Но он также понимает, что тех, кто истинно ищет, не удержишь, поэтому говорит им:
А вы, немногие, что испоконМысль к ангельскому хлебу обращали,Хоть кто им здесь живет — не утолен,Вам можно смело сквозь морские далиСвой струг вести там, где мой след вскипел,Доколе воды ровными не стали.[67]
Открывать себя перед силой разума мудрости, уходить от страхов — это все равно что отправиться на утлом челне по водам, не нанесенным на карты, — во всяком случае, в начале. И так будет, пока мы хорошо не узнаем духовную территорию, наши собственные состояния высшего сознания, в которых будем чувствовать безопасность.
Странник доверяет Беатриче быть капитаном его «струга». Чем дольше они вместе, тем большее доверие он испытывает к ней и тем больше понимает ценность того, что испытывает:
Казалось мне — нас облаком накрыло,Прозрачным, гладким, крепким и густым,Как адамант, что солнце поразило.И этот жемчуг, вечно нерушим,Нас внутрь воспринял, как вода — луч света,Не поступаясь веществом своим.[68]
Странник, сливаясь со светом, все меньше сопротивляется ему. Небесный жемчуг принимает его, и он становится с ним одним целым. Его переживание озарения становится более естественным. Поскольку ничего «плохого» с ним не происходит — его струг не садится на мель, не тонет в море, — он теперь лучше способен расслабиться и отдаться «огромному океану бытия», то есть собственной лучшей сущности. Чем больше мы способны расслабиться, тем нам легче будет принять озаряющий опыт разума мудрости, предлагаемый нам.
Отпусти!
Это обманчиво простое упражнение поможет расслабить тело и душу, так что ваш разум мудрости станет более заметен и доступен. Это упражнение опирается на успокоительную силу слов — силу, о которой мы говорили, когда предлагали в пятой главе использовать выразительные слова и утвердительные заявления в качестве упражнений по преображению. Мы обучаем им всех пациентов и учеников, поскольку они очень эффективны и просты для выполнения в любое время и в любом месте.
В числе многих преимуществ это упражнение можно использовать для ослабления беспокойства, как подготовительное, чтобы лучше сосредоточиться, приготовиться к медитации, переключить настроение и чувства, если мы спорим или слишком взволнованы. Мы обычно используем его как подготовительное упражнение для умственных образов и медитации со всеми, кто не может сосредоточиться или чем-то озабочен. Когда вы в первый раз прочитаете инструкцию, упражнение может показаться вам слишком легким и простым для настоящей работы. Однако мы настоятельно призываем вас попробовать выполнить его и извлечь пользу.
Сперва прочитайте инструкцию, а затем попробуйте сами.
1. Закройте глаза… Пусть ваше тело погрузится в кресло…
2. В глубине сознания произнесите два слова:
3. Ваше имя и слово «отпусти».
4. Повторяйте эту фразу снова и снова в сознании в относительно медленном темпе три минуты.
5. Затем отпустите эту фразу на волю и помолчите в сознании. Когда молчание завершится, откройте глаза.
Часто спрашивают, что значит «отпусти». Вам не нужно стараться отпустить что-то конкретное — сама фраза сделает за вас это. Если вы слышите в голове вопросы или чувствуете замешательство посреди упражнения, просто снова вернитесь к фразе. Когда вы будете достаточно сосредоточены на ней, фраза вдруг исчезнет сама, и тогда в вашем сознании наступит покой. Вы естественным образом перешли к шагу 5 — остались в молчании.
ИСТИНА И ИМПУЛЬСЫ
Переживание озарения, подобно тому, которое пережил Странник, доказывает нам, что мы способны освободиться от поглощающего нас привычного образа мыслей и расшириться до более тонких состояний восприятия. Но необычные переживания сами по себе не есть наша настоящая цель. Настоящая цель — достигнуть более глубинной истины.
Странник, находясь на ранней стадии духовного развития, очарован необыкновенной природой переживаний, но гораздо более духовно зрелая Беатриче знает, что феномен видения света, как бы ни был увлекателен, — это еще не все. Ей необходимо научить Странника видеть глубже света, чтобы постичь его смысл.
