– Всем добро пожаловать! – воскликнул Соломон Наварро, втягивая сына обратно в полукруг. – И добро пожаловать, Вивианн. Мы здесь, чтобы приветствовать тебя в наших рядах и отпраздновать союз наших семей. Формально он будет заключен во время свадьбы, но мы-то знаем, что все начнется тут, с моста между двумя нашими мирами.
– Спасибо, – ответила Вивианн. – Я простая девушка, никогда не задумывалась об унаследованных мною чертах оборотня, и уж конечно не ожидала, что окажусь тут. Но нельзя отрицать, что я своя и для кланов ведьм, и для оборотней. А сегодня вечером я постигну обе половинки своей личности, чтобы объединить город.
Клаусу захотелось встряхнуть ее, чтобы привести в чувство, но по рядам оборотней пронесся одобрительный ропот. Они явно ощущали одновременно энтузиазм и напряжение. Пусть Вив и говорила правильные слова, но она до сих пор никого не лишила жизни. Настоящая вечеринка не начнется, пока она не подтвердит то, что сказала, убийством.
– Кто это? – спросила девушка, указывая на человека, распростертого на грубом деревянном алтаре.
– Преступник, – заверил ее Арманд Наварро. – Смерть – самое меньшее, чего он заслуживает.
Вивианн вздернула подбородок и заявила:
– Я бы предпочла судить об этом сама.
Клаус вопреки всему улыбнулся – она не смогла заставить себя быть милой с Армандом, едва выбравшись из постели вампира.
– Что он сделал?
Вперед выступила молодая женщина-оборотень с собранными в тугой пучок белокурыми волосами.
– Он напал на меня, – сказала она, и в ее голосе звенела сталь, – и сказал, что я – не первая его жертва, что до меня были и другие.
Соломон прошел меж оборотней, тяжело положил руку на плечо Вивианн и заговорил следом за женщиной:
– Он многих людишек обидел, но умрет потому, что напал на одну из нас. Со временем ты освоишься с нашими повадками и сможешь защитить себя не хуже любого из стаи.
Глядя на Сола, Вивианн обдумывала его слова. Наконец она расстегнула пряжку плаща, позволив тому упасть в лужу тьмы у ее ног. Арманд протянул ей нож, и в мерцающем свете факелов Клаус разглядел на его лезвии странные письмена. Вивианн взвесила его в руке, словно проверяя балансировку.
– Он умрет за все свои преступления, – возразила она.
Сол кивнул в знак согласия, и Вивианн медленно двинулась к алтарю. Казалось, что она разглядывает лежащего на нем человека, но Клаус не был в этом уверен. Он надеялся, что все это дается ей тяжелее, чем она хочет показать, и жаждал, чтобы она повернулась и бросилась бежать. Ее станут преследовать, но Клаус будет тут как тут. Лишь она одна должна ощущать его присутствие.
Но вместо этого Вивианн подняла нож.
Издав вой, оборотни подступили ближе, смыкаясь вокруг нее и человека на алтаре. Времени на колебания не осталось, и нож, блеснув в воздухе, перерезал горло жертвы так аккуратно, как если бы был в руках Клауса.
Мгновение – и во все стороны брызнула кровь, воздух, не дошедший до легких человека на алтаре, вырвался сквозь разрез, и больше ничего не произошло. Клаус в оцепенении наблюдал за происходящим. Он был так уверен, что Вивианн попытается убежать! Он уже вообразил, какую чудесную жизнь проживут они вместе, а она в один жестокий миг разметала все его мечты. И вышвырнула его из своей жизни. Вивианн оказалась вовсе не тем человеком, которым считал ее Клаус.
Оборотни, словно взбесившись, отозвались на происходящее оглушительным воем. В этом вое не было слышно отдельных голосов, и, если даже Вивианн что-то сказала, ее слова все равно невозможно было разобрать. Теперь она была для него потеряна, став просто еще одним членом стаи. С тем же успехом она могла бы вырезать его сердце своим ритуальным ножом. А потом стая зашевелилась, изменяясь, крича в агонии, которая переходила в экстаз. Клаус понял, что солнце полностью ушло за горизонт, над Новым Орлеаном вставала полная луна. Вивианн встретит ее уже волчицей.
Мужчины и женщины вокруг нее один за другим перекидывались в волков, а сама Вив извивалась и корчилась на земле, теряя человеческий облик. Но какую бы боль ни причиняла ей трансформация, потом будет еще хуже. Вивианн, в отличие от молодого новообращенного вампира, не сможет позволить себе роскошь отключить чувства. Ей придется жить с этими ощущениями еще долго даже после того, как превращение в волчицу уже не будет составлять для нее никакого труда.
И это наименьшее, чего она заслуживает.
Испытывая отвращение, Клаус повернулся спиной ко все более диким событиям, разворачивавшимся сейчас у кромки леса. Волчьи торжества продлятся до самого утра, но ему незачем за ними наблюдать. Клаус должен был предоставить Вивианн ее новой семье и найти способ забыть свое горе.
Глава 20
Не встретить ни единого оборотня ночью в полнолуние казалось невозможным. Элайджа был уверен, что хотя бы один из них рыщет в лесу неподалеку от дома Хьюго. Вначале он бродил и бродил среди деревьев в надежде, что его пути пересекутся с вервольфами, потом всерьез принялся их выслеживать и наконец понял, что, вполне вероятно, до рассвета ему не попадется ни одного. В таком случае, подумал Элайджа, защитные чары могут не понадобиться – возможно, все Наварро просто покинули город.
Он почти убедил себя в этом, прежде чем понял свою ошибку.
На подковообразной поляне, которую, словно крыльями, обнимал с двух сторон лес, наслаждались жизнью сотни вервольфов. Они играли, боролись, спаривались и рвали зубами добычу. Посреди всего этого на деревянном помосте в окружении шипящих факелов лежало мертвое тело, и Элайджа сообразил, что у оборотней праздник. Он не мог припомнить, чтоб хоть когда-либо прежде видел такую масштабную церемонию превращения, их поведение словно было кем-то предопределено.
Пока он наблюдал, четыре волка отделились от основной группы. По-видимому, охотничья партия. Элайджа присел за кустами, а потом, не успев даже толком обдумать последствия, опустил голову и пустился бежать.
Четверка оставляла широкий и ясный след из сломанных ветвей и сбитых листьев, ведущий вглубь леса. Элайджа осторожно следовал за ней, стараясь понять и предсказать ее передвижения. Самый крупный из всех, матерый седой волк, один раз чуть не застал его врасплох. Волк вдруг остановился и – Элайджа едва успел скользнуть за дерево – уставил в его сторону взгляд злых желтых глаз. Элайджа перестал дышать, но через мгновение громадный седой монстр уже снова бежал, вернувшись к охоте.
Элайджа переключился на одного из двух более мелких волков, быстроногое бурое создание с нервными настороженными ушами. Волк весь ушел в поиск добычи, а Элайджа преследовал его с той же целью. Когда остальные звери оказались достаточно далеко, вампир припал к мягкой земле, отслеживая глазами движения волка. Нельзя было терять время, и Элайджа прыгнул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
