– Дай сюда! Это же мой личный дневник! – завопила я, тут же накидываясь на нахала чуть ли ни с кулаками.
– Кто такой Пьер мать его Дюбуа? – угрожающим голосом гангстера из Чикаго тридцатых годов поинтересовался блондин, и я в очередной раз отметила, насколько новый родственник хорош собой.
Почти все девчонки из моего класса признавались, что мечтали заняться любовью с Вильямом Леграном. Губы дрогнули от смущенной улыбки, а по щекам поползли розовые мятежи, когда я неожиданно представила, как он пыхтит на мне полностью обнаженным. Должно быть это очень приятно…
– Так кто такой Пьер Дюбуа? – не унимался сводный брат, вдруг нависнув надо мной и сосредоточенно заглядывая в глаза.
Он так странно смотрел, а еще я вдруг почувствовала… Нет, не может быть… Наверняка это выпирал кошелек или телефон. Словно прочитав мои постыдные мыслишки, парень резко перекатился на другой край, укладываясь на живот. У него на подбородке выступила испарина.
– Новый одноклассник. Все девчонки по нему сохнут.
– А ты? – поинтересовался он тихо.
– Не знаю. Иногда он пялится на мою грудь. Как думаешь, это нормально?
Наши взгляды пересеклись. Ноздри блондина раздувались от поверхностного дыхания. Судорожно вздохнула, отмечая, какие глубокие и умные у него глаза. Вот ведь повезет той женщине, которая родит ему красивых светловолосых детишек…
– Похоже, он полный придурок, – сухо отозвался Вильям, и я обратила внимание, как вздулись желваки у него на челюстях.
– Тогда он мне не нравится, – равнодушно пожала плечами, в спешке пряча личный дневник в средний ящик стола.
Мне казалось, если злоумышленники захотят похитить дневник с кучей моих секретов, в первую очередь будут искать в верхнем или нижнем ящиках, а про средний никто и не подумает…
– Ну, и правильно, – насмешливо заключил сводный брат, хотя его глаза оставались серьезными.
– Но… Как я оказалась здесь? – вдруг удивленно повела плечом, указывая на свою кровать.
– Ты задремала на кухонном подоконнике, и я отнес тебя в комнату, – вполголоса произнес новый родственник. Уголки его сочных губ сложились в лукавую полуулыбку.
– Ясно. Может, тогда посмотрим «Кладбище домашних животных»? – вопросительно прищурилась, совершенно не желая его отпускать.
Рядом с Вильямом хроническое одиночество переносилось гораздо комфортнее.
– Мона, я не против. Только не пойму, ты ведь половину фильма трясешься с закрытыми глазами, какой тогда смысл смотреть?
– Одна бы я не решилась. А рядом с тобой мне не страшно, – ответила, уверенно вскинув подбородок.
Глава 18
Утренний свет залил всё пространство моей спальни. Медленно распахнула глаза, через силу улыбаясь новому дню. В этот момент на тумбочке зазвонил мобильный. Наверняка это Вильям хочет сообщить, что долетел и уже не может без меня жить. Потянулась к аппарату, но тут же подавила разочарованный вздох – звонил Филипп. Только его мне и не хватало. Мы так и не разговаривали после той знаменательной вечеринки, поэтому скрепя сердцем все-таки решила ответить.
– Филипп, привет…
– Мона, мне так жаль! Прости, что я напился и учудил этот скандал. Сам полез с кулаками на твоего родственника. Просто позор! – на том конце послышался обреченный вздох. Филипп был хорошим парнем, и мне даже стало его немного жаль.
– Ничего страшного. Кто не напивался в восемнадцать лет и не ввязывался в драки? – невпопад рассмеялась я.
– Может, сегодня днем пообедаем где-нибудь? Я очень хочу загладить вину.
– Извини, но ничего не выйдет. Мне пора! Счастливо! – резко отключилась, спрыгивая с кровати, и уже хотела направиться в душ, как телефон зашёлся еще одной истошной трелью.
На этот раз звонили с незнакомого номера.
– Слушаю! – ответила равнодушно.
– Ну, привет, малолетняя вертихвостка!
– Дженнифер?! Что тебе надо? – выдала изумленно. Никак не ожидала услышать ее еще раз.
– А ты думала кто? Может, Вильям? – с того конца до меня донесся холодный металлический смех, заставляя внутренности сжаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Зачем ты звонишь? – поинтересовалась чересчур взволнованно.