Странник очень старается, но его переживания происходят быстрее, чем он в состоянии их осознать:
Но предо мной видение предсталоИ к созерцанью так меня влекло,Что речь забылась и не прозвучала…Нам возвращают наше отраженьеСтоль бледным, что жемчужину скорейНа белизне чела отыщет зренье, —Такой увидел я чреду теней,Беседы ждавших…И, чтоб взглянуть, кто это, обернулся…Вперив глаза в ничто, я вверил ихВновь свету милой спутницы; с улыбкой,Она пылала глубью глаз святых.[69]
Беатриче, понимая, что Странник собирается задать вопрос, на который она уже знает ответ, говорит:
Что я смеюсь над детскою ошибкой, —Она сказала, — странного в том нет:Не доверяясь правде мыслью зыбкой,Ты вновь пустому обращен вослед.[70]
Она старается объяснить ему, что свет — шире, чем визуальное явление; и в переживании света есть определенное качество: присущая ему энергия, энергия любви. Однако он постоянно отворачивается от переживаемого, сомневается в этом опыте, отказываясь ощутить на себе его воздействие. Его реакция — аналог того, что происходит с нами, когда мы «отгораживаемся» от того, что нам кто-то говорит, поскольку это похоже на плохие новости: наше биологическое «я» и социальное «я», сосредоточенные на самосохранении и функционировании, не желают слышать что-либо, угрожающее им. Эта реакция имеет тот же механизм, который вовлекает посторонние мысли в наш разум при медитации. Мы уже обсуждали такое явление, когда многие люди, погруженные в медитацию, внезапно чувствуют необходимость позвонить по телефону или сделать заметку в календаре. Эти мысли — наши биологические и социальные «я», которые устраивают «короткое замыкание», поскольку переживание чужеродно и поэтому изначально является угрозой для этих «я», которые в течение всей жизни стараются получить контроль над реальностью.
В этот момент Странник практически парализован собственным замешательством:
Меж двух равно манящих яств, свободныйВ их выборе к зубам бы не поднесНи одного и умер бы голодный…Так я молчал; но на лице моемЖеланье, как и сам вопрос, сквозило…[71]
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ОБРАЗОВ
Теперь Странник пережил несколько моментов слияния сознания с высшим состоянием, тонкой энергией, и образосозидающая функция его разума (воображение) составила образы из этого опыта. Это те же образы — света, физического подъема, — на которые, как мы уже говорили, опирались художники, изображая духовные состояния. Образ помогает оформить переживание в нашем сознании, в нашей памяти, но образ не есть настоящее переживание. Ассаджоли изложил это учение в виде простой эволюционной схемы: «Энергия переходит в образы, а образы в слова». Дзэнское выражение проясняет это понимание прекрасно и лаконично: «Палец, указывающий на луну, — не сама луна».
Странник достиг важного периода в духовном образовании. Беатриче пытается вывести его понимание за пределы образов, которые он видит:
Так с вашей мыслью должно говорить,Лишь в ощутимом черплющей познанье,Чтоб разуму затем его вручить.К природе вашей снисходя, ПисаньеО Божией деснице говоритИ о стопах, вводя иносказанье;И Гавриила в человечий вид,И Михаила церковь облекает,Как и того, кем исцелен Товит.[72]
Этим замечанием Данте напоминает нам, что религиозные слова и образы не суть настоящее переживание. Образы отличаются от реальности, которую отражают, и в какой-то момент духовного развития мы вынуждены выйти за пределы отражений к истине. Наш разум мудрости, олицетворенный Беатриче, уже знает об этом и пытается привести наш рациональный разум к ощущению безопасности, в котором он мог бы расслабиться и воссоединиться с нами.
СУЩНОСТЬ И НАЗНАЧЕНИЕ ВОПРОСОВ
Чем больше Странник учится, тем лучше понимает, почему он так много спрашивает о своих переживаниях. Он проникает в сущность и задачу самих вопросов. Вопросы — это поиск, и разум знает, что существует нечто более значительное для постижения.
