Его дружина из полусотни конных да отряд пехоты совершили долгий переход под вынимающим душу дождем. Так что известие о том, что не придется с ходу лезть в драку — да еще и с численно превосходящим противником — немного радовало. И все же он скептически отнесся к тому, кто остался прикрывать.
— Ох, ваше высочество, недоброе это дело. Я все понимаю — иного выхода не было. А все ж не зря, не зря черное под запретом. Невесть как нам сегодняшнее действо откликнется…
Принц, прислонившись к источающему блаженное тепло боку деревенской печи, благоразумно помалкивал. Ему и самому было хмуро на сердце — и не только от содеянного, но и от тревоги за оставшегося там друга. Не прельстится ли Valle этой силой, не станет он ли иным — вот что больше заботило его.
Или даже не это — Ян знал, что даже и тогда они останутся друзьями. Вот какой казус для имперской политики.
Чудовищный вихрь из черных, налитых под завязку нечеловеческой злобой туч, нехотя рассеивался. По небу еще кружили рваные ошметья, порой роняя на истерзанную землю куски своей добычи, но гордость Корлевства Всадников — полк обученной и испытанной в боях кавалерии вместе со вспомогательными частями разведчиков, стрелков и прочих просто перестал существовать.
Valle поковырялся в ухе — свистит или уже стихло? — и задумчиво посмотрел на учиненный разгром. Если бы знать заранее, что пожертвовавшая свою жизнь тетка была хоть и с небольшим, но все-таки Даром, то можно было бы сработать аккуратнее. А тут именно жахнуло, по образному выражению лорда Бера, когда тот с кислой физиономией на породистом лице комментировал магические неудачи своих учеников. Сегодня словно сорвавшиеся с цепи заклинания почти вышли из-под контроля, и вместо управляемого, запряженного в надежную уздечку урагана вышло Падший знает что такое.
Когда молодой чернокнижник осознал, насколько велика вызванная мощь, единственное на что у него хватило сил — закрыть себя. Стиснув веки и изо всех сил сдерживая рвущийся в легкие поток обезумевшего воздуха, он просто стоял на том месте, где еще только что были остатки деревни, и старался выжить — любой ценой.
Ну вот, вроде выжил… и что дальше? Насколько видел глаз под лучами несмело выглянувшего солнца, вокруг до горизонта творилось форменное безобразие. Грязь, древесная щепа и вывернутые из глубины валуны смешались в причудливый винегрет, из коего в некоторых местах виднелись то изуродованная конская нога, то перекрученный обломок щита, а в том месте, где деревенский колодец давал воду, теперь красовалась скособоченная уродливая яма.
— М-да, наворочали же вы, вашсветлость, — буркнул он сам себе, едва слыша сквозь еще заложенные после нестерпимого воя уши.
Идти по полужидкой смеси оказалось совсем непросто, в голове словно поселился рой надоедливых пчел, но в конце-то концов! Руки-ноги целы, так что марш вперед, ваше чернокнижие…
Некоторое время грязный и ободранный чернокнижник стоял на расщепленном обломке бревна, тупо уставясь в грязь и пытаясь сообразить, что же так привлекло его внимание. Встряхнув головой и немного разогнав упрямо наползающую в глаза муть, Valle нагнулся и вытащил из лужицы овальную бутылочку из толстого стекла, внутри которой перетекала вязкая, бурая, маслянистая жидкость. Обрывок кожаной ленты, привязанной к горлышку, вкупе с тугой добротной пробкой наводил на мысль, что изделие сие никак не может принадлежать запасливому крестьянину.
— Хм, а не та ли эта самая гадость? — донельзя усталый и разбитый молодой маг блеснул интуицией. Наскоро обтерев бутыль от стекающей грязи, он нелепо пошарил в воздухе и наконец спрятал добычу в магический карман. Если это действительно та дрянь, то можно хоть как-то умилостивить если не Императора, то лорда Бера точно. А в том, что за содеянное будет учинен самый что ни на есть строгий разнос вплоть до препровождения на отсидку в подвалы, в камеры для знатных, сомнений и вовсе не было.
Путь извивался немыслимыми загогулинами, но упрямо переставляющий ноги человек все же продвигался в сторону заходящего солнца. Вот и первые деревья, а там и угрюмо затихший лес обступил чернокнижника. Выход на тропу никак не хотел открываться, но уж чего-чего, а упрямства молодому человеку было не занимать. Стиснув губы в жесткой и чуть кривоватой усмешке, он буквально насиловал самое время и пространство — и все-таки раза с седьмого ухнул в глубину безвременья, словно чугунная чушка в болото.
Дальше пошло легче. Буквально пару десятков шагов проволочить ноги по не знающей шума траве — но как же тяжело они дались! Словно тысячи невидимых цепких лапок вцепились в ничуть не пострадавший черный плащ и тянули, тащили обратно…
И все же он прошел. Как — не смог бы ответить и сам. Унаследованная от матери горячая и гордая южная кровь, что не позволяла предкам склонить голову даже перед всесильным Императором, помноженная на неимоверное упрямство северных баронов, проломили дыру в реальности — и оставили шатающегося чернокнижника в зарослях почерневшей от дождя бузины на окраине деревни. Шаг, еще один — наперекор всем и самому себе.
Краем глаза Valle еще заметил имперские штандарты над деревней, бросившихся к нему и орущих что-то солдат. И только тут бархатная, уютная тишина приняла его в свои милосердные объятия.
Утро выдалось свежим и ясным. Чистый и словно умытый недавними дождями вид с высоты крыльца был таким заразительно-борым, что Valle потянулся, отставив на потемневшие деревянные перила недопитую кринку молока, и даже улыбнулся.
Ну и пусть! Пусть не хочется отчего-то поворачиваться спиной в сторону полуденного восхода, откуда ощутимо тянет леденящим магическим ветерком. Пусть впереди предстоит разнос от самого, ну их! Жизнь прекрасна, враги получили так, что долго еще кровью харкать будут, так что не стоит засорять голову мрачными мыслями. Свернул шеи недругам, так друзья еще и спасибо сказать должны. А остальные трижды подумают, прежде чем в конце концов сделать самое разумное — промолчать.
Отогнав видение укоризненно смотрящих на него материнских глаз, молодой волшебник шагнул с крыльца прямо в подсыхающую на ветерке деревенскую грязь и бодро зачавкал в ту сторону, откуда доносился командный рык сержанта. В самом деле, через два дома обнаружился плотного сложения служака, распекающий за что-то двух нерадивых солдат. Осведомившись о местонахождении его высочества принца, Valle пошел в нужную сторону.
Ян отыскался на околице, где вместе с бароном осматривал коней. Оба были бодрыми и в чистых мундирах нараспашку, так что молодой некромант им даже позавидовал — насчет помыться-побриться в деревенской хате было туго. Завидев друга, принц шагнул навстречу.