– Подыскиваю кандидатуру на роль крестной. Хотела узнать, согласна ли ты?
– Что? Какой ещё крестной? – пробормотала дрожащими губами, с такой силой стискивая пальцами телефон, что, казалось, он вот-вот треснет.
– Крестной нашего с Вильямом ребенка. Я беременна, Симона, твой обожаемый сводный брат скоро станет папой…
POV. Вильям
Распахнул глаза, пытаясь сообразить, где нахожусь. За последние сутки мое местонахождение менялось со скоростью звука. Голова отклеилась от подушки и я, наконец, смог оценить обстановку: просторная спальня, оформленная в серо-стальных тонах посреди пентхауса в манхэттенской высотке. Да, черт возьми, все так и есть, и это не плод моей больной фантазии.
Склонил голову вбок, расчесывая пальцами трехдневную щетину. В память врезался тяжёлый взгляд её огромных широко распахнутых темно-карих глаз, брошенный перед самым нашим расставанием. Мона глядела на меня как на врага народа, и её можно было понять. Вечное стремление держать всё под контролем и желание защитить близкого человека привели к необратимым последствиям, сыграв со мной злую шутку. Ещё пару дней назад готов был локти кусать от тупого бессилия, ощущая себя связанным по рукам и ногам.
Но прошлые сутки изменили всё.
По коже понеслись заряженные яростью электрические импульсы. Думаешь, ты самый умный, приятель? Ни черта подобного! «Ещё посмотрим, кто будет харкать кровью последним», – зловещим шепотом процитировал одну из любимых фраз моего друга боксера.
Да, черт побери, вчера днем, когда Мона, сжавшись в комок после очередной близости, задремала у меня на руках, в голову пришла неплохая идея. Не факт, что сработает, но попробовать стоит. По крайней мере я больше не собирался сидеть сложа руки, полагаясь на милость судьбы. Уже в аэропорту связался с Демианом и, заручившись их с Мией поддержкой, со спокойным сердцем сел в самолет. Наше расставание будет недолгим, любовь моя! Совсем скоро у меня появится компромат на этого ублюдочного Филиппа. Щенок ещё пожалеет, что открыл ящик Пандоры…
Тихо посмеиваясь, потянулся к телефону, чтобы скорее позвонить своей маленькой обиженной Белоснежке. Глаза сузились, обнаружив на экране несколько непрочитанных сообщений. Первое пришло от Дженнифер. Оно гласило:
«Слышала, ты вернулся в Нью-Йорк. Может, поужинаем сегодня вечером? У меня есть разговор».
Поморщился, тут же закрывая послание и моментально выкидывая его из головы. Даже странно, как я вообще мог столько времени проводить в её компании?! Наши совместные воспоминания не вызывали в душе ничего, кроме брезгливости. Другое дело ласковые прикосновения моей драгоценной сводной сестрички. Губы поплыли от улыбки, стоило вспомнить её дурманящие объятия. Моя собственная звезда. Сколько бы я не избегал её, закрывая окна и двери, но повлиять на этот бесконечный свет так и не удалось. Совсем скоро возьму Симону под своё полное покровительство, а она будет освещать мою блеклую жизнь своим волшебным сиянием. Всегда.
«Да, малышка, уже с самой первой встречи было понятно – с тобой не будет легко!» – ухмыльнулся, машинально открывая очередное непрочитанное сообщение.
«Ты всё сделал правильно, Вильям! Достойный сын своего отца».
Челюсти сжались, а белки глаз от перенапряжения, должно быть, налились кровью. Ощутил, как в горле образовывается комок, готовый взорваться в любую секунду.
Сукин ты сын, ну поглумись еще чуть-чуть… Скоро клочки полетят… Вот увидишь. Очень скоро. Поспешно удалил чертово послание и принялся набирать любимой. Один. Второй. Третий гудок. И так до бесконечности, но Симона не взяла трубку. Внутри что-то щелкнуло. Должно быть, не слышит. Или занята. Разница во времени между Парижем и Нью-Йорком – шесть часов. Если у меня сейчас девять утра, то у нее уже три часа дня. Тогда почему не подходит к телефону?! А может, просто хочет поиграть в обиженную? Ну, ничего, я завалю её спальню цветами. Пусть убедится в моей искренности.
