тут же сходит с ума. Кроме того, Степан придумал установить по всему городу «энергошумки». Это специальные кнопки на светофорах, на столбах и много где еще. Как только горожанин замечает зверя, он должен нажать «энергошумку», и простейший артефакт создаст выброс в энергетический фон. Сканеры в патруле уловят его, и тут же на место происшествия отправятся наряды. В идеале отправятся. Если нет сильной загрузки из-за других «нор» и царские охотники довольно близко.
— У меня есть своя уловка, — отвечаю небрежено. — Но позволь мне не раскрывать ее. Я всё же намереваюсь получить герб. А какой же я буду дворянин без родовой тайны?
— Хм, ну и пожалуйста, — фыркает блондинка. — Но ты можешь хотя бы сказать, какой радиус воздействия у твоей «уловки»?
— Пара километров, — отвечаю и сразу же предлагаю: — Может, еще по мороженому?
Сразу раздается гул возражений. Никому больше не лезет.
— Я не буду, — тихонько отказывается Камила, явно волнуясь за свою модельную фигуру.
— Вещий, сколько можно? — поражается Светка. — У тебя мозги не слипнутся?
— Нет, но если не получу дозу сладкого, то перестанут работать, — усмехаюсь. — А оно нам надо? Не надо. Пойдемте-пойдемте.
Ребятам приходится подчиниться. Мои мозги нужны для сканирования, а без сканирования какая охота?
В ближайшем кафе оказывается очередь. Приходится стоять. Когда мы наконец выходим — я с двумя рожками, а остальные воздержались даже от одного, вот же странные, — размеренное энергетическое течение резко тревожит одиночный, как пушечный выстрел, всплеск. Кто-то включил «энергошумку»!
— Ребята, тревога! — отдаю я рожки Светке в руки и стрелой бросаюсь в правый переулок.
— Вещий! Я же говорила, что не хочу! — ругается Соколова, тряся рожками.
Вместе с одноклассниками блондинка бросается следом за мной, мощно втопив, но мороженое не выкидывает. Даже следит, чтобы шарики не соскользнули на землю.
Я вслушиваюсь в крики впереди. Дело дрянь: кто-то в беде. Немного прибавляю скорости и мигом преодолеваю пару сотен метров до источника тревоги. Ребята чуть отстают, но я обогнал их на некритичную дистанцию. Никто ничего не должен заподозрить.
Ну и что тут у нас? Полчище обезьянокрыс наполнило улицу, распугав жителей. Кто-то из людей закрылся в магазине, кто-то нырнул в подъезды, кого-то сейчас едят грызуны, и этим беднягам уже не помочь. В стороне десяток зверей пытаются вскрыть легковушку: скребут когтями по стеклу, грызут двери. В кузове истошно кричат обнявшиеся женщина с ребёнком. Женщина очень похожа на Антонину Павловну, а ребенок — на Марию Федоровну.
При взгляде на эту картину во мне что-то переключается.
